— Сколько тебе лет?
— Скоро тринадцать.
— Тринадцать? — поразился Пирху.
На вид не дашь больше десяти.
Пирху было шестнадцать, и у него было две сестры тринадцати и четырнадцати лет. Их фигуры уже обрели очертания женственности, вот там было на что посмотреть.
— Ну ничего, не переживай, — ободряюще сказал Пирху, — ещё вырастут и перси, — он показал руками на уровни груди, сделав ладони чашами, — и там, — он бросил взгляд ей ниже спины, — тебе только есть надо побольше. Сладости всякие, фрукты, орехи. И всё нарастёт в нужных местах, как надо.
И потом, для магури не страшно, даже если не нарастёт. Магури любой достойный и богатый воин за честь почтёт в жёны взять. Тем более принцессу! И хороший откуп родичам даст.
— Зато у тебя глаза красивые, синие, никогда таких не видел раньше. И губы тоже.
— Синие? — лукаво глянула на него Вив.
— Нет, — рассмеялся Пирху, — красивые. Очень.
— Ты перестал злиться на меня — это хорошо, — наблюдая за Пирху, сделала вывод Вивьен.
— Ты всё-таки заметила? — смутился Пирху. — Мне казалось, ты ничего вокруг себя не замечаешь… Так глупо, я не должен был… Только скажи мне, ты и вправду никогда не училась драться на шестах?
— Никогда.
— А откуда ты узнала про такие места на теле? Ну, по которым нужно бить…
— От моего наставника Шайен Терра, когда он учил меня защищаться без оружия, — она потёрла ладонью кончик носа, на который сбежала со лба капля, и улыбнулась, вспомнив их недавнюю схватку.
— Научишь меня? Я тоже хочу уметь, как ты.
Вивьен пожала плечами.
— Научу.
Пирху замолчал, но потом всё-таки решился задать вопрос, который не давал ему покоя на протяжении нескольких последних дней.
— А как тебе удалось наловить столько буркунов? Я даже не знал, что они водятся в этом озере.
— Ловить буркунов и жарить рыбу на костре меня научил Аярн, мы с ним часто ловим рыбу в озере у Большого Мраморного дворца. А буркуны, — Вивьен улыбнулась, — просто надо знать один секрет…
Большой дворец? Аярн? Мысли в голове Пирху лихорадочно забегали.
— Наследник Аярн? Царевич? Ты с ним знакома?
— Он мой брат. Наречённый. А ты научишь меня сражаться на шестах?
***
Айк слегка наклонил голову, входя с улицы в низкий дверной проём калитки.
Пирху сидел на лавочке во дворе сплошь увитым виноградной лозой и хмелем и, едва завидев айка, вскочил с места и бросился к нему.
— Учитель! — он был встревожен.
— Пирху, что случилось?
— Там в доме… Там… Пойдёмте, скорее, прошу…
В гостиной в кресле у низкого стола сидел Талат Прун — известный в городе делец, с сомнительной репутацией, покупавший и продававший редкие артефакты, амулеты и тайны, — с закрытыми глазами, не шевелясь, словно статуя Бога Тутта, покровителя мошенников и воров. И спал.
Когда-то давно айк спас Талату жизнь — его укусила пурпурная саламанта, от яда которой парализует всё тело, — и Талат считал себя в неоплатном долгу перед айком, доставал для него экзотические растения и ингредиенты для эликсиров.
— Я же велел никого из этих пройдох не пускать в дом в моё отсутствие, тем более этого, — ровно и негромко произнес айк, покачал головой, предчувствуя беду.
— Да, учитель, помню. Но я провожал до калитки Дайру, она как обычно приходила на перевязку и осмотр, а тут он появился, как из-под земли вырос, не драться же мне с ним. Я сказал, что вас нет. Он не послушал, вошёл по-хозяйски и сразу в дом, сказал, что тут вас подождёт. Я растерялся. — с чувством вины выдохнул Пирху. — А потом стал вопросы задавать, интересоваться что за гостья у айка такая, болтают что магури, правда ли это? Я старался отвечать, как учили. А потом с озера вернулась Вивьен…
О-хо — хо…
— Что было дальше?
— В общем, он сразу смекнул, кто это и…
Да, Талата не проведёшь, это не Пирху, он древнюю кровь и породу не хуже зверя чует. У него нюх на всё необычное.
— И?
— Ну, и накинулся на неё с расспросами: как зовут, да откуда родом. И смотрел так хищно, оценивающе, по-мужски. Нехорошо так смотрел…
— А что Вивьен?
— Сначала молча взирала на него, потом приблизилась, провела рукой вот так, — Пирху показал на себе жестом от уха до ключицы, — что-то пробормотала и он вот… Глаза закрыл и уснул сидя, и спит. Я проверял несколько раз — вроде живой.
Айк подошёл к Талату и приложил два пальца к жилке на шее — сердцебиение ровное, дыхание — спокойное. Талату можно только позавидовать — проснётся отдохнувшим и довольным.
— Это сила магури, учитель? — Пирху с надеждой смотрел на учителя. — Теперь-то точно?
— Позови её.
Пирху метнулся к двери и быстро вернулся. Вивьен вошла следом за ним и встала у двери, спокойно глядя на айка.
— Не припомню, чтобы учил тебя практике Шойфу. Откуда знаешь? — айк сложил руки в замок, глядя на Вивьен.
Та невозмутимо пожала плечами.
— Прочитала в одной из книг, — и кивнула в сторону комнаты, где размещалась обширная библиотека айка, — вы сами разрешили брать любые.
Айк огладил бороду.
Да, он разрешил. Только ему и в голову не приходило, что ей интересно будет читать целительские труды, в которых не каждый разберётся, особенно, когда под рукой полно книг о путешествиях и приключениях, легенд о древних чудовищах, притч и сказок.
И среди всего этого изобилия она выбрала…
— Что ты сделала с ним?
— Велела заснуть, сказала, что боль пройдёт после пробуждения.
— Боль? — вскинул белые брови айк.
— Да, у него болела голова здесь и здесь, — она показала на виски и лоб, — а ещё у него были нечистые помыслы. Плотские.
При этих словах Пирху, стоявший позади Вивьен опустил глаза в пол и покраснел.
— Про помыслы ты тоже в книгах прочитала?
Вивьен невозмутимо кивнула.
Айк хмыкнул.
Давно надо было запереть тот шкаф с древними любовными трактатами. Он закрывал глаза на то, что их тайком читал Пирху, но Вивьен пока рановато было знать про такое. Да видно уже опоздал.
— Странно, что ты до сих не стала айком с такими-то знаниями.
— Я не всё успела прочитать. — невозмутимо пояснила Вивьен. — Не беспокойтесь, айк, когда ваш гость проснётся, он ничего не вспомнит.
— Как ты поняла, что у него болит голова?
— Цвет над головой был мутным, грязным. Сейчас светлый, — пристально глянула на спящего гостя и уточнила, — почти светлый…
Цвет над головой? Айк прищурился. Талат Прун хоть и был достаточно молод, ему не было и тридцати, с детства мучался сильными мигренями — последствия родовой травмы.
— Ты видишь его ауру?
— Ауру? Что это?
— Прозрачная цветная оболочка, окутывающая тело, как кокон.
— Да, вижу.
— Ты никогда не говорила об этом раньше.
— Вы не спрашивали. Разве её не все видят?
— Не все. — айк задумчиво смотрел на Вивьен. — Вот что. Раз тяга к знаниям у тебя есть, направим её в мирное русло. С сегодняшнего дня будешь учиться вместе с Пирху целительству. Он даст тебе книги, прочтёшь их для начала. Дальше посмотрим… А теперь уходи, он, — айк кивнул в сторону Талата, — не должен видеть тебя после пробуждения.
Когда Вивьен покинула комнату, айк наклонился к уху спящего, прошептал несколько слов, провёл ладонью по шее и щёлкнул пальцами.
Талат Прун открыл глаза, отпрянул от неожиданности, увидев перед собой айка, удивленно похлопал длинными густыми ресницами.
— Почтенный айк, многих лет и процветания! — озираясь по сторонам и заглядывая айку за спину, добавил: — А где же юная красавица, что была здесь только что?
Айк бесстрастно обернулся на стоявшего позади Пирху, тот сжал челюсти, чтобы не улыбаться.
— Боюсь, кроме меня и Пирху иных красавиц здесь нет, уважаемый Талат.
— А мне показалось… — неуверенно начал гость и недоверчиво замолчал.
— Вам показалось, — заявил айк, беря гостя под локоть и мягко подталкивая к двери, — не стоит в такую жару ходить без шадры, вы же знаете, друг мой, голова — ваше слабое место. У вас случился тепловой удар и Пирху привёл вас в прохладу. Кстати, как вы себя чувствуете?
