— Нет, — выдохнула я, завороженная рассказом. — Ни разу.
— Так вот, в старой Великобритании ходила легенда. Она гласила, что если у женщины появляется ненормальный ребенок, значит, его ей подкинули злые эльфы, а ее настоящее дитя забрали себе. Отсюда и такое название — подменыши. Невеста погибшего капитана почти потеряла рассудок от постигших ее бед. И она отказалась от подарка, Полли... Эта вещь ждала тебя не одно столетие, поэтому храни ее бережно...
С этими словами Семен медленно раскрыл створки раковины, и я увидела чудесное ожерелье. Оно было простое, но в то же время очень изысканное: на изящной золотой цепочке красовался цветок с золотыми лепестками и большой синей жемчужиной посередине. Цветок был выполнен очень искусно: на каждом лепестке можно было рассмотреть тоненькие прожилки. Круглая темно-синяя матовая жемчужина тускло поблескивала на свету.
— Это знаменитый синий жемчуг — говорят, таких жемчужин на земле осталось всего несколько штук. И одна из них теперь будет у тебя.
Я онемела от восхищения. А Семен, кажется, еще больше утомился от длинного рассказа. Дрожащими пальцами я бережно взяла ожерелье из его рук и вдруг почувствовала, что они стали совершенно ледяными. Дурочка! Только сейчас я поняла: ведь он уже давно находится на суше, вот почему бледнеет и слабеет! Я не могла больше делать вид, что все в порядке.
— Тебе плохо без воды?
Он смутился от такого прямого вопроса.
— Ты не рада моему подарку?
— Рада! — отрезала я. — Но я вижу, что тебе нужна вода. Так? — напирала я.
Семен взглянул на меня, как мне показалось, с вызовом. Резко поднявшись с софы, он направился к джакузи. Отвернул кран, и белоснежная ванна стала быстро наполняться. Она напомнила мне огромный бокал с шампанским — так много там было бурлящих пузырьков, Семен, глядя мне в глаза, медленно снял свою олимпийку и остался в белой борцовке. Он перекинул ногу через бортик и прямо в одежде погрузился в воду. Она омывала его со всех сторон, и мне показалось, что румянец вновь окрасил его бледные щеки. Еще минута — и он совершенно взбодрился. Я мысленно улыбнулась: все же странно видеть прекрасного парня, сидящего в джакузи в одежде.
Семен не говорил ни слова. Было видно: эта ситуация ему неприятна, ему стыдно, что снова пришлось показать мне свою слабость.
— Я не представляю, что ты чувствуешь, наблюдая за этим, — сказал он, плохо скрывая злость на самого себя.
— Кажется, кто-то вообразил себя особенным из-за того, что сел в джакузи? — спросила я как можно насмешливее. — А если не он один такой? — с этими словами я, не раздеваясь, быстро залезла в ванну и устроилась рядом с ним. Теплая вода с озорными пузырьками моментально пробралась под одежду, и я почувствовала, как отяжелели на мне джинсы, а футболка прилипла к спине.
Через минуту мы уже хохотали и брызгались, как дошколята в лягушатнике. Весь пол был залит, вода стекала с моих волос на лицо, она была в ушах, в носу, во рту... Я посмотрела на Семена и замерла: в своей стихии он стал еще прекраснее... Мне вдруг стало немного грустно — такое же чувство я испытываю при звуках красивой мелодии. Вот и сейчас в душе будто зазвучала мощная, необыкновенная по эмоциональному накалу симфония.
— Теперь мы на равных? — тихо спросила я.
Он кивнул:
— Я всегда хочу быть с тобой.
— И я. Обещаешь, что никогда не расстанемся?
— Конечно, глупышка, обещаю. Только ты разбудила во мне человеческие чувства…
— Значит, они будут принадлежать мне одной!
Семен притянул меня к себе, взметнув множество брызг. Пузырьки приятно щекотали мое тело, я прижалась к любимому. Отец со своими угрозами и страшные бандиты стали сейчас так далеки. Мне почудилось, будто их вообще не было — настолько нереальным казалось все остальное по сравнению с настоящим моментом. Я могла бы, наверное, вечность просидеть с Семеном вот так, в теплой воде, наслаждаясь нашим единением. Я подняла глаза на него и словно прочитала в его глазах то же желание. По телу пробежала дрожь: неужели можно быть настолько близкими, чтобы понимать друг друга без слов?
Я непроизвольно потянулась к нему, и наши губы слились. Руки Семена под бурлящей водой еще крепче обхватили мою талию. Я выдохнула его имя и обняла крепкую шею. Пальцы судорожно сжимали мокрые пряди волос, моя нога была на его ноге, а во рту я внезапно ощутила терпкий привкус крови — настолько страстными были наши поцелуи... Семен вдруг на секунду отстранился от меня. Его зрачки расширились, он тяжело дышал.
— Полина, ты понимаешь?.. — Он не договорил. Я знала, что он хочет сказать. Догадывалась. Тот ли это человек, точнее, существо, с которым я хотела бы сделать это впервые? Осознаю ли я это? И тому подобная чушь...
Да, я все понимаю и хочу только Семена. И мне плевать, что он не человек.
Моя решимость, наверное, была написана на моем раскрасневшемся лице, и Семен все понял. Он мягко притянул меня к себе, я закрыла глаза. Кружилась голова, а в висках бешено стучало. Я уже не могла отличить, пенится ли это кровь внутри меня или пузырьки воды вокруг, где начинается реальность, а где играет воображение. Семен стянул с меня мокрую майку, и я всем телом ощутила нежность и бархатистость его кожи, с наслаждением вдохнула его аромат.
— Я люблю тебя, — прошептал он мне в самое ухо и начал покрывать мое тело поцелуями.
Разжав наконец слипшиеся от воды веки, я увидела его глаза. Серо-зеленые, с золотистыми крапинками, чуть улыбающиеся.
— Полли… — ласково прошептал он и провел тыльной стороной ладони по моей щеке. Я вздрогнула всем телом, словно от разрядов сотен маленьких молний — отголосков прошедшей бури. Кажется, я все еще находилась где-то между небом и землей. Мы лежали в джакузи, вода была такой же теплой, но уже спокойной — пузырьки исчезли. Я посмотрела на Семена, и вдруг из моих глаз хлынули слезы. Я не могла объяснить, почему плачу — от счастья или об утраченном целомудрии, но слезы лились по щекам горячим соленым ручьем, а из груди то и дело вырывались сдавленные всхлипы.
— Что с тобой? — встревожился Семен. — Полина, скажи!
— Все хорошо, — выдавила я сквозь рыдания. — Все в порядке. Это я от переизбытка чувств!
Он крепко сжал меня в объятиях и стал легонько укачивать, словно маленького ребенка Удивительно, но это подействовало — уже через несколько минут я почти успокоилась, лишь изредка всхлипывала и утирала запоздавшую слезинку.
Я нехотя глянула на часы — пора домой. «Как здорово, что у меня с собой есть запасная одежда, — подумала я. И сама себе удивилась: — Как в таком состоянии я еще могу мыслить логически?»
