— Хорошая работа, Кроис, — четко сказал Харелт.
А я воскликнула:
— Это наш прыгунок! Какое счастье.
Правда, сильно двигаться не могли ни я, ни мой дракон: под одеялом на нас не было ни единого лоскутка одежды.
— Энни, ты могла бы мне помочь? Я совершенно не представлю, что надеть. Может, выберешь для меня блузку? — попросила я. — А остальное я сама подберу.
И дракошка, воодушевленная взрослой задачей, слетела с постели и выскочила за дверь. Судя по сдавленному оханью, Кроису пришлось несладко. Но зато мы с Харелтом успели быстро-быстро принять душ, обсушиться и одеться. Ну, оделся Харелт, а я вновь использовала его рубашку. В любом случае в таком виде ребенка можно было встретить.
А через пару минут в комнату вошла расстроенная дракошка с одинокой блузкой.
— Папа, маме совсем нечего надеть! Как же так, папа? Почему ты не купил маме вещи?
Харелт смутился и развел руками:
— Да вот, не успел.
Энни укоризненно покачала головой и тут же переключилась:
— Я утром была у нонны Шавье. Она ругается и хочет встать, а ее привязали к кровати ремнями, говорят, в ее возрасте такое потрясение нужно пережить в постели. Нон Рифас спит, и господин Лерро тоже — если сами не проснутся, то будить их станут только днем. Но они молодые, поэтому их привязывать не стали. А скоро мы будем кушать?
— Скоро, — кивнул дракон. — Давай-ка я внесу в спальню сундук, чтобы Фредерика могла выбрать юбку, а мы с тобой сходим и узнаем про завтрак.
Энни серьезно кивнула, и через пару минут я получила возможность полностью одеться. Затем, повинуясь сиюминутному порыву, я подкрасила ресницы и губы и собрала волосы в свободный узел, который заколола подаренной Харелтом шпилькой. Отыскав на дне сундука свои самые приличные туфли, обулась и поспешила выйти.
За дверью меня ждал помощник Харелта, представившийся Кроисом.
— Милорд приказал стать вашей тенью, следить и помогать вам.
— А где сам милорд?
— Не могу сказать, — потупился Кроис, — их с леди Энбетестир посетила гениальная идея. Они найдут вас сами, когда будут готовы.
— Тогда я хотела бы найти прыгунка и…
В этот момент малыш, радостно цвиркая, прыгнул мне на плечо.
— И навестить нонну Шавье, — закончила я и принялась почесывать теплое пузико. — Ты везунчик, да, маленький?
— Цвирр! Цвирр-цвир-цвирр! — Малыш разразился такой трелью, что я немного опешила.
— Кажется, теперь он будет откликаться на это имя. Да, Везунчик?
Прыгунок тут же повернулся к Кроису и выжидательно на него посмотрел.
— Прости, малыш, у меня только орешки в меду. — Парень вытащил из кармана кулек. — Будешь?
— Будет, — рассмеялась я, глядя, как Везунчик перепрыгивает на ладонь Кроиса, забирает орешки и возвращается ко мне. — Проведи нас к нонне Шавье.
Вот только когда мы пришли, моя духовная наставница уже спала. Сидевшая рядом с ней целительница мягко улыбнулась и пообещала, что уже к вечеру разрешит нонне свободно ходить. А после она добавила:
— Но ей лучше не колдовать. Мы, конечно, проговорим это с Лисанной Шавье, но… Знаете, ее характер за долгие годы не изменился — она делает только то, что считает нужным. Поэтому я прошу вас за ней присмотреть.
— Обязательно, — кивнула я.
После мы навестили Лерро и Рифаса. Последний, кстати, уже не спал. И, увидев прыгунка, обрадовался почти до выступивших на глазах слез.
— У него теперь есть имя, — виновато произнесла я. — Это получилось случайно.
— Можно я угадаю? — свистящим шепотом спросил Рифас. — Везунчик или пушистик?
— Везунчик, — кивнула я. — А как…
— Ну, то, что он выжил и не потерялся, — это и правда везение, — все так же шепотом ответил смущенный Рифас. — А я подумал, что бы я сказал, если бы его увидел. Я бы сказал: «Ну ты и везунчик, пушистик».
И мы рассмеялись.
— Выздоравливайте, нон Рифас. Вас ожидает награда от Хранителя Севера. — Я улыбнулась.
А нон надулся:
— Я же не ради награды…
— Все не ради нее, — серьезно сказала я. — Но зато вы можете открыть приют для прыгунков. Под патронатом семьи Хранителя Севера.
— Я… Я не знаю, я же ваш духовный наставник, смогу ли я совмещать? А если я перестану быть наставником, то вам пришлют чужого, и…
— Я уверена, что вы сможете совмещать.
Зашедший целитель попросил нас выйти: нону Рифасу пора было принимать последнюю порцию зелий.
— Выздоравливайте, нон Рифас, — попрощалась я. — И прошу, скажите Лерро, что мы о нем также беспокоимся.
Закрыв за собой дверь, я поняла, что мне, в общем-то, больше нечем заняться. Вернуться в комнату и подождать? Или пойти прогуляться по Малому Храму?
Обернувшись на Кроиса, я хотела попросить его проводить меня на замковую стену, но у его локтя появился яркий светлячок, из которого раздался бесконечно усталый мужской голос:
— Я здесь, Кроис. Занял третью смотровую комнату.
— Леди Фредерика, магистр Риорда прибыл. Позвольте вас к нему проводить!
— Харелт говорил, что магистр прибудет не скоро, — удивилась я. — Конечно, идем. Откуда ты знаешь, где что находится? Учился здесь?
— Нет, миледи, — улыбнулся Кроис, — попросил план открытой части замка и выучил его за ночь.
— Это удивительно.
— Моя служба заключается в том, чтобы помогать лорду Фойртелерну, — улыбнулся польщенный Кроис.
За несколько минут мы дошли до целительского крыла. И там, пройдя мимо отделения с палатами, подошли к двери, на которой была выбита цифра три. Кроис постучал и, дождавшись отрывистого: «Входите», распахнул передо мной створку.
— Юный Кроис, вас я попрошу остаться за дверью, — негромко произнес невысокий пухлощекий мужчина. — Леди Фредерика, счастлив видеть Предназначенную лорда Фойртелерна. Но все любезности потом. Мне доложили, что вы зачерпнули из жизненных сил? Знаете ли вы, как это влияет на девичий организм?
Целитель говорил быстро, не позволяя вклиниться в свою речь. При этом так же сноровисто раскладывал по полу яркие драгоценные камни, из которых получался очень интересный узор.
— Прошу в круг, — он указал мне на оставшийся пустым центр, — сейчас мы узнаем, как глубоко поражение ваших энергоканалов.
— Они не травмированы, магистр Риорда, — поспешила сказать я, выполняя его указание.
— Да что вы? — Он всплеснул руками. — А я вижу другое. Когда вы вычерпываете себя до дна, но не касаетесь жизненной силы, на энергоканалах появляются микроповреждения. Они болят, они мешают жить, у кого-то возникает желание почесать себя изнутри.
Магистр Риорда начал выплетать заклятья, которые, налившись светом и цветом, впитывались в драгоценные камни у моих ног. Правда, говорить ему это не мешало:
— Но! Но с этим справляется зелье. Вы, юная леди, никогда не задумывались, почему мы говорим: «Я пережёг жизненную энергию в магию»?
— Так…
— Вот то-то и оно. — Целителю явно были не нужны мои ответы. — Потому что это действительно пережигание. И сейчас ваши энергоканалы — те, глубинные, по которым циркулирует жизненная сила, — обожжены. И мы должны узнать, насколько сильно. И вот сейчас… Ох ты ж. Ох, как же ж это!
Магистр, сделав шаг назад, рухнул на колченогий стул и, всплеснув руками, замер скорбной статуей.
— Я уже умираю или еще поживу? — пошутила я.
— Да как вам сказать, — отмер целитель, — таких глубинных поражений я еще не встречал. Ох, леди. Что ж вы такое делали?
— Сражалась с измами на ледяном плато. — Я развела руками.
— Эти проклятые прорывы, — целитель покачал головой, — все самые сложные случаи идут к нам оттуда. Так. Так, не стоит переживать. Мы справимся с этим! Да, определенно.
Целитель вытащил платок и промокнул взопревший лоб. Мне же стало не по себе: с самого утра меня не мучили ни дурное самочувствие, ни отсутствие желания жить. Я, признаться, сочла себя полностью здоровой.
— Так, — целитель хлопнул в ладоши, — на самом деле это все решаемо. Но! Имейте в виду, что на ближайшие три года я затворю вам чрево. Ибо если вы забеременеете, то погибнете вместе с малышом.
