— Мы прибыли, — выдернул меня из сонного оцепенения Редгарр.
Я осмотрелась, но не увидев ничего примечательного, вопросительно посмотрела на дроу. Тот лишь фыркнул, и, спешившись, слегка углубился в лес. Я последовала за ним, все еще не понимая, что же так заинтересовало эльфа. Ответ обнаружился всего в нескольких метрах от места, где мы спешились. Небольшая полянка, скорее, просвет между деревьями, и увитая диким плющом покосившаяся хижина. Постройка так тесно переплелась с природой, что заметить ее несведущему было довольно сложно, дроу это, естественно, не касалось.
— Он здесь? — почему-то шепотом спросила я, на что темный кивнул, не замедляя шага.
— И не он один… — как-то неопределенно сказал эльф, приближаясь к хижине.
Дверь отворилась, издав противный скрип. Внутреннее обустройство жилья лишь усилило ощущение запущенности: ссохшийся дощатый пол, казалось, провалиться при любом шаге, единственное окно, занавешенное застиранной тканью и две широкие лавки, одна из которых была завалена каким-то тряпьем. Когда же со стороны этой лавки донесся тихий стон, я едва не закричала, но темный закрыл мне рот рукой.
— Ты напугаешь ее…
— Ее? — переспросила я, высвободившись.
— Касс, это ты? — если бы я не прислушивалась, то вряд ли бы смогла уловить этот тихий, безжизненный шепот.
— Нет, Кассидара здесь нет, — спокойно сказал Редгарр, намерено произнося полное имя мальчика.
На несколько минут воцарилось молчание, после чего, стянув один край ветхого покрывала, на свет явилась девочка, похожая на нашего недавнего знакомца, как две капли воды. Только этого ребенка отличала страшная худоба, и бледность, неестественная даже с учетом родства девочки с дроу. Темные круги под глазами, и надрывный кашель, которым разразилась она в следующую секунду, явственно говорили о том, что ребенок серьезно болен.
— Что вы здесь делаете? — гневный окрик Касса разнесся по комнате. Мальчик стоял в дверном проеме, в его глазах явственно читался укор.
— Ты не попрощался, — решила не давать спуску я.
— Как вы меня нашли? — проигнорировав мои слова, вновь взвился Кассидар.
— Это было просто, слишком просто… — лениво вытягивая слова, охладил его пыл Редгарр.
— Касс, кто они? — подала голос девочка.
Лицо парня тут же разгладилось, глаза засветились нежностью. Не обращая на нас более никакого внимания, Касс приблизился к сестре. Шепча ей что-то на ухо, он тем временем развязывал тесемки заплечного мешка. Достав из него небольшую зеленую бутылочку, он осторожно откупорил ее, после чего передал девочке.
— Не смей! — рявкнул Редгарр, подскочив к скамье, после чего с силой выбил бутылочку из рук ребенка.
— Что ты наделал? — едва не плача воскликнул Касс.
— Редгарр, что ты… — непонимающе начала я.
Не обращая на меня внимания, дроу схватил Касса за шкирку и вышвырнул из дома, выйдя следом. Вскоре мне стала понятна причина его гнева: по комнате расходился приторный запах опия. Зажав нос и рот рукой, я подскочила к окну, освобождая его от импровизированной занавески. Вдохнув свежий воздух, я обернулась к девочке, которая сейчас кашляла пуще прежнего. Пошатываясь, я подошла к ней, и, взяв на руки как только могла быстро покинула хижину.
* * *
— Она умирает, — тихо сказал дроу, опускаясь на землю рядом со мной.
Прошло некоторое время прежде, чем мысли в моей голове вновь приобрели четкость. Касс с сестрой расположились недалеко от хижины, девочка чувствовала себя лучше, но кашель все так же часто разносился над поляной.
— Он поил ее опием, чтобы снять боль, — продолжил эльф.
— Ты можешь ее спасти?
— Я могу убить болезнь, но она слишком слаба. Тьма заберет ее раньше, чем недуг покинет тело, — обреченно сказал он.
— Об этом не беспокойся, — решительно сказала я.
— Ты понимаешь, чем это грозит? — тихо спросил темный, разгадав мои намерения.
— В полной мере…
— Тогда приступим, — помолчав какое-то время, сказал он.
Мы направились к детям, попутно я снимала с руки Хайен, чувствуя, как с каждым шагом сила во мне разворачивается спиралью. Касс встретил нас настороженным взглядом, но промолчал. Разбитая губа — напоминание о том, как нужно разговаривать с представителем Высшей расы.
— Мы вылечим твою сестру, — ласково сказала я, опускаясь на колени рядом с девочкой.
— Что вы за это хотите? — да, потрепала жизнь мальчишку, если в его возрасте он уже не верит в бескорыстие и добрую волю. Ко мне осознание того, что ничего не делается безвозмездно пришло совсем недавно, а у этого вон как глазюки сверкают, вот-вот кинется в драку.
— А что ты можешь предложить? — насмешливо спросил Редгарр.
— Только себя, — серьезно ответил Касс. — Сестру в рабство не отдам!
— Ни о каком рабстве речи нет, — категорично заявила я.
— Тогда что…
— Позже разберемся, — отмахнулся от очередного вопроса темный.
Эльф перенес спокойно спящую девочку в дом, положив на сдвинутые вместе лавки, Касса в хижину темный не пустил. Приказав мне занавесить окно, дроу разделся до пояса, нашептывая при этом слова на непонятном языке. Я встала в изголовье импровизированного ложа, ожидая момента, когда моя помощь потребуется.
Несколько минут ничего не происходило, но неожиданно я поймала себя на мысли, что раскачиваюсь в такт нашептываниям Редгарра. Постепенно около мирно спящей девочки начала клубиться Тьма. Сначала это были робкие язычки, словно нехотя лизавшие хрупкое тельце, и вот уже черное нечто плотным коконом окутывает ребенка. Тьма клубилась вокруг нее, извивалась, завивалась кольцами, словно жила своей жизнью. В следующий миг движение прекратилось, и тело девочки выгнуло дугой, по комнате разнесся ее душераздирающий вопль.
— Давай! — скомандовал Редгарр.
В тот же миг, пропустив руки сквозь Тьму, я коснулась головы ребенка, попутно снимая все щиты. Не прошло и мгновения, как меня затопила дикая боль, сравнимая с огнем. Мгновения протекали слишком медленно, но я держала боль в себе, боясь отпустить ее обратно, понимая, что для ослабленной девочки она будет смертельна.
Сколько продолжался этот ад, я не знаю, очнулась я, когда боль отступила. Обнаружив себя сидящей на полу, я нашла взглядом темного, уже облачившегося в рубашку. На лавке, удивлено тараща глаза на представителя Высшей расы, сидела девочка. Узнать в ней того изможденного болезнью ребенка, которого мы обнаружили около часа назад, было невозможно: розовощекая, посвежевшая, она явно избавилась от болезни.
* * *
В Оутен мы прибыли на закате, пять дней минуло с тех пор, как к нам присоединились Касс и Макселла. Девочка оказалась жутко любознательной и задорной, не в пример своему угрюмому и вечно ожидающему подвоха братцу.
