— Поэтому ты хочешь, чтобы я переехала к тебе, — подвела итог я. — Для научного, так сказать, эксперимента.
В ушах зашумело. То есть я понимала, что между нами ничего нет и быть не может, но реальность оказалась еще гораздо более отрезвляющей: я — непонятка, неопознанная переменная в уравнении, и меня надо изучить.
Вайдхэн нахмурился, явно собираясь что-то сказать, но я подняла руку:
— Подожди. Ты вообще имел право приближаться ко мне, зная, что твое пламя так среагирует… сработает?! Ты это сделал специально?!
Его глаза сверкнули.
— Ты меня слушала, Аврора?! Я сказал, что до тебя такого ни с кем не было.
— Ну значит, я просто счастливица! Вытянула лотерейный билетик. — Меня вдруг по-настоящему накрыло масштабом осознания. — То есть ты все это знал уже тогда… знал, что идет какой-то неконтролируемый процесс, но продолжал меня лапать и зажимать? Не будучи уверенным точно, но предполагая, что это может привести к непредсказуемым последствиям?! Что я стану зависимой от тебя? Что я на тебя подсяду? Или как там это называется?
Я знала, что у человека и иртхана (это как раз был тот факт, который уже давно открылся благодаря историческим сведениям) мало что может получиться, потому что человеческие женщины способны подсаживаться на пламя и становиться одержимыми одним-единственным мужчиной до умопомрачения. Завязанным на этой животной, звериной силе притяжения помимо своей воли, до одури. Еще могла случиться интоксикация пламенем, и это тоже не самое приятное чувство, если верить многочисленным медицинским передачам, но… но…
— Аврора! — его голос стал резким. — Я не раскрывал пламя рядом с тобой. Оно вырвалось только сегодня, но началось все задолго до этого.
— Но ты знал! — Вайдхэн шагнул ко мне, и я попятилась. — Ты знал, что такое возможно, что возможно все, что у тебя неизученное пламя! Как ты вообще можешь быть правящим, если не способен совладать с собственной силой?!
Он мгновенно изменился в лице. Словно стена между нами выросла: холодная, прозрачная, но суперпрочная. Такая, которой позавидуют все современные конструкции, берегущие людей от драконов.
— Ты не хочешь меня слышать, — жестко произнес он. — Но это твое право. Сегодня соберешь вещи, завтра утром будете у меня. Все. Не смею больше задерживать.
Не смею больше задерживать?! Не смеет он! Только что смел все! Что он вообще со мной сделал?!
Понимая, что сейчас наговорю лишнего, я вылетела в арку и только сейчас поняла, что не знаю, где мой сын! Они с вальцгардом поднимались наверх, но где они сейчас, в которой из этих ста десяти комнат на бесконечном пространстве правительственного пентхауса?!
Подавив желание громко позвать сына по имени, вспомнила, что с ним уже должна быть Ния. А заодно и то, что сумка со смартфоном осталась на кухне. У Вайдхэна!
Р-р-р-р-р!
Развернувшись, я врезалась в него.
— Ты забыла, — он протянул мне сумку. — И кое-что еще.
Я даже отпрянуть не успела, когда его руки легли на мои бедра. Готовая уже влепить ему пощечину, я услышала звук застегивающейся молнии и густо покраснела. Впрочем, после всего случившегося я уже должна просто по жизни ходить красной и только изредка менять цвет на природный.
— Теперь все.
Сказал этот вершитель судеб с непроницаемым лицом.
— Ты говорил, что меня будут ждать журналисты, — снова переключилась на дела насущные. — Что мне надо молчать. Что ты им скажешь? Ты, твоя пресс-служба. Неважно.
— Правду, Аврора.
Я хотела спросить «Какую?», но по лестнице уже спускались Ния и вальцгард, который держал на руках моего сына. Лар, заметив меня, тут же захныкал:
— Ния сказала, надо идти, мам! Но мы еще не наигрались с Чешуйкой!
— Завтра наиграетесь, — опередил меня Вайдхэн.
Чем вызвал желание как следует пнуть его в причинное место. Ладно, утешусь тем, что он удовольствия не получил, и сейчас пойдет в ледяной душ. Ну или поедет к своим любовницам, тем самым, которые у него были до меня!
«Ты права, ты у меня не первая…»
А я вот прямо рассчитывала на твою первость!
— Правда? — расцвел Лар, явно счастливый от такого заявления.
— Поедем домой, — остановила потоки радости я. Хотя он сегодня многое пережил, я пережила не меньше. Вернемся домой, успокоимся, и я придумаю, что делать со всем остальным.
— У тебя очень развитый ребенок, Аврора, — произнес Вайдхэн, когда накидывал мне на плечи пальто, а Лар прощался в центре холла с прибежавшей к нам Дрим. — Давно он так общается?
— Я играю с ним в развивающие игры, — сказала я.
— Он отлично выговаривает слова. И смысл общения у него не как у двухлетнего малыша.
— Значит, мне повезло! — Я попыталась вывернуться из его рук, но это означало бы еще и вывернуться из пальто, что на глазах у всех присутствующих выглядело бы очень странно. Вайдхэн это прекрасно понимал и явно не торопился меня отпускать. Напротив, наклонился ко мне, касаясь дыханием шеи, и я мгновенно отреагировала на эту близость. Привычным уже желанием податься назад и позволить ему все. На этот раз действительно все.
Но если еще некоторое время назад я была не готова на это по причине социальной разницы и несовместимости характеров, то теперь к этому добавилась еще и ситуация с черным пламенем. Если оно не изучено — абсолютно — как я узнаю, как оно на меня влияет? Может, все это притяжение, все эти безумные сны — последствия нашего общения с Вайдхэном. Более чем тесного… если так можно выразиться.
— Не злись, Аврора, — неожиданно произнес он. — Ты права, что я должен был обо всем рассказать тебе сразу. Но я обещаю, что все, что я узнаю в дальнейшем, ты узнаешь вместе со мной.
— Не считая того, что может быть уже поздно.
— Не может. Я не просто иртхан, чувствующий тебя, как себя. Я еще и врач.
— Кардиохирург.
Он приподнял брови:
— Изучала меня?
Вот кто меня за язык тянул!
— Так, случайно увидела.
Он улыбнулся:
— Понятно. В любом случае, если твоему здоровью что-то угрожало, я бы почувствовал и узнал это в ту же секунду.
— Но ты не знаешь природу нашего влечения! — я понизила голос. Вальцгард хоть и вышел за двери, и, судя по суете на парковке, отдавал распоряжения по поводу транспорта, мне все равно не хотелось, чтобы это услышала, например, Ния.
— Не знаю, но я все обязательно выясняю. И я не позволю, чтобы с тобой или с твоим сыном что-то случилось, — произнес он. Так, что я поняла: действительно не позволит. Как не позволил Кариду выиграть суд с фальшивыми уликами или его родителям — утащить моего малыша в Лархарру. А я ведь даже не поблагодарила его толком.
Ну, не считая…
О чем я вообще думаю?!
Мне захотелось приложить ладони к лицу. Ну кто еще кроме меня додумался бы, что благодарность может быть в таком ключе?
— Я знаю, — все-таки нашла в себе силы посмотреть ему в глаза. — Спасибо. За то, что ты сделал и за то, что еще собираешься сделать. Просто я сейчас… немного не в себе, чтобы обсуждать такие серьезные вещи. И если ты действительно хочешь мне помочь, не заставляй меня переезжать к тебе. Я не готова. Я не смогу… просто для меня это — слишком. Все это слишком. Понимаешь? Я…
— Понимаю, — неожиданно отозвался он. — Я подумаю, что можно сделать.
Все, что мне оставалось — только стоять и моргать. Очень сложно сопротивляться, когда тебя понимают. Еще сложнее, когда ты чувствуешь, что это — вполне себе искренне. По крайней мере, мне так казалось, но, в отличие от Вайдхэна, на все сто процентов уверенного в том, что он для меня и сканер жизненных показателей и фильтр эмоций и чувств, я настолько уверенной быть не могла. Каково это вообще — чувствовать вот так, как говорит он?
— Мы готовы, — нарушила мои размышления Ния. — Хотя очень не хочется уходить от Дрим…
— Чешуйка! — Лар порывисто обнял виари, и та завирчала так, что вся завибрировала. Вместе с моим сыном.
Я бы могла остаться. Наверное. Этому мужчине я могу доверять.
