Наши прародители жилы в пещерах и тяга укрыться, спрятать самое дорогое закрепилась у наагатов на генетическом уровне. Как только мужчина начинает взрослеть, то появляется внутренняя потребность найти такое место. Сродниться с ним, сделать крепостью, ведь здесь будет происходить таинство обретения пары, зачатие и рождение малышей.
— Шиан! — грозный окрик заставил меня сгруппироваться и метнувшись в глубину положить Карину на мягкое ложе и развернуться в полной боевой трансформации к противнику, который посмел, переступить запретную черту входа с священное для наагатов место. Я приготовился защищать свое и бросился на того, кто вторгся.
Огромный мощний наагат в такой же боевой трансформации стоял у самого входа, не проходя во внутрь. Мои нервы натянулись, как струны. Тело хотело вернуться и слиться в экстазе с малышкой, но вторая половина разума воина сейчас восстала, чтобы убить нарушителя спокойствия. И я бросился на противника. Его стремительное движение в мою сторону и мощный хвост оплел мой, сдавливая до хруста ломающихся костей. Мои две руки оказались зажаты вдоль тела в крепких раздавливающих объятиях наагата. Против этого белого наагата шансов у меня не было.
— Шиан! Глупый мальчишшшка, что ты наделал! Ты убьешшшь ее. Опомнисссь! — прогремел голос, в котором была слышна злость смешанная с жалостью.
В голове гудело. Тело все равно пыталось сопротивляться, вырваться и ускользить вглубь пещеры, где раздавались призывные стоны Пары.
— Я не могу, она МОЯ ПАРА! — прохрипел в сдавливающем коконе, который все больше душил меня мощными кольцами хвоста.
— Шиан, — раздался голос той, кто не должна была видеть меня в таком неуправляемом состоянии, к тому же весьма возбужденном, что не скрывалось за паховыми пластинами.
— Маама! — простонал в убийственных объятиях отца. — Уйди!
— Сынок, я помогу вам, постарайся, ты же знаешь, что так будет лучше, — голос мамы всегда успокаивал, но не сейчас. Сейчас родители хотели забрать у меня МОЁ. Из последних сил рванул, но получил только сокрушительный удар в голову бронированной головой отца. Кровь побежала из разбитого носа, попадая на нервно мечущийся язык.
— Шшшиан, так нужно! — грозно прошипел отец, продавливая меня своей мощью, подавляя меня.
— Я не могу, — признал свою слабость, что не могу совладать над инстинктами. — Это сильней меня. Я должен быть рядом с ней.
— Ты сколько раз её укусил? — обеспокоенно спросила мать, хмуря свои брови и прислушиваясь к звукам, которые доносились из глубины пещеры.
— Два, — уже прохрипел потому что весь воздух уже вышел из легких, сдавленных отцом.
— Араит, смотри не убей мальчика. Думаю, что уже хватит, — она протянула флакон в котором болталась желто-зеленая жижа. — Шиан, тебе придется это выпить. У нас нет выхода. Нужно заблокировать на время твою животную половину, чтобы ты мог мыслить разумно.
Я сдался сразу.
— Дай, — прошипел.
Отец перехватил флакон и влил мне в рот. Мерзко горько-ожигающая все нутро жидкость, медленно опустилась в желудок, скручивая меня болезненными спазмами. Мышцы одеревенели на высоте выворачивающей боли, а после расслабили, уменьшились в объеме и я выскользнул в человеческом теле из окутывающих меня колец хвоста. Без сил упал на пол. Жажда обладания немного утихла, уступая место страху от того что могло произойти, если бы родители не появились здесь. Кстати, как они здесь оказались, да еще так вовремя? Язык не слушался, из горла раздавалось какое-то бульканье, но через несколько минут мне удалось спросить
— Откуда?
Отец подхватил мое полупарализованное тело на руки и понес вглубь пещеры. Но даже в таком состоянии я не хотел, чтобы чужой самец был рядом с моей Парой. Шипение вырвалось из глотки. Отец понимающе улыбнулся.
— Я не подойду к ней. Ты сам ей поможешь своим присутствием. Я тебя оставлю рядом с ней.
Мама семенила рядом с гигантскими шагами отца и с интересом выглядывала из-за его плеча, рассматривая Карину.
— Ой, какая хорошенькая, — умилилась мама и, вынув очередной флакончик, быстро влила его в рот Карины, придерживая за голову мечущуюся девушку. — Вот и ладненько. Так тебе будет легче перенести действие яда.
— Шиан, ты должен помочь ей снять возбуждение. После действия настойки оно ослабнет, но все равно останется сильным, — пояснял мне отец то, что я сам знал.
— Я сейчас не могу. Препарат блокирует не только мою сущность, — мой голос был похож на карканье.
— Сын, ну, в твоем возрасте уже пора знать, что женщину можно удовлетворить не только во время полового акта, — сейчас глаза отца были веселыми, а мама покраснела и треснула его по плечу, шикнув, что он охальник.
Сейчас, когда инстинкты не затмевали голос разума мне стало страшно от того что произошло. Своими действиями я мог её просто убить. Наагат не может вот так сразу схватить и утвердить свои права на самку, пусть даже это его Пара. Должно пройти время, за которое самка примет его на энергетическом уровне, а потом постепенно привыкнет к яду, который будет получать в микродозах вместе со слюной во время поцелуев, через поры кожи, через мелкие царапинки оставляемые клыками. Я же все это пропустил. Ведь не зря я хотел улететь, чтобы потом официально обратиться к мужьям Карины с просьбой об открытом ухаживании. Я знал, что нужно сделать так, а потом та случайна встреча наедине, полностью отключила мозг.
Отец подхватил на руки улыбающуюся маму и быстро вышел из пещеры. А я умиротворенно прижал к себе Карину, чувствуя, как нейтрализуется яд в её крови, как уменьшается дрожь возбужденного, мечущегося тела, как она зарывается носом мне в область шеи и трется всем телом. Потерпи, маленькая, сейчас тебе станет лучше.
Сквозь пелену дикого возбуждения в мое сознание врывались незначительные моменты, как обрывки несвязанных образов и картины происходящего вокруг меня. Не знаю сколько это длилось, но пожар, горящий во мне никак не унимался, тот кто мог потушить его отсутствовал бесконечно долго. Потом я услышала его запах так близко в той доступности, что мне была необходимо, но меня удержали чужие руки, они не пускали меня к нему. К чувствительным губам прикоснулось что-то, и в рот влилась жидкость. Я не ощущала вкуса, но острый запах перебил тот мускусный запах, который манил меня. Ледяная жидкость попала мне в горло, я даже задохнулась на время и эта жидкость стала изнутри окутывать меня, уменьшая нестерпимый жар и уменьшая пульсацию между ног. Постепенно мне становилось лучше и, наконец-то, рядом был источник моего состояния. Он обнимал и ласкал мое тело. Его губы скользили по груди, лаская языком горошины сосков, я как кошка требовательно терлась об него. Низкий стон вырвался из горла, когда наконец-то его пальцы нашли то, что больше всего нуждалось в удовлетворении. Яркий оргазм не заставил себя ждать. На несколько минут наступило просветление. Я увидела над головой радужно переливающийся свод пещеры, и голову Шиану между моих разведенных в сторону ног, но возбуждение снова вернулось, отодвигая сознание в сторону. И снова ласки чувствительной груди и лона, доводящие меня до очередного оргазма. На, не знаю каком по счету оргазме, я отключилась в полном изнеможении.
Пробуждение было кошмаром. К моему ужасу я голая лежала сверху Шиана, оплетя его руками и ногами. А хуже всего я помнила все, что между нами происходило и как я себя вела. И нервы не выдержали, у меня началась истерика. Откатившись в дальний угол гигантской кровати, скрутившись калачиком, укрывшись с головой, я плакала навзрыд. Мужчина пытался приблизиться, но первое поползновение в мою сторону закончилось тем, что я накинулась на него с кулаками. Он стойко терпел, потом перехватил и зажал руки и сколько я не дергалась, не отпускал пока я обессиленно не обмякла. Этот змей ещё и успокаивать меня принялся, приговаривая, что все закончилось, что он во всем виноват. Истерика стала затухать, освобождая место сознанию. А с его возвращением эмоции стали меняться. Мне уже почти не было стыдно, во мне стала подниматься злость на Шиана, на тех, кто знал, что такое могло произойти, но не предупредил, не защитил. Разрушающее чувство охватило душу, принося боль, холод, отрешенность и чувство разочарования.
