Я оглянулась на друида, но тот спокойно стоял среди подступивших деревьев, и разглядывал Стаса так, будто не мог понять, как это того угораздило провернуть такое. Писклявый ссутулился и держался рядом со своим хозяином. Его перекошенное лицо долго будет видеться мне в кошмарах, наверное, у меня на лице тоже отпечатан тот ужас, который я видела в его глазах. Кажется, он кричал, но в наступающей какофонии этого было не расслышать.
Я застыла на месте, переводя взгляд то на одного фейри, то на другого, не в силах сдвинуться с места или убежать. Хотя второе было бы затруднительно: лес взял нас в плен и не собирался отпускать, повинуясь лишь посоху друида, продолжавшего стоять, раскинув руки в стороны, и читать нараспев стихи. Их-то я слышала хорошо., будто кто нашёптывал на ухо складные строки:
— Разил я врагов и сам не раз был сражаем ими. На сотнях стен крепостных стоял я во время осады и сотню стен осаждал, тараном их пробивая...
Стас и писклявый напоминали двух брошенных на произвол ненастья щенков. Оба щурили глаза, как от яркого солнца, и закрывались ладонями от веток, которые со всех сторон тянулись к ним. Я отступила на шаг и напоролась на острый сук, вскрикнув от неожиданности.
Друид вышел вперёд, намеренно или случайно заслонив меня от похитителей, и я с облегчением подумала, что больше не увижу ужаса, написанного на их лицах. Хорошо бы не видеть и того, что с ними станет.
Стоило только подумать об этом, как кто-то подошёл со спины и закрыл ладонью рот, крепко прижав к себе. Даже без слов и других знаков, я уже знала, кто пришёл за мной. Будто предчувствовала это с той минуты, когда менгир перенёс меня не туда, куда следовало.
— Надо уходить, потерпи, — прошептал Кайден, и я кивнула. Конечно, я столько вытерпела, ещё несколько минут ничего не значат.
А уйти хотелось как можно быстрее. Да что там уйти, убежать за тридевять земель и больше не слышать хруста ломаемых сучьев и протяжных вздохов деревьев.
Кайден взял меня за руку и повёл прочь, жестами дав понять. чтобы я не оглядывалась. Едва мы сделали пару шагов, как наткнулись на стену. Деревья стояли так близко, будто образовывали забор, а низкие кустарники, устроившиеся между стволами, ощетинились , не давая выскользнуть даже белке.
— Отворите, — произнёс муж таким тоном, будто точно знал, что ему не откажут.
— Кто ты? — прошелестели листья на близко расположенных ветвях.
— Кайден Талахарский. Всегда моё славилось имя, всегда моё слово ценилось.
Я поняла, что это было своего рода паролем, потому что деревья расступились и выпустили нас. Всё так же цепляясь за плечо Кайдена, я прошла с десяток шагов и оглянулась.
Лес снова сделался обыкновенным, будто и не было никогда битвы деревьев, в которой они участвовали на равне с друидом.
— Что с ними будет? — решила я нарушить молчание, и собственный голос показался чужим и равнодушным. А ведь так много хотелось спросить!
И как Кайден и Орхан нашли нас. И почему решили меня спасти. А может, и не меня вовсе, и не будь здесь замешаны интересы королевского двора фейри, никто бы не вспомнил обо мне?
— Неважно, — отмахнулся муж и, остановившись, развернул меня к себе и долго смотрел в глаза.
А потом провёл рукой по моим волосам и прижал к груди, будто разлука длилась не несколько часов, а годы.
— Прости меня, если сможешь, Дивона, — прошептал он так тихо, что мне показалось, что я ослышалась и выдаю желаемое за действительное.
Да, мне безумно приятно было слышать его извинения, видеть бледное лицо и неестественную, нервную улыбку.
— Как только ты начала исчезать, я понял, что к чему, но остановить действие менгира, неподвластно фейри. Тем более, ты выказала свободную волю.
— Но как ты пронял, что это ловушка? — спросила я, то и дело с опаской оглядываясь назад.
Мы всё шли и шли, а лес и не думал редеть или кончаться. Я не спрашивала о цели путешествия, и о том, что ждёт меня в его конце. Иногда надо жить сейчас, а не мечтать о будущем, о котором мы не в силах разузнать заранее.
— По Менгиру. Когда они задействуются по своей воле, земля светится по иному. И тот, кто заставил менгира говорить с тобой, знал о твоём Умении. Как и то, что ты не сможешь пройти мимо, не услышав их. А я, как идиот, ещё обратил на него твоё внимание!
Кайден остановился и аккуратно усадил меня на большой камень, лежавший около тернового куста, будто именно для того, чтобы дать отдых путнику со сбитыми в кровь ногами.
Присев рядом, фейри аккуратно снял с моих покрасневших и опухших стоп мокасины, а потом достал из заплечной сумки широкие листья, похожие на лопухи.
— Сейчас станет легче, потерпи, — произнёс он и окутал стопы прохладной травой. Прикосновение гладких листьев было настолько приятным, что я застонала. Боль тут же начала отпускать, но силы, поддерживающие меня с самого начала похищения, тоже иссякли.
— Я бы очень хотел вернуться в тот момент, когда мы нашли менгиры, и всё изменить. Но такой магии не существует. К счастью, — грустно произнёс Кайден.
— Почему же к счастью? — произнесла я, чувствуя, как сердце стучит в груди, выбивая нестройный ритм.
— Потому что тогда ты бы захотела вернуться в тот момент, когда тебя похитили в первый раз. И предотвратить то, что привело тебя ко мне, — улыбнулся фейри, погладив меня по щеке.
— Конечно, — прошептала я, не сводя с него глаз. — Ведь я не хочу делить тебя с другой.
Сказанное вырвалось само собой. Я собиралась сказать совсем не это!
— Не хочу быть временной, понимаешь?— раз уж сказала одно, значит, и остальное не утаю.
— Понимаю и я не хочу отпускать тебя, — ответил Кайден, сделавшись серьёзным. Теперь он снова казался гораздо старше, чем все, кого я когда-либо знала.
Даже морщины вокруг глаз и губ залегли такими глубокими складками, что мне захотелось провести по ним рукой или закрыть губами, только бы стереть всякие различия между нами.
Я потянулась навстречу, и он поймал мою руку, нежно поцеловав пальцы.
— Но в тебе говорит усталость, — продолжил фейри, отстранившись и опустив голову, чтобы рассмотреть мои ноги. Боль и жжение давно прекратились, и когда муж очистил мои стопы от травы, от мозолей не осталось и следа.
— Пока тебе придётся вернуться в Фейвильд. Мне пришлось просить о помощи Орхана. — Кайден поморщился, словно съел что-то неприятное. — Но зато мы явились вовремя. Прости, что тебе пришлось терпеть этих двоих.
Мы шли рядом рука в руке, и не было боли в ногах и защитных амулетов на шее. Лес казался вполне обычным, будто в мире не существовало иного волшебства, кроме того, что объединяет мужчину и женщину, даже если они не хотят признаваться друг другу в главном.
— Ничего, — ответила я с улыбкой. — Я начинаю привыкать к вашему царству.
Перед тем как повернуть к реке, а я уловила её шум невдалеке справа, фейри заставил меня посмотреть ему в лицо:
— Обещаю другое, Дивона. Я помогу тебе вернуться в твой мир. Без обмана, как и обещал. И больше не буду использовать твою силу.
— А как же шрамы? — шёпотом спросила я, испытав укол сожаления. Это он уже перегнул! Можно и поиспользовать. Раз надо.
Вместо ответа Кайден отошёл на шаг и снял полумаску, открыв увечье. Но вместо отвратительных, воспалённых, цвета красного мяса шрамов, я увидела побелевшие рубцы. Их стало меньше, и хоть они ещё ощутимо уродовали красивое лицо фейри, всё же прогресс был заметен.
— Возможно, они заживут совсем, — ответил он с невесёлой улыбкой, водружая полумаску на место. — Надо только найти того, кто всё это задумал.
— Я знаю, кто это, — облизав пересохшие губы, ответила я и, поймав взгляд фейри, продолжила: — Это Леприка.
— Ты ошибаешься, Дивона, — покачал головой Кайден, заметив ухмылку на моём лице, продолжил: — Я давно знаю её. Да, можешь смеяться и дальше. Ещё недавно я считал, что лучше неё мне никого не найти. Да и искать не хотел.
