- Старый Хотборк в десять раз больше мыл, ведьма, - продолжил спорить Олаф, сдвигая на переносице кустистые брови, - И ничего...
- Старый Хотборк мёртв, друг мой Олаф. И все мы догадываемся, с чьего высокого одобрения... - встрял в перепалку рыжий Альв, - А сторожевые наши до сих пор ловят всяких шнырей в лесах. Благо, эти дураки только по пещерам рыскают - сюда ума не хватает залезть.
Бьорк одобрительно хмыкнул на это, соглашаясь с другом, и махнул рабам- старателям, чтобы заканчивали и собирались домой. Вейлу он слушался всегда. Ругаться с ведьмой- накликать верную беду.
15
На этот раз мы не вернулись с Вейлой к её хижине, а сразу от водопада я отправилась одна в Унсгард по широкой тропинке вдоль быстрой горной реки. Ноги так и пружинили на спуске, внутри волнующе дребезжало и воздух казался слаще, чем обычно, во сто крат.
Дух реки принял меня. Я видела его своими глазами, если конечно можно причислить свои ощущения, идущие откуда-то из самого нутра, к зрению. И сегодня с помощью нимфы реки Йорвик, дающей мне силы, я впервые училась управлять волей живого существа.
Для опытов ведьма поймала мне большую коричневую жабу.
- Раз уж ярл тебе не подходит... - съехидничала старуха, блеснув своими мутными глазами.
-Не вижу разницы - одно лицо, - пробормотала на это я и под скрипучий смех Вейлы постаралась сосредоточиться.
С вызыванием любви и одариванием светлой кафой оказалось гораздо проще, чем с навязыванием бездумной покорности и высасыванием жизни. Если первое получилось у меня практически сразу, и на глазах пожирневшая жаба ласково мне забасила " ква-а-а", то вот второе не выходило никак. Ведьма только языком цокала, качая головой.
- Это потому что ты любишь отдавать, а не брать, Оля. И что ты за ведьма такая...Вон и мальчишке Хотборку даёшь почем зря...
- А он не спрашивает особо...- попыталась защититься я, жарко краснея до корней волос от промелькнувших перед глазами картинок, как именно "берёт" этот "мальчишка", и пытаясь вновь переключить всё внимание на раздобревшую жабу.
- Ангус тоже не спросит, когда возьмёт, - хмыкнула Вейла, и по спине моей моментально заструился липкий холодок от одних только воспоминаний о противных прикосновениях старого Хольма, - Учись, если не хочешь и под ним лечь! Учись, Оля!
Сложно было изобрести для меня лучшую мотивацию, чем воскресить в памяти образ белобородого Ангуса, лапающего при всех меня на пиру. Через полчаса жаба скончалась, отдав мне искру своей жизни...
***
К дому ярла я пошла задними дворами, минуя главную улицу. Кудахтанье кур, гомон уток, редкие кивки работающих в своих дворах унсгардцев, настороженно взирающих на меня из-за бревенчатых заборов, и вязкая грязь под ногами узких переулков почему-то были милее сейчас шумной и суетливой главной дорожной артерии поселения. Много людей видеть не хотелось. Вообще никого видеть не хотелось, а хотелось побыть одной и переосмыслить, осознать то, чему я только что научилась. На фоне этого всё остальное уходило на второй план и казалось таким не важным. Даже Хотборк. Особенно Хотборк...
По крайней мере мне так казалось, пока я не свернула за дом кожевенника и не вышла к большому заднему двору дома ярла. Там кипела жизнь. Из небольшого загона для лошадей мужчины сделали импровизированную тренировочную площадку и сейчас по очереди выясняли кто сильней. Двое воинов сошлись в центре утоптанного, созданного крепкой изгородью круга, казалось, не на жизнь, а на смерть.
Взмахи топоров свистели в воздухе, надрывные хриплые крики соперников при ударе или попытке увернуться оглушали, постоянно перемещающиеся ноги поднимали клубы пыли вверх, злые оскалы на покрытых потом лицах говорили о том, что эта игра почти всерьёз. И умереть здесь можно играючи...Другие воины растянулись вдоль изгороди, кто, опершись на неё спиной, кто, взгромоздившись на тонкие неотесанные брёвна, и с веселыми выкриками и свистом подбадривали дерущихся мужчин.
Парочка человек сидела на земле, тяжело дыша и стягивая мокрые насквозь рубахи. Они, похоже, уже успели побывать в центре круга и своё отвоевали. У одного из них, знакомого мне лишь на лицо воина, левый рукав был весь кроваво- черный и мокрый, лицо бледное, раненая рука, наспех перевязанная у плеча какой-то тряпкой, безжизненно висела, а помутневший взгляд рассеянно следил за дерущимися. Даже издалека я ощутила, как ему сейчас плохо и что, наверно, у него поднимается жар...Идиоты.
Накатила злость. Разве можно так бездумно? Что? Даже не промоют? У них ведь тут ни антибиотиков, ни антисептиков... Из всех лекарств одна Вейла. И от поноса, и от пневмонии, и от заражения крови...
Непроизвольно замедлила шаг, разглядывая остальных мужчин и пытаясь высмотреть...За Бьорка глаз зацепился сразу. Машинально выдохнула. Ну хоть живой, и даже вид здоровый. Слишком здоровый. Смеётся, щурится и громко подначивает Альва, яростно дерущегося сейчас в кругу. По всему видно, что сам ещё не участвовал, но точно будет...Сердце вновь зло и тревожно зашлось. У них такие топоры...наточенные. И раны, у него на теле столько затянувшихся резаных шрамов. Кто знает, сколько он получил вот так, просто веселясь...
Упрямо поджала губы и зашагала быстрей. Ну и помирай, раз дурак. Мне не жалко... Задрала подбородок, перешла на другую сторону узкой улочки, что по сути было совершенно бессмысленно, и направилась к черному входу в дом, будто и дела мне нет до сражающихся воинов и зрителей их поединка.
- Хельга! - резкий окрик ярла настиг меня на самом пороге, ударив словно хлыст между лопаток.
Игнорируя, я сделала ещё шаг.
- Хельга, стой! - ещё громче, с явной угрозой.
Замерла. Сделала вдох и медленно повернулась. Хотборк легко спрыгнул с изгороди и направился ко мне своей обычной, немного кошачьей походкой. В голове мелькнуло, что всё-таки он хорошо дерётся. Наверно...Я ещё ни разу не смотрела. Мне за него слишком страшно...
Мой взгляд заскользил по его высокой фигуре снизу - вверх и застыл на скованном напряжением мужественном лице. Черные глаза смотрели недобро из-под нахмуренных бровей. По всей видимости моё " не трогай, мне неприятно" ярл мне ещё на забыл.
- Одна почему? - резко поинтересовался Бьорк, останавливаясь слишком близко от меня для обычного разговора и складывая руки на груди, - Я что сказал? Чтобы Ингрид всегда у Вейлы ждала. И с ней обратно.
От мужского тела шёл ощутимый жар, запускающий по моей коже волну тревожных мурашек, в нос ударил запах свежего пота и кедра, чувственно кольнуло внизу живота...Но перед глазами мелькнуло недавнее воспоминание, как надменно он говорил Вейле, что не стоит мне доверять, и ощущения разом поутихли, уступая место накатывающей лавиной обиде.
- Ну да, Ингрид же у нас известная защитница. Хоть на медведя с ней ходи, - я хмыкнула с явной иронией, представив в голове тщедушную, тощую Ингрид и пытаясь скрыть, как волнует меня близость Хотборка.
