С каждой секундой во мне всё больше крепнет уверенность, что Эления здесь, в одной из этих йорговых вилл, и, если понадобится, я облечу их все. Но все облетать не приходится. Меня будто магнитом притягивает к одному конкретному дому, выстроенному в форме старинной подковы. Он смыкается над бассейном и небольшой стоянкой для аэрокаров. На неё я и приземляюсь, замечая, как к нам уже мчатся, доставая из кобуры пистолеты, два дегенерата. Возле первого я оказываюсь быстрее, чем он успевает вдохнуть и выдохнуть. Выворачиваю ему за спину руку, резко, не церемонясь, слыша, как трещат его кости, и, приложив головой о ствол ближайшей пальмы, швыряю в воду.
Пистолет второго рассыпается пылью прежде, чем тот успевает понять это и принять. С ним всё заканчивается ещё быстрее. Короткий удар под дых (кажется, я проломил ему грудную клетку), и бритоголовое чучело, рыча от боли, само сползает в воду.
К ним уже спешит подмога, которую я перепоручаю своим ребятам.
— Разберитесь с ними, — бросаю и переношусь в дом, к ней, чувствуя, как изнутри поднимается глухая, звериная ярость.
Она здесь. Я чувствую это. Чувствую её.
Их.
Тот, кто посмел забрать у меня Элению и Мариселу, может начинать молиться богам или йоргам.
Хотя нет, ни боги, ни йорги этому ублюдку уже не помогут.
Эления
Я смотрю на иголку, уже почти пронзившую мою кожу, такими глазами, будто вокруг моей руки овивается смертельно ядовитая трия. Хоть тьма для меня хуже самого опасного яда. Последний ещё можно нейтрализовать, а вот тьму, попавшую в тебя, уже никак.
Снаружи что-то грохочет, но до меня не сразу доходит, что это не раскаты грома, а выстрелы. Я вообще сейчас плохо соображаю: от ужаса, ярости, отчаянья.
Валар грязно ругается.
— Продолжай! — раздражённо приказывает рыжей, а сам исчезает, оставляя после себя клубы омерзительной магии.
Всё, что есть в нём, омерзительно и должно гнить в могиле!
— Держи её крепко! — приказывает Селена замершей позади меня горе мышц, и я снова оказываюсь раскатана по дивану.
Но если против Кано я бессильна, то этим мразям не позволю оставить Литу без матери и защиты! Проехавшись по ступне рыжей, упакованной в изящную дизайнерскую туфлю, своим грязным ботинком, хватаю охранника за руку и быстро, не теряя ни секунды, перекраиваю его чувства. Агрессия? Пожалуйста! Желание сделать больно? Сколько угодно! Напасть, ударить, лишить сознания — с радостью, на здоровье!
— Вот дрянь! — Селена шипит от боли, хватается за ногу и нервно её растирает.
Упс, кажется, я ей чулок порвала. И это, гадина, только начало!
— Я же сказала, держи крепче! — кричит она яростно, но вместо того, чтобы послушаться её приказа, марионетка Валара оставляет меня в покое и хватает рыжую за её собранную в хвост шикарную густую гриву. Намотав волосы на кулак, ставит её на ноги, пока та вопит не своим голосом: — Ты что творишь?! Дегенерат! Её держи, а не меня!!!
Я не успеваю ни вздохнуть, ни уж тем более прийти в себя, когда замечаю ещё одного наёмника из свиты Кано, спешащего Селене на помощь. Быстро касаюсь теперь уже своей марионетки и отдаю новый приказ: нападать. Швырнув рыжую на журнальный столик, отчего тот рассыпается под ней осколками, мой персональный робот бросается на наёмника.
Снаружи продолжает твориться что-то невообразимое — звуки драки, выстрелы, а дом и вовсе, кажется, в любой момент может рухнуть. Чего только стоит леденящий душу грохот, раздающийся то из одного, то из другого уголка виллы. Как будто-то кто-то крошит мебель, бьёт стёкла, рушит стены.
Я очень хочу и вместе с тем боюсь поверить, что свершилось чудо, и это Гаранор явился за мной и Литой. Я безумно этого желаю, желаю так, как никогда и ничего не желала! Но лучше бы это была полиция, спецслужбы — кто угодно, но только не Хорос! Потому что Валар слишком опасен даже для Гаранора.
Не успеваю я об этом подумать, как пол под ногами содрогается, а вместе с ним содрогаюсь и я, когда в комнату врывается сама тьма — два сцепившихся в яростной схватке существа. Тёмные, озверевшие и обезумевшие, готовые порвать друг друга в клочья. Сердце в груди останавливается, когда Кано обрушивает на Гаранора очередной удар. Тёмного относит к стене, он врезается в неё, проломив собой прозрачный экран сейфота и стену, по которой расползаются, как трии (вроде отползающей сейчас в сторону рыжей), глубокие трещины.
Валар в разодранной, измятой рубашке сплёвывает кровь на пол.
— Неожиданно. Оказывается, я следил не за тем братом.
От его красоты теперь уже точно ничего не осталось. Левая скула рассечена, глаза захлёстывает дикая тьма. Губы скалятся в жутком оскале, превращая его в настоящее животное.
Монстра.
— Одна из твоих ошибок. — Гаранор морщится, выпрямляясь. Расстёгивает и скидывает на пол пиджак, ну или то, что от него осталось. Бросает взгляд на меня, быстрый, но внимательный, цепкий, как будто сканирующий моё тело на наличие малейшего повреждения, и продолжает, впиваясь теперь уже в Кано взглядом: — Другая заключается в том, что ты связался не с тем высшим.
— Что ж, сражаться с достойным противником делает честь любому Тёмному. — Валар усмехается. — Тем слаще будет победа и долгожданнее приз — Эления. Наверное, я не стану просто сидеть и ждать, когда она сдохнет. Развлекусь с ней, пока ещё есть такая возможность. Если хочешь, посмотришь.
— Лучше я посмотрю, как ты подохнешь. — В голосе Хороса звериного рычания не меньше, чем в голосе этого урода.
Секунда, другая, и они снова сцепляются. Стираются лица, тела — остаётся одна лишь тьма. Два смерча, крушащие всё на своём пути. Одному из которых я отчаянно желаю скорее покинуть этот мир, а другой, молюсь, чтобы остался цел и невредим.
Высшие двигаются настолько быстро, молниеносно и стремительно, что невозможно понять, кто из них ранен, а кто побеждает. Замечаю кровь на полу, на кресле, которое они опрокинули, едва не превратив его в щепки. И снова схватились, нанося друг другу удар за ударом, едва ли друг в друга не вгрызаясь. От каждого такого удара у меня уже мутится разум. Хочется закрыть глаза, заткнуть уши, но вряд ли от этого станет лучше.
Единственное, от чего мне может стать лучше, — это смерть Валара и уверенность, что Гаранор в порядке. Что Дина и Лита не пострадали.
Я бросаюсь к выходу, чтобы разыскать свою малышку, но меня останавливает рыжая.
— Думаешь, для тебя всё закончилось? Размечталась, сука!
Стоило лишь на секунду забыть о существовании Селены, как она уже спешит о себе напомнить. Хватает меня за ногу, с силой дёргает на себя, и я, не сумев удержать равновесия, приземляюсь на пол, прямо в осколки стекла. Стерва тут же надо мной нависает, явно собираясь снова попытать счастья и сделать своему боссу приятное.
— Тебе не надоело?! — Я перехватываю её руку прежде, чем гадина успевает вонзить мне в плечо йоргов шприц.
В ответ она шипит нечто нечленораздельное, делает рывок, наваливаясь на меня всем телом, ещё на что-то надеясь. Видимо, Валар не предупредил её о моих способностях или девушка банально о них забыла.
Хотя вроде рыжая, а не блондинка…
После нашего более чем тесного контакта Селена теряет сознание. Сбрасываю её с себя и в ужасе отползаю, не в силах оторвать взгляда от опустевшего шприца, торчащего у неё из плеча. Вряд ли Селена теперь придёт в себя. Для низших тьма ещё более губительна, чем для таких, как я.
Меня начинает трясти. Я не хотела её убивать, не хотела, чтобы всё так закончилось, не хотела…
Дрожь усиливается, когда, бросив по сторонам взгляд, нахожу своего голема в луже крови. Йорги! Вскидываю голову — Гаранор швыряет в окно одного из головорезов Кано, того самого, с которым не сумел справиться загипнотизированный мною охранник. От звона разбиваемого стекла у меня уже готова взорваться голова!
Лихорадочно скольжу взглядом по комнате в поисках Валара и понимаю…
