Анаис почти согрелась в надежных руках мага, даже холод отступил, оставив вместо себя зыбкое, призрачное тепло. Девушка зевнула и закрыла глаза, погружаясь в покой и темноту…
Которую расколола ослепительная вспышка.
«Не спать!»
Яростный голос так оглушительно рявкнул в мыслях, что Анаис вздрогнула всем телом, распахнула глаза, жадно схватила воздух ртом, не понимаю, не осознавая, Виктор ли вытащил ее из предсмертного окоченения, или она сама очнулась на последней границе.
Антуан уже дошел до главной аллеи, уже близко была Академия, с теплыми светящимися окнами, с яркими шарами магических светильников.
— Ох, что о нас подумают, если увидят? — всхлипнула Анаис, не зная, о чем она переживает больше: о своей репутации или о задании Канцелярии.
— Не волнуйтесь, — с трудом выдохнул Антуан, на мгновение останавливаясь, чтобы перевести дыхание. — Я все же менталист. Нас не заметят.
Анаис доверчиво опустила голову ему на плечо. Это было удивительное незнакомее чувство — расслабиться и позволить тому, кто умнее и сильнее, решать твои проблемы. Особенно, если он и сам рвался подставить плечо.
В коридорах Академии было по-вечернему пустынно. Еще достаточно времени оставалось до комендантского часа, но подростки предпочитали проводить время в студенческих гостиных, а не в неуютных коридорах учебного корпуса.
По коридорам и главной лестнице Антуан взбежал еще легко, а вот в жилой корпус поднимался уже на последнем издыхании, дыша медленно и тяжело. Анаис порывалась сползти с его рук и идти самостоятельно, но маг не пускал. В свою комнату он ввалился, уже с трудом удерживая равновесие, но, только аккуратно опустив девушку на застеленную постель, позволил себе без сил рухнуть на пол.
— Не получилась у нас милая прогулка, — жалобно улыбнулся маг. — Простите меня, Одетт.
— Но в этом же нет вашей вины, только случайность, — девушка с трудом села на кровати, зябко обхватила себя за плечи. В комнате менталиста было не топлено и стыло, мокрое платье все сильнее холодило кожу. Глаза слипались, и девушка вспомнила, что прошлой ночью толком и не спала, расшифровывая дневники сестры. Сегодня она хотела к ним вернуться, перечитать, поискать скрытые между строк послания, но похоже сил у нее на это уже не найдется.
Виктор будет недоволен. Ох!
Внезапная, неуместная мысль отозвалась горечью и стыдом, словно Анаис не оправдала все надежды Виктора и сильно его подвела. Разумом она понимала, что это не так, что ему самому сейчас не до записей Дианы, но избавиться от странного чувства девушка так и не смогла.
Ты просто влюбилась, сказала она себе, крепче обнимая за плечи и прикрывая глаза, чтобы Антуан не заметил ее смятения. Ты просто влюбилась. И нашла же, в кого!
Виктор не отзывался. Похоже, ему сейчас было не до Анаис, ее сумбурных мыслей и нравственных терзаний. Но Анаис все равно запретила себе думать о нем, переживать, смаковать чувства. Не хватало еще, что он подслушает ее размышления о том, влюблена она или нет! Это еще более бесстыдно, чем переодеваться в присутствии мужчины!
Чтобы отвлечься от навязчивых мыслей, Анаис принялась следить за Антуаном. Он развел огонь в камине, снял и бросил на стул мокрый жилет, оставшись в одной рубашке, прилипшей к телу. Она обрисовывала его худощавый жилистый торс, почти полностью облепив мышцы, и девушка смущенно отвела глаза.
Меж тем маг достал из ящика бюро плоскую флягу и сделал несколько крупных глотков. Резко пахнуло спиртным. Отдышавшись, он протянул флягу ей.
— Выпейте, Одетт, — голос его звучал хрипловато. — Вам сейчас это нужно, чтоб не заболеть.
Преодолевая робость и смущение, девушка осторожно взяла флягу из его рук, случайно коснувшись пальцев, таких же холодных, как и ее собственные.
— Вы совсем заледенели, — встревожено отметил Антуан. — Может, вам перебраться поближе к огню?
— Думаю, мне стоит перебраться в свою комнату, — ответила Анаис, принюхиваясь к содержимому фляги. Ей и раньше приходилось пробовать спиртное, в студенческие годы она поучаствовала не в одной веселой попойке. Но как должна реагировать на предложение алкоголя благородная дама?
Поправка: благородная окоченевшая дама.
Отбросив сомнения, девушка осторожно поднесла флягу к губам. Жидкость обожгла язык, жарким комом прокатилась по горлу и рухнула в желудок. Анаис прикрыла глаза, прислушиваясь к ощущениям. Тепло жаркими волнами расходилось от желудка по телу, и казалось, что ее укачивают в больших теплых ладонях. Во рту остался приятный травяной привкус. Начало клонить в сон.
Антуан внимательно посмотрел на нее.
— Возможно, вы правы. Будет гораздо неприятнее, если сейчас вы уснете и будете вынуждены утром выходить из моей комнаты.
— Да, будет очень прискорбно, если кто-то это заметит.
Антуан устало улыбнулся.
— Я провожу вас.
Только сейчас Анаис заметила, что менталист далеко не так молод, как ей до этого казалось. В уголках глаз уже образовались морщинки, усталость сильнее обозначила жесткие складки у рта, которые раньше Анаис не замечала за вечными улыбками менталиста.
— Сколько вам лет, Антуан? — внезапно для самой себя спросила Анаис. Кажется, алгоколь все-таки был лишним.
— Тридцать семь.
От неожиданности от ответил, даже не удивившись, почему ее это заинтересовало. Девушка кивнула своим мыслям.
— И вы уже давно здесь? Раз помните еще прежних виталиста и морталиста?
— Да, — Антуан пожал плечами, — если мне не изменяет память, одиннадцать лет. Мой наставник был весьма добр и отрекомендовал меня ректору, даже не взирая на мое происхождение. Лаперьер согласился с моей кандидатурой, но у него, честно говоря, не было особого выбор. Академия — место престижное, но преподавать магические науки здесь — дело неблагодарное… А маг-аристократ весьма редкая птица, и мало кто из них согласится преподавать избалованным юнцам. А сеньорины Мелансон, все-таки, не столько исключение, сколько отдельная, весьма своеобразная история.
Анаис вспомнила подслушанный разговор и ледяные глаза Лаперьера на лице Роксаны и согласно кивнула. Роксана, может, и унаследовала титул от матери, но, будучи бастардом, не могла рассчитывать на завидную партию.
Погрузившись в мысли, девушка не заметила, как начала проваливаться в дрему, и вздрогнула, пробуждаясь, только когда Антуан аккуратно забрал флягу из ее ослабевших пальцев.
— Вас совсем клонит в сон, Одетт. Еще раз прошу меня простить: мной руководили самые благие намерения, но я безвозвратно испортил вам вечер.
Он помог девушке подняться с кровати, придержал за плечи. Ноги Анаис ослабли и не желали слушаться, холод все еще гнездился в ее костях и совсем не торопился таять в комнатном тепле.
— О, вечер все равно выдался лучше, чем день, — ободряюще улыбнулась ему Анаис. В руках менталиста ей снова стало хорошо и спокойно, и не хотелось уже никуда уходить. Разум, сраженный порцией алкоголя на пустой желудок, сопротивлялся совсем слабо.
Антуан благодарно улыбнулся. Похоже, все прошло именно так, как он и хотел.
До комнаты Одетт они дошли быстро, хотя Анаис и шла, борясь со сном, чувствуя, как заплетаются ноги. У дверей они попрощались. Антуан сильнее сжал холодные пальчики Анаис, словно надеялся согреть их, пожелал спокойной ночи. Анаис тепло улыбалась и рассыпалась в благодарностях за спасенную жизнь.
— Кажется, нам стоит повторить прогулку, — предложила девушка, из-под ресниц бросая на мага хитрые взгляды, — только уже по менее… экстремальным местам.
— Да, — тихонько рассмеялся Антуан, — определенно.
Проводив его взглядом, девушка поскорее нырнула в комнату. Даже без огня, жарко горящего в камине, в ней было теплее, чем в коридоре. Ей хотелось нырнуть под одеяло, закутать с головой и провалиться в сон, надеясь, что он не будет похож на погружение в ледяную бездну. Но спать в мокром — прямой путь к простуде.
Анаис из последних сил стянула с себя платье, аккуратно повесила на вешалку, чтоб быстрее просохло. Мокрые насквозь ботинки отправились к камину — его камни еще хранили тепло огня. Разводить сейчас пламя не было сил, придется проснуться пораньше, чтоб просушить обувь.
