Сон разума рождает чудовищ…
Никогда бы не подумала, что все может быть настолько буквально.
* * *
— Прекрати, а? — в сотый раз взмолилась Мэл, зажимая ладонями уши.
— Отстань, — отмахнулась Лилигрим, продолжая водить смычком по струнам своей любимой скрипки. — Не видишь, что ли? Я в печали.
Тоскливая мелодия, от которой хотелось разрыдаться в голос, наполняла комнату, словно вода бочку. И делала она это тридцать третий раз подряд. Лили сидела на столе, закинув одну ногу на другую, и играла, играла, играла… одно и то же по кругу. Даже от самой красивой и приятной слуху музыки может разболеться голова. А от музыки, которая действовала на черноволосую девушку, как ледяной дождь на брошенного на улице котенка, хотелось удавиться, а еще лучше удавить исполнителя. Но убить привидение, увы, не представлялось возможным, и Мэл терпела. Рвалась сквозь заклинившую печать — бесполезно. Швырялась в бесплотное существо продуктами — они пролетали сквозь такое живое с виду тело и с глухим стуком падали на каменную поверхность стола или пола. Арэ пятого Хранителя ходила по каэре, кричала на блондинку, изводящую ее, ругалась, умоляла, пыталась громко петь и даже билась головой об стенку — напрасно. Лилигрим с невозмутимой физиономией продолжала играть на скрипке, не обращая на свою единственную слушательницу никакого внимания.
— Ах, так?! — красноглазая зло прищурилась, застыв в воинственной позе напротив нее.
— Расслабься и наслаждайся, зануда, — по губам призрака зазмеилась садистская улыбочка.
— Обойдешься! — крикнула ей в лицо Мэл и, схватив со стола кувшин, выпила залпом половину его содержимого. Остатки вина полетели на пол в дружной компании сосуда и дегустатора. Девушка не почувствовала удара, снотворное подействовало безотказно, отрубив ее сознание от опостылившей реальности.
— Хм, — пожала плечами Лили, разглядывая спящую на полу брюнетку. — И почему Фабиан выбрал себе в жены такую деревенщину? Ни вкуса, ни манер, ни ума. Скукотааа! — протянула она, зевнула и… снова начала играть.
Красно-оранжевое небо, бурая пыль… Чужой мир, чужая реальность, чужое существо с чужими глазами, в которых нет ничего знакомого, даже алая радужка сейчас почти целиком залита сверкающим золотом. И мне подобные цветовые изменения абсолютно не нравятся. Как я заметила, это золото — внешний показатель того, что передо мной кто-то совсем другой, а не снежный блондин, пусть и обращенный в чудовище. И хоть по форме глаза его по-прежнему те же, от выражения, обитающего в них, волосы на затылке начинают ненавязчиво так шевелиться, а в горле появляется неприятная сухость, которую я уже устала сглатывать. Ни привычной насмешки в его немигающем взгляде, ни коротких вспышек злости, одна лишь жажда, от которой меня бросает то в жар, то в холод, и так хочется закричать, освободиться, сбежать… Наивная мечтательница! Это в красивой сказке чудище не только здравомыслящее, но и образованное. Такому и жуткую внешность простить не грех. А в моем варианте — это голодный зверь, до разума которого нельзя достучаться, а из лап — невозможно вырваться.
Невероятно! И вот в это превращаются вполне приличные с виду мужчины? Веселая сказочка, однако… Руки бы пообрывала той "колдунье", которая так над Хранителями поизмывалась. Мало того, что внешность ужасная, так еще и замашки одна другой круче. Секс, еда, драки… настоящие животные.
Хоть для меня и не являлся новостью интерес мохнатого к моему телу (особенно, после встречи с Эссой и ее фривольного поведения в храмовом саду), надежда на то, что удастся отделаться эмоциональным донорством, все же теплилась в душе. А теперь она погасла и рассыпалась прахом, уступив место пониманию того, в какой паршивой ситуации я очутилась. Чувства, судя по горящему вожделением взгляду, интересовали монстра гораздо меньше, чем моя плоть. Похоже, короткой трапезы в Карнаэле ему на первый раз хватило, и теперь по планам стояло удовлетворение других потребностей. Осознав в полной мере, чем, скорей всего, планирует со мной заняться двухметровая с гаком "зверюга", я ощутила и внутренний протест, и ужас, и что-то еще. Но разбираться в этом "что-то" у меня не было ни времени, ни желания.
Ну, нет уж! Я на такие извращения не подписывалась! Мне в случае близости с этим волосатым "неандертальцем" скорей всего медицинская помощь потребуется, ну или хотя бы тот милый бассейн в его каэре. А здесь что? Даже умыться негде. Не в ручей же с огненными брызгами лезть. Я даже не знаю, что там течет, на воду уж точно не похоже.
Воспользовавшись тем, что Рыжик был очень увлечен откровенным разглядыванием моего распластанного на его лапе тела, я попыталась скатиться с мягкой конечности, но была вовремя поймана и возвращена в прежнюю позу.
Так-с, этот вариант не удался. Может, попробовать применить уговоры?
Огненный монстр продолжал нависать надо мной, а я судорожно соображала, каким способом избежать участи жертвы сексуального маньяка. Большого и страшного, но от этого не менее озабоченного. Пока я думала, напрягая мозги нереальной задачей, Рыжику надоело мной любоваться, и он не без удовольствия перешел к решительным действиям.
Моя бедная блузка (любимая, кстати) жалобно затрещала под острым когтем чудища. Его палец двигался медленно, но уверенно, превращая тонкий трикотаж в неблаговидные лохмотья. Прощай, несчастная вещица, мы целый год неплохо ладили, пока в один прекрас… ужасный вечер меня не увел в Карнаэл печальный "козел". Теперь пожинаю плоды своей доверчивости в виде материального ущерба и морально готовлюсь к худшему. Впрочем, нет! Я ведь оптимистка, да? Нууу, почти. Поэтому черт с ней с одеждой, лишь бы избежать дальнейших приключений. Еще бы кто-нибудь подсказал, как именно это сделать. Отвлечь его чем-нибудь, может? Той же блузкой… все равно с нее теперь толку никакого. Хочется ему рукав отодрать, пожалуйста! Только спокойней, спокойней… без резких движений. На тряпочки мои вещи порвать? Да сколько угодно. А вот царапаться при этом не нааадо. Мне, между прочим, больно!
Да только как объяснить такие элементарные вещи вошедшему во вкус чудовищу? Неудовлетворенному и голодному чудовищу, на пару с которым мы тут застряли. О-о! Что-то мне совсем жутко от открывающихся перспектив. Инстинкт самосохранения ожил, признав несостоятельность моих умозаключений? Ну, наконец-то!
Я машинально дернулась — монстр рыкнул. Ударила его по лапе, он даже не заметил. А когда моя рука достала балисонг, то очень быстро оказалась без него. Один короткий взмах когтистых пальцев — и лежу я на земле без оружия и почти без блузки. Оперрративно! Кое-какие обрывки ткани все еще живописно украшают мое тело, но с ними эта мохнатая гора с длинными ручищами как раз и расправляется сейчас. Судя по действиям, пламенный "зверь" твердо вознамерился продолжить общение именно с обнаженной собеседницей. Хотя нет… беседовать как раз его Заколдованное Величество и не собирается. А жаль. Я ему много чего интересного рассказать могу, даже стихи почитать или песни спеть, лишь бы сидел тихо и не посягал на мою девичью честь.
