снова, как и в детстве в тайне наблюдал за ней. Его волк метался внутри него, скулил от безысходности. Желал подойти к ней, вновь завладеть своей самкой, заботиться о ней.
Изо дня в день он видел, как жизнь покидала ее. По ночам он слышал, как она плачет. Днем хоть немного держалась. С каждым днем в ее глазах все больше и больше росла ненависть и холод. Вместо любящей, доброй девочки она превратилась в ненавистную, холодную, бесчувственную. А чего он ожидал, когда так поступал с ней? Его сердце больно сжималось в груди, наблюдая за этой картиной.
Он был там, в лесу в ту ночь, когда по ее воле, луна прокляла всех оборотней без исключения. В ту же секунду Энтони почувствовал не просто боль трансформации, а боль Луны, которую почувствовал каждой клеточкой своего тела. Агония охватила все его тело. Боль была настолько сильной, что даже его волк завыл, не стерпев его…
Превратившись в человека Энтони подбежал к мертвому телу Луны. Не обращая внимание на ноющие кости и мышцы после трансформации. Ее кожа была такая бледная, почти что прозрачная. Теплота ее тела быстро остывала. Аккуратно взяв в руки, он прижал ее хрупкое, исхудавшее тело к своей груди.
— Что же я наделал, Луна? — прошептал он, не скрывая мокрых глаз. Все равно никого не было рядом. Да, и если бы был кто-то рядом, ему было бы все равно. Он не просил у нее прощения, потому что знал, что не заслуживает. — Луна, что же ты надела? Ведь это я обесчестил тебя, другие оборотни не причем, зачем же их обрекать на вечные муки? — обращался он к ее мертвому телу. Но в ответ лишь — тишина… — Я подлец, последний трус, который не посмел признаться в своих чувствах. Я был слишком горд, признать тебя своей парой, но и отрицать было бесполезно. О, моя прекрасная Луна, девочка моя, я только сейчас понял, как сильно ты была мне дорога, как сильно я тебя любил и сейчас люблю! Слышишь, люблю!.. — но в ответ, снова тишина. — Почему, мы начинаем ценить, понимать, признавать, лишь только тогда, когда теряем?.. — Энтони искренне пожалел о содеянном, он сам все разрушил и ничего уже нельзя изменить… он опоздал, слишком поздно осознал, что она его истинная пара. Природа не может ошибаться… — Я знаю, мы встретимся вновь… — прошептал он, целуя ее в холодные губы и крепко прижимая к своей груди до хруста костей… Но, как бы ему не было жаль, время не вернуть вспять и не исправить ошибок…После чего он сорвал с ее тонкой шеи кулон с лунным камнем в память о ней. Камень обжег его кожу, тогда Энтони понял, что кулон признает только свою хозяйку и он сам не сможет его носить. А ему так хотелось, чтоб ее частичка всегда была рядом с ним. Ну, ничего он сохранит его для нее… ведь он помнит слова луны — она вернется…
Наши дни:
Я не знаю, что произошло дальше в глазах снова помутнело, веки потяжелели, и я начала терять равновесие. Но сильные руки Эйдана или Энтони подхватили меня. Я не знала, кто сейчас стоял передо мной. У меня у самой пару минут или часов назад было помутнение разума или это мне просто показалось. Я совершенно потеряла счет времени.
— Мелиса! Что с тобой? — взволнованно обратился он ко мне.
— Если он меня назвал Мелисой, значит ли это, что передо мной Эйдан? И вообще Энтони и Эйдан — это один и тот же человек, — пронеслось у меня в голове. Но совсем не уместные слезы выпустили к глазам, не с того, не сего. Нет, я не плакала, слезы сами градом скатывались по щекам. Не могла произнести ни слова.
— Я… Все… — запинаясь начала. Сделала глубокий вдох, судорожно вздохнула. — Я все вспомнила… — промямлила, но я поняла, что Эйдан меня отлично услышал. Он не был удивлен, либо я с ума сошла, либо на самом деле Энтони с Луной разговаривали. — Мне жаль… — еле выговорила, опустив голову.
Чувство вины окунуло меня с головой в свою пучину боли. Душа разрывалось на части, кровь бурлила внутри, а сердце ныло, разрывалось от боли. Осознание совершенного мной чудовищного поступка съедало меня изнутри. Как я так могла?
— Не плачь, это не твоя вина, — успокаивал меня Эйдан, заключая в свои медвежьи объятия. Его руки гладили мою спину. Значит, и в правду они разговаривали? Да, тут свихнуться не сложно.
— Вот именно, что это моя вина! — возразила словам Эйдана, отталкиваясь от него.
— Вот твое наказание! — насмехался надо мной мой внутренний голос. — Сама виновата! Это ты во всем виновата! — продолжал наступать на меня голос в моей голове.
— Хватит! — не выдержав, закричала вслух. Нервно запустила пальцы в волосы, сильно сжала голову. Кровь пульсировала в висках.
— Мел! Успокойся! Иначе ты с ума сойдешь! Ты должна простить себя, ибо вина убьет тебя! — зарычал на меня Эйдан, его глаза сверкнули янтарем. Его мышцы сильно напряглись, он сильно сжал пальцы в кулак, что даже костяшки побелели. Но я его уже не слушала и не обращала на него внимания, боль была сильнее меня. Разум затуманился, я уже не соображала, что делаю. Глаза, налитые кровью, плохо видели.
— Заткнись! Оставь меня в покое! — прокричала я, сквозь всхлипы и падая на колени. Мне и так плохо, а он тут еще указывать надумал, придурок. Ненавижу! Я и понять не успела, как он приблизился и грубо потянул меня за затылок к себе, и накрыл мои губы своими горячими губами. Его поцелуи не были нежными, они были властными, подавляющими. Сначала пыталась противостоять ему, но его натиск только усилился, и я сдалась, он не давал мне и вдохнуть. Эйдан поглотил весь воздух из моих легких, и только после этого он отстранился на пару сантиметров. Я судорожно ртом ловила воздух, приложись руку к сердцу, дабы успокоить бешено бьющееся сердце. Немного отдышавшись и придя в себя, последовала звонкая пощечина. Эйдан не ожидал от меня пощечину, поэтому и не успел увернуться или специально позволил мне. Моя правая ладонь мгновенно воспламенилась.
— Дьявол! — выругалась я, встряхивая руку. — Это из-за тебя! — добавила, гневно посмотрев на него. Он даже не обратил внимания на то, что я его ударила. В любой другой ситуации давно бы уже последовали действия.
— Хочешь, продолжения? — ухмыльнулся Эйдан. Он старался вызвать у меня любые другие эмоции, только чтобы я вновь
