а дальше ограждение, высота и океан. Подул ветер, и я увидела, как он разносит мельчайшие частички пыльцы.
— Не нравится запах? — спросил Регнан.
— Наоборот. Он мне знаком… Я вспомнила отца, а я ведь только родилась тогда, можно сказать… я увидела его образ… энергии… и мамины тоже.
— Такие, как мы, помнят все.
— Как мы?
— Ты нечто большее, чем просто эмпат, Даша.
— Я даже видеть лучше стала. Что прийн сделал со мной?
— Поправил то, что было не так, и теперь ты ощущаешь мир так, как записано в твоих генах. Прийны – тоже врачи в своем роде.
— Нефиговые врачи, скажу я… — усмехнулась я.
— Это тебя беспокоит?
— Не знаю. Но это однозначно другой уровень ощущения мира, остроты жизни… и осознания самого себя. А каково тебе, Регнан? Ты-то ведь в сто раз восприимчивее.
— Ко всему можно привыкнуть, — сдержанно ответил он.
— Ты помнишь мать?
— Так же, как и ты, я помню ее образ. Но в основном я знаю о ней из воспоминаний других. Тебе нужно отдохнуть, переодеться и перекусить, — перевел он тему. — Располагайся. Я распоряжусь, чтобы тебе доставили одежду и еду.
— А ты?
— Я к брату. Он, кажется, спятил.
— Потому что женился на Мэрит Айдж, дочери изменника?
Регнан кивнул:
— Я постараюсь не задерживаться.
— Подожди! А могу я пойти к царевичу Нису с тобой? Я совсем не устала и не хочу есть; у меня хоть отбавляй энергии. Я как эмпат могу лучше разобраться, почему он женился.
— Пока тебе лучше остаться здесь.
Что ж, ладно. Когда Регнан ушел, я обошла его покои, дождалась, когда принесут поднос с едой и одежду, и поразмыслила над произошедшим и своем месте во всей этой истории. Много лет назад мой отец покинул Аэл. Тетя всегда говорила, что он бежал от войны, но что, если он покинул Аэл по другой причине? Его могли заставлять участвовать в войне и убивать, благо что способности соответствующие имеются. Итак, он улетел, встретил маму, родилась я – тоже психокинетик, правда с уровнем эо послабее, тоже эмпат, и тоже способная убить с помощью эо. Как Рубби узнали, что есть я, пытались меня вернуть, всячески зазывали тетю на Аэл, а потом бросили попытки. А потом, спустя время, сообщили о наследстве, и вот тогда-то рыбка и попалась на крючок… Если Рубби поддерживают красных, то они вполне могли решиться использовать и меня в борьбе против белых, а уж как именно – не знаю. Может, хотели задержать на Аэле и перевоспитать, сделать своей сторонницей; может, хотели отправить меня на Отбор, чтобы я убила случайно кого-то из женихов или даже других юниц… но тогда бы тень сразу легла на них. Нет, не клеится. Что, если за красных был только Айдж, а Рубби ни при чем? Что, если все это – череда совпадений?
Формально не подкопаться. Бывший глава рода Рубби, мой дед, умер, и он действительно оставил мне наследство. Такое не спланировать. Но остальное…
Двери открылись – Регнан вернулся. Я поднялась с диванчика и протянула удивленно:
— Уже?
— Что, не успела от меня отдохнуть? — улыбнулся он и скинул китель.
— Ну что ты, я только рада, что ты уже здесь.
— Значит, соскучилась?
— Просто ты мой единственный источник информации.
Он усмехнулся и стал расстегивать жилет; я поймала себя на том, что внимательно слежу за тем, как быстро двигаются его пальцы.
— Привыкаешь к новым граням своих способностей? — поинтересовался Регнан.
— Ага. И все-таки, почему ты вернулся так быстро?
— Мы приглашены на ужин к царю. Нужно подготовиться.
— А ему не страшно приглашать юницу, которая, возможно, имеет коварные планы по свержению и убиению Арисов? — спросила я насмешливо.
— Такую юницу он бы приглашать не стал, а вот избранницу своего сына, смелую, умную и невинную, видеть рад.
— Невинную – в смысле невиновную?
Регнан разделался с пуговицами и снял жилет; на нем остались только брюки, рубашка и туфли. Обострившееся зрение и вообще обострившиеся чувства сыграли со мной злую шутку, и я просто-напросто зависла подобно андроиду, чья оперативка перегружена – застыла на месте с широко открытыми глазами.
Обычно я вижу людей либо так же, как и другие люди, либо в виде светящихся линий. А тут случилось что-то странное, и Регнан стал цветным, объемным, сияющим, и я увидела не просто энергетические линии, но и очертания и цвета его ауры. Ауры видят только сильные психокинетики...
Регнан двинулся ко мне; его движения показались мне чрезвычайно медленными. Подняв руки, он взял мое лицо в ладони, и я увидела близко его лицо, утонула в глубине синих радужек.
— Нахлынуло? — спросил он. — Цвет мешает? Контуры двоятся? Голова кружится?
— Да, — выдохнула я.
— Ничего страшного. Когда расширяется диапазон восприятия, такое бывает. Главное в такие моменты – не закрывать глаза и не зажимать уши; нельзя перекрывать каналы информации, нужно собраться. Смотри на меня и слушай мой голос, концентрируйся на них, и постепенно излишек, что тебя ослепляет и оглушает, уйдет, останется лишь нужная информация.
Так и случилось – я смотрела на Регнана, слушала его голос, щупала его плечи, отчаянно цепляясь за привычные ощущения, и непривычные ощущения, «излишек», пропали вдруг, словно кто-то выключил опцию анализа дополнительной информации. Все стало, как было – обычный царевич без контуров и сияния, обычные покои без энергетических следов…
— Ё-мое, — вырвалось у меня, — к черту ваш психокинез!
Царевич рассмеялся; я убрала руки с его плеч и заметила, что на эти самые плечи спадают волосы.
— Твои волосы… они отросли!
— Твои тоже.
Я тут же проверила сие заявление: как и сказал Регнан, мои волосы отросли, и значительно – стали почти в два раза длиннее. Отросли также и ногти на руках и ногах, загнулись, став похожими на когти.
Сначала я суеверно ужаснулась, а потом рациональная часть меня взяла верх, и я протянула задумчиво:
— А вот и проявление энергетической перестройки организма.
Регнан кивнул; его ногти тоже превратились в «когти» и ему, наверное, в десять раз хуже, чем мне, ведь его ноги обуты…
— Постой-ка, — напряглась я, — а у тебя с чего перестройка? Меня прийн прокачал, а что случилось с тобой?
— Ничего особенного, — пожал он плечами. —
