продажу магазина, а вот девочки пока об этом не слышали.
— Я распорядился его продать. Предварительно все книги и личные вещи вам нужно собрать и переправить в столицу. У вас там есть другой магазин — объяснил я.
— Другой? — встрепенулась Лотти.
— Какой другой? — поддержала Анни.
— У вашего дедушки и мамы до того как им пришлось уехать из столицы был там магазин. Он до сих пор там стоит и ждет своих владельцев.
— Но, мы же его продали? — подняла на меня глаза жена.
— Да. А я купил. На твое имя, кстати. Как твой муж я имел право это сделать — невозмутимо пожал я плечами.
— Ты? Так вот почему нам выплатили за него такие огромные деньги. Это был ты — выдохнула Асти.
Я снова кивнул. Я тогда отчаянно выискивал способ передать жене деньги. И я его нашел.
— Спасибо. Тогда нам очень нужны были деньги. И если бы не они не знаю, как бы мы тогда выкрутились
— И он с тех пор не работает? — спросила Лотти.
— Нет. У меня руки не доходили этим заняться. Так что там осталось все точно так же как при вашем дедушке — подтвердил я.
— Спасибо — и жена уткнулась мне в плечо.
— Мама! Не плачь. Мы его заново откроем. Карл поможет. Он любит книги и с удовольствием там освоится.
— Тем более что он находится очень близко с нашим столичным особняком — подтвердил я.
Я обнял жену.
— Если хочешь, можешь даже переименовать магазин? В честь Эффраима? Придумаете с девочками новое название в честь деда?
— Да! — довольно выкрикнула решительная Анника.
— Мой секретарь собирался отдать распоряжения по поводу упаковки книг и выделить помощников — продолжил я.
— Нужно его найти и поторопить — сказала Лотти.
— Вермунд такой нервный — покачала головкой Анника и, схватив сестру за руку, потащила её из гостиной.
Карл закатил глаза, кивнул Чаплину, и они неторопливо двинулись за девочками.
— Они собирались опоить твоего секретаря успокоительным собственного изобретения. На травках. Карл проследит — озабоченно сказала жена.
— Вермунд большой мальчик разберется — успокоил я жену, и я постарался привлечь жену к себе.
Но Асти высвободилась из моих рук, встала и отошла от меня.
Похоже, что мне не понравится то, что я сейчас услышу.
— Бьорн, я хотела обсудить. Я хотела сказать…
— Да? — подбодрил я ее.
— Я… Вернее мы с тобой. Ты дал понять, что я нужна тебе. Но…
— Асти. Вот нет дальше никаких «но». Есть, как ты и сказала «мы с тобой».
— Прошло семь лет…. Там в столице. У тебя кто-то есть?
Ох, рано я порадовался тому, что моя нежная жена нарастила себе когти и покрылась железной шкурой. Не было такого и быть не могло. Как была моим цветочком, так и осталась. Нет, безусловно, у нее появилась броня, но без моей защиты оставлять ее все равно нельзя. Я прикрыл глаза. Эта девица на приеме. Зря я отпустил ситуацию. Завтра же нужно приказать найти её. Выяснить, кто ее подослал к Асти, не думаю, что она сама это придумала. И отправить и ее и зачинщиков в глухую деревню коз пасти. А то спустишь одной, и другие налетят, как птицы-падальщики поживиться.
— Асти, за прошедшие семь лет у меня были женщины. И их было довольно много. Я говорю это тебе, потому что врать не хочу, а «доброжелателей» в столице достаточно. Тебе обязательно обо всем расскажут в красках. Поэтому я так рад, что ты задала этот вопрос мне. Я готов отвечать тебе и все рассказывать. Всё. О чем бы ты, не спросила.
— Сейчас кто-то есть? — опустив голову, спросила жена.
— Да. Есть — ответил я правду, ей все равно доложат.
— Тебе она дорога?
Я закашлялся и сглотнул. Вот только моя нежная жена прибывает в уверенности, что нужно обязательно что-то чувствовать друг другу, что бы оказаться в одной постели.
— Нет. Я ничего к ней не чувствую. За семь лет ни одной женщине или медведице не удалось затронуть всерьез ни мое сердце, ни надолго поглотить мои мысли.
— Ты…
— Да. Я расстанусь с ней, как только мы вернемся в столицу — пообещал я.
Я подошел к Асти. Но вот обнять не рискнул.
— Только ты. Больше никого не будет — уверил я.
Жена не отошла и я обрадовался. Небольшая, но победа. Вот так по шажочку и будем двигаться вперед.
— Мы не будем торопиться. Я понимаю, что тебе нужно привыкнуть. Я дам тебе и время, и свою безоговорочную поддержку.
— Как ты себе представляешь нашу ближайшую жизнь? — спросила жена.
— Давай попробуем лучше узнать друг друга? Я буду все свое свободное время проводить с тобой и девочками. Я уверен, что у нас получиться — твердо сказал я.
— А что мы будем делать на людях?
— Я думаю, что не нужно никому что-то показывать и объяснять. Ты моя жена и этого всем должно быть достаточно. Поверь, никто ничего тебе не посмеет сказать или сделать. Я, по крайней мере, сделаю для этого всё — постарался я ее убедить.
Я снова сделал шаг вперед и привлек жену в объятья. Она не отстранилась.
— Ты даже не представляешь, как много для меня и девочек значит магазин и как я тебе благодарна — прошептала Асти.
— Если бы я знал, что ты скажешь мне это, узнав, что я купил старый книжный магазинчик, я бы рассказал тебе об этом раньше.
— Нет. Сейчас было вовремя — и жена подняла на меня огромные лучистые глаза.
Интересно, а поцелуй я уже заслужил? Или рано? Но попробовать то стоит? И я потянулся к губам жены.
Астрид
— Мама! — в комнату ворвались девочки.
Они остановились в дверях и с подозрением уставились на нас.
— А что это вы тут делаете? — выдала Лотти.
Я отпрянула от Бьорна. Куда это меня вдруг понесло? Я вскочила на ноги и подошла к дочкам.
— Ничего. А что вы хотели?
— Мам? Там у Карла книга из библиотеки особняка. Гутен… — начала Анника.
— Гутен…берга — продолжила Лотти.
— Гутенберга? — переспросила я.
— Да! — ответили хором.
— Мам, он так и сказал. «Гутенберг» — кивнула Лотти.
— Еще что-то сказал? — насторожилась я.
— Нет, мам. Ты же его знаешь — махнула ладошкой Лотти.
— Мам, он потом засопел — нахмурилась Анника.
— А ты же знаешь это плохо, когда он сопит. А книга толстая.
Когда Карл начинал так сопеть, это означало, что он нашел что-то крайне интересное, и может не отрываться от этой книги пока не изучит её «от корки
