Мужчина тихонько рыкнул, приподнимая усталые веки:
— Зашей… Хочу, чтобы это сделала ты.
— Серьезно?? Я не врач… И никогда ничего подобного не делала. Разве что носки штопала…
— Тогда представь, что моя спина — это большой и рваный носок.
— Нет. Сумасшедший. Да кто же тебя так искромсал, — я опустилась на колени рядом с постелью, осторожно коснувшись отвратительной раны, — П-почему не затягивается?? Ты ж н-не совсем человек?? Оборотни ведь самоизлечиваются??
— Рана слишком серьезная. Ткани не успевают регенироваться. К тому же… чертов яд Беров, мешает восстановлению, — мужчина сделал паузу, переводя дух, так как похоже, ему было некисло больно, — Просто зашей. Хочу, чтобы это сделала ты. Если умру… твоя жизнь перейдет в распоряжение ''совета''. А те, в свою очередь, могут запросто швырануть твою тощую задницу в первый попавшийся бордель, бойцам на закуску. Ибо старые извращуги не любят белых. И тем более… дерзких.
С этими эпическими, да весьма непонятными словами, Повелитель громко откашлялся, явно имитируя кислородное голодание, тем самым заставляя меня побелеть еще больше.
— Придурок, — чуть слышно выругавшись, схватила иглу с леской и застыла над рваной плотью, ругая собственное вредное ''я'', за то, что вообще смею помогать тому, кого убить обязана.
Первый стежок выдался самым сложным, а последующие — ''как по маслу'' в кровоточащую плоть вонзались. Через пару минут, меня и вовсе… даже подташнивать перестало.
Дэмиен не шелохнулся. Лежал так, словно я ему массажик практиковала, а не иглами кромсала. Его глаза были закрыты, мышцы расслаблены, а тело… Божеее. Прекрасное, могучее тело… ''от и до'' было изувечено страшными порезами, синяками, ссадинами, которые, к счастью, медленно, но уверенно заживали.
— Почему ты именно меня попросил зашить? Я не лекарь… К тому же, крови до потери пульса страшусь, — интенсивно выдохнула, ''отчикнув'' лишнюю нить, так как ''штопанье'', в коем-то веке, завершилось, — Только чур без придирок. Я в первый раз такое практиковала.
Легкая улыбка дрогнула на его соблазнительных губах, но глаза, все еще были закрыты. Видимо, силы действительно стремились покинуть его измученное, настрадавшееся тело. Поэтому, глядя на ничтожное состояние великого, непобедимого Правителя, в моих гадких мыслишках полыхнула мерзкая затейка: один взмах скальпелем, и я могу положить конец всем своим мукам, поквитавшись с ужасным тираном и его чудовищными законами.
Вот он шанс.
Странно…
Но почему то, мне этого ни капельки не хотелось?
Мне… мне было до боли жаль Дэмиена.
Вот черт…
Похоже, я действительно сошла с ума.
Мужчина хрипло выдохнул, в полтона промурлыкав шокирующую фразу, от чего, весь окружающий мир в подобие вязкого желе превратился, а я же, походу, стала его фруктовой начинкой:
— Ты… ты мое успокоительное. Особенно, твои снежные волосы. Поэтому, лишь тебе могу позволить прикоснуться к моим ранам. Другие подданные бояться. Одно нелепое, раздражающее движение — и моя дьявольская сущность вырвется на свободу, уничтожив все в радиусе двадцати метров.
— Мда уж… — наверно я сделалась краснее помидора, — Если ты такой весь из себя, мега лютый зверюга, почему тогда позволил кому-то свой зад надрать?
Уголки его аппетитных губ снова дернулись в слабой ухмылке:
— Их было слишком много. Семеро.
— Кого? Одичалых что ли? В прошлый раз шестеро. И ты, между прочим, этих упырей вшивых, как орешки… двумя пальцами перещелкал, — От явного возмущения, мои плечики самопроизвольно дернулись.
— Нет, принцесса, это были "Беры", — его голос наполнился холодом, уничтожая былую мягкость, — Или "Берлоки". Тоже оборотни. Но только в их генах преобладает ДНК медведей. Устроили засаду, когда ''со стены'' возвращался. Сам виноват. Желая сократить путь, к границам их территории, практически вплотную приблизился. Если бы со мной, хотя бы Хантер был, то возможно, подлые ублюдки не напали бы. А все из-за тебя. Похоже, я окончательно начинаю разум терять. Ведь я… соскучился.
О, Господи.
Да что несет этот ненормальный??
Беры… Хантер… Стена… Соскучился…
Ничего не понимаю.
— Дэмиен… — не знаю, какая именно пчела меня укусила, но то, что я сделала — явно противоречило собственной логике. Я просто положила ладонь на его щеку, и тут же ощутила странный импульс, схожий с грозовым разрядом, полученный от соприкосновений с мягкой, бархатистой кожей этого невероятно красивого создания, — У… У т-тебя наверно жар. Ты б-бредишь.
Собиралась было убрать ладонь, но мое хрупкое запястье перехватила горячая, влажная, и нереально жилистая, рука:
— Нет… Не уходи. Просто побудь со мной. Пожалуйста…
Ну твою ю ж.
Это его… ''Пожалуйста''.
Обалдеть просто.
— Х-хорошо, — присела на краешек кровати, — Только сначала, давай я тебя укрою.
Он отпустил мою руку лишь на две секунды, дабы я набросила на его ''подлатанную'' спину одеяло, а затем, снова вцепился в запястье с такой жадностью, словно я над скалистой пропастью зависла, а Дэмиен, меня ухватил, не давая разбиться на смерть.
— Принцесса… — нежно позвал.
— Мм? — хотелось было щелбан отвесить за ''принцессу'', но ему итак отрадно досталось.
— У меня не бывает жара. Для меня, такая температура кожных покровов — обычная норма. Но спасибо за одеяло… Я просто с ума схожу, наблюдая за тем, как ты переживаешь.
Ох, дьявол.
— Ничего подобного. Я п-просто… Я просто добродушная. И э-это еще ничего не значит. Я даже Хлоиному коту лапу подлечила, хотя ненавижу этих монстров двуличных. Ради сестры цацкалась с кошатиной, до самой последней капельки терпения.
Наверно, даже сейчас мои волосы приобрели такой же оттенок, ровно как и щеки, напоминающие переспелую помидорную грядку.
В ответ, Дэмиен улыбнулся еще шире, ослепляя идеально белой улыбкой и без того воспаленные красотой полуобнаженного мужчины, принадлежащие мне глаза, а затем… отключился, по-видимому окончательно истратив все свои силы.
Выждав еще несколько минут, попыталась было высвободиться из ''мертвой'' хватки израненного зверя, но безуспешно. Пришлось-таки задержатся.
О, Боги…
Когда Дэмиен погрузился в небытие, мне, все же, пришлось воспользоваться соблазном, да как следует визуально отыметь это сверх создание, в мельчайших подробностях изучив бархатистость его кожи, шелковистость небрежно потрепанной шевелюры которая, между прочим, сексуально ниспадала прямо на его чарующие глаза, спрятанные за густыми ресницами, за которые любая девушка готова была душу отдать, не говоря уже о теле, а также, не оставила и без внимания могучие, внушительного размерчика мускулы, жилистые, мощные ноги и крепкие сильные руки, так настойчиво и одновременно так нежно, удерживающие мое левое запястье.
Он идеален. Совершенен. Безупречен.
Мужчина мечта. Мужчина загадка.
Как жаль, что никогда не будет моим. Только моим. И ничьим более.
Но ведь это невозможно. Вспоминая, как каждую ночь его нежные, атласные руки касаются других женщин, а губы… эти, мать его, доводящие до безумия сладкие губы, ласкают очередную наивную игрушку — я понимаю, что между нами ничего не выйдет. Ведь когда-нибудь, мне придется сгореть заживо. От собственной гребанной ревности. Потому что… я не его марионетка. Я живой человек. С безумно ранимой душой. Душой, которая жаждет чистой, искренней любви. А взамен… получает лишь боль да страдания.
Нет, Дэмиен. Увы. Не смотря на мои странные чувства, крепчающие с каждым долбанным днем, я все равно не могу смириться с уготованной участью стать игрушкой на побегушках, а в последствии — инкубатором для выращивания наследников.
Лучше сбежать при первой удобной возможности, чем потом всю жизнь мучиться от удушающих чувств. Ведь ты — никогда не будешь моим. А я… я уже практически твоя. Как и любая другая, даже самая недоступная девушка.
Потому что, перед тобой… невозможно устоять.
