гуляешь. А он ревнует и завоевывает. А то, что завоёвано, гораздо ценнее, чем то, что само в руки упало. Так что можешь сказать мне спасибо: твоя личная жизнь состоялась благодаря исключительно мне.
— Спасибо, — пробормотала девушка. — Честное слово, спасибо.
Виктор громко хмыкнул и вышел, бросив на Лизу опять нечитаемый взгляд. Странный он. Вроде бы и злодей, а какой-то… неправильный. Такую сложную махинацию провернул, а когда ей об этом рассказывал, в глазах Виктора не было самодовольства. Мелькало в них тщательно скрываемое сожаление. Как будто бы пересказывал ей скучный спектакль, на который сходить пришлось, исключительно исполняя обязанности заядлого театрала. И когда уходил, оглянулся, словно хотел еще что-то добавить, но промолчал. Только плечами пожал.
Или Лиза все снова придумала?
Она так толком и не поняла, что ему было нужно. Зачем вся эта долгая исповедь кровососа? Упала в кровать, немного покачалась в продавленной сетке, как в гамаке, и свернулась клубочком.
Ох, Илюша, что же она наделала? Хорошо, что ты бессмертный! За себя Лиза особо не переживала: хотели бы пристукнуть, давно бы уже разобрали ее на запчасти и органы. Раз до сих пор не тронули, пока можно быть спокойной. А за Илью она волновалась. Но тоже не слишком. Илья умный, он что-нибудь придумает. Правда ведь?
Илье всегда нравилось на базе у отца, он с удовольствием приезжал сюда и любил проводить здесь отпуск. Но не в этот раз. Впервые ему захотелось домой. И причина пугала своей неожиданной объективностью.
Он соскучился по Елизавете.
Вдруг она там тоскует одна, запертая в квартире, ведь у нее не так много знакомых в Москве. Возможно, даже боится выйти на улицу без него, ведь Вадим Павлов до сих пор так и не найден. А если вдруг психанула опять и превратилась в лягушку? Сидит в пустой квартире голодная под кроватью или на кафеле в ванной и грустно квакает. Нет, ему решительно невозможно задерживаться. Куда бы ни ехал он в следующий раз, обязательно возьмет Лизу с собой. Даже если она будет против.
Стоя в пробке на въезде в Москву Илья долго разглядывал вывеску нового ювелирного салона, обещавшую немыслимые скидки. Вообще он любил все дорогое и блестящее, но, как истинный потомок Бессмертного, предпочитал не демонстрировать людям свои сокровища. Даже запонки, подаренные отцом, надевал только на официальные мероприятия или особо важные встречи, но… Может, это судьба ему на что-то недвусмысленно намекала? Не стоили игнорировать ее знаки, она — женщина мстительная. К тому же само волшебное слово "скидки" всегда действовало на него завораживающе. Ничего не поделаешь — генетика такая! Не смог мимо проехать, да и не хотел.
И зря. Отлично ведь понимал, что ничего приличного в таком магазине быть не может. Процент золота в украшениях вряд ли достигает того уровня, чтобы можно было считать материал хотя бы золотым сплавом. Да и сами кольца и сережки выглядели непристойно кричащими, цыганскими. Вот уж чего Илья не выносил, так это халтуры. Вышел из салона в ужасном расположении духа, даже не задумываясь о том, что еще пару месяцев назад непременно пригласил бы на ужин хорошенькую продавщицу, усиленно строившую ему глазки и откровенно себя предлагавшую.
И что теперь делать? Илья чувствовал себя поездом, несущимся под откос. Тормозить уже поздно. Мысль о кольце плотно впилась в сознание и уходить не хотела.
Он немного подумал и поехал к гномам в солидную лавку для магически-одаренных. У народа-рожденного-под-горой не бывает подделок. Коротышки всегда щепетильно относятся к качеству своей продукции, будь то оружие или мебель.Даже гномовские чемоданы служили веками.
Украшения, выставленные на витрине, радовали глаз виртуозностью исполнения, яркими гранями драгоценных камней, лаконичностью и изяществом.
— Чего желает господин Бессмертный? — поинтересовался пожилой гном, бросив один лишь быстрый взгляд на Илью.
Илья мог поклясться, что никогда его прежде не видел.
— Мне нужно кольцо, — сказал Илья. — С красивым камнем.
— Мужские перстни здесь... — начал гном, но Илья покачал головой.
— Женское? — догадался гном. — Для подруги, возлюбленной или родственницы?
— Для невесты, — твердо произнес Илья, зажмурившись от собственной смелости.
— Размер знаете?
— Эм… — смутился Кощеич. — А безразмерные есть?
— Молодой человек! Послушайте-таки опытного гнома! — заявил продавец. — Кольца бывают разные. На большом пальце кольца носят бунтарки и жесткие женщины. На указательном — карьеристки. Средний палец украшают те, кто любит гармонию и равновесие, а дарить кольцо на безымянный палец — значит, признаваться в любви. А вы говорите — безразмерные! Подарить такое кольцо — плюнуть в лицо женской гордости. Вот не советовал бы так с невестой.
— У меня такая невеста, что ей всё подходит, — пробормотал Илья. — И упрямая, и карьеристка, и равновесие ей не помешает.
— Дозволено ли мне будет узнать имя столь выдающейся особы, или это пока тайна? — приподнял кустистые брови гном.— Мы умеем хранить тайны клиентов, можете не беспокоиться. Все строго конфиденциально.
— Елизавета, — вздохнул рвано Илья. — Елизавета Николаевна Прохорова.
— Ну и что вы мне мозг морочите, молодой человек? — возмутился гном. — Так бы сразу и сказали! Елизавета Николаевна у нас в списке особо уважаемых клиентов! У меня есть все ее данные! Решили, на какой палец кольцо?
— На безымянный, конечно! — в ужасе от надвигающихся на него перемен выдохнул Бессмертный-младший.
— Ага, шестнадцатый размер, — заглянул в планшет продавец. — Вот этот прилавок, выбирайте, пожалуйста.
Недолго подумав Илья ткнул пальцем в изящное кольцо с красивым зеленым камушком.
— Отличный выбор! — заявил гном. — Настоящий уральский изумруд! Знаете ли вы, что в царской России уральские изумруды никогда не продавали за рубеж? Эти камни не покидали Россию! Дизайн новый: элегантное сочетание белого золота с россыпью мелких бриллиантов. А главный камень старинный, поглядите, какая огранка: классическая ступенчатая изумрудная, с калеттой. Сейчас делают по-другому.
Он бережно, даже с нескольким трепетом положил кольцо в бархатную коробочку в виде сердечка и протянул Илье.
— Сколько с меня?
Гном замялся.
— Не сочтите за навязчивость, Илья Константинович, — несколько неуверенно начал он. — Если бы Вы позволили когда-нибудь... после официального оглашения помолвки, разумеется... сфотографировать кольцо
