с взглядом хищных зеленых глаз.
«Лестр…» — Всплыло в памяти имя.
Она села на постели, придерживая одеяло у груди. Мужчина склонился к ней, коснувшись волосами обнаженных плеч, оперившись руками по обе стороны от Кэсс в спинку кровати.
— Кассандра, я знаю, что он предал тебя, причинил боль… — Взгляд зеленых глаз действовал подобно гипнозу, Кэсс не могла отвернуться, не могла пошевелиться и только слова отзывались эхом в голове. — Чуть не убил. А ты ведь хочешь отомстить, верно?
Кэсс все же моргнула. — «Это какое-то наваждение? Почему он так близко? Что-то мне это не нравится…» — Даже мыслить было тяжело, будто голову окутывал плотный туман, или ее опоили каким-то дурманом.
— Кассандра… — Он был уже совсем рядом, и когда только успел? Теперь горячее дыхание скользило по щеке, обжигая, будоража и без того горячую кровь. Кэсс уже не хотела думать ни о чем, только об этих зеленых глазах, об этом голосе… Он — самое важное, что только может быть. — Ты ведь хочешь отомстить? Тому, кто предал, чуть не убил..?
— Отомстить… — Где-то на границах сознания Кэсс еще пыталась сопротивляться, но ее воля уже была сломлена. — Да… — Выдохнула она, вторя Лестру. — Предал.
Но еще миг и девушка затрясла головой.
— Что ты делаешь? Что происходит? — Кэсс стало страшно. Мысли путались. Она не хотела причинять Вирсу боль. Хотела лишь разобраться, что случилось, как вышло, что он…
Но зеленые глаза напротив вдруг ярко засветились, не оставляя и шанса отвернуться, завораживая, лишая разума.
Лестр прижался к ней, скользнул губами по виску, по щеке и прижался губами к ее губам. Кассандра слабо попыталась оттолкнуть его, но даже пламя в ее крови, саму ее сущность, будто бы накрыли непроницаемым колпаком.
А Лестр целовал ее неистово, жадно, и… одновременно улыбаясь. А Кассандра, пылкая и одновременно неопытная в подобном, обезумевшая, дарила свой первый поцелуй правой руке Шайи’тана…
«Сделано, хозяин». — Передал он мысленное послание. И в тот же миг на шее Кэсс, незаметно для нее самой, щелкнул металлический ошейник.
***
Итак, когда утро уже полностью вступило в свои права, Максимилиан Джоан Вирс и его надоедливый спутник Доджи, не без помощи последнего, выбрались из города, и теперь двигались вдоль обрыва в сторону домика ведьмы…
И вот показалась избушка ведьмы. Путь пешком занял много больше, чем поездка на саламандре. Вирс пытался отогнать мысли, связанные с пироманткой. С ней всё кончено.
«Радуйся, Вирс, ты теперь снова один, как и хотел. Надо было сразу ее силу забрать и поглотить, а не ждать не пойми чего, идя у девчонки на поводу». — Чернокнижник бросил взгляд на Доджи, который семенил рядом с ним, подозрительно озираясь по сторонам своими чёрными глазами… — «Ну, почти один. Хотя, этот тоже наверняка скоро сбежит».
И вот Вирс уже вплотную подошёл к двери и протянул руку к ручке, как дверь распахнулась. Ведьма стояла на пороге, Доджи она оставила без особого внимания, а вот посмотрев на Вирса, старуха осталась явно недовольна. Во взгляде осуждение.
— Ох, касатик. — Она покачала головой. — Ну, заходите в дом, больно ветер сегодня холоден.
Ведьма, качая головой, зашла внутрь, Вирс и Доджи молча последовали за ней. Старуха шумно завозилась на полках рядом с печкой. Она перебирала разные банки и мешочки, доставала оттуда либо горсть порошка, либо засушенный цветок и бросала все в одну мисочку.
— Садитесь уж. — Она обернулась. — Принес, что просила? Знаю, принес… — Она снова отвернулась. — На стол положь. Ох, касатик, натворил делов-то… Думала я, не по той нити все потянется, ох, надеялась…
Вирс выложил жезл. Молча он наблюдал за возней старухи, ощущая, как возвращается в сознание темная пелена. Снова в нем начала просыпаться холодная ярость.
— Про стража ты ничего не говорила. — Казалось, маг хотел сказать ещё что-то, но резко сменил тему. — Ты же знала, что она вместе с Баалзамоном. Но молчала. А теперь… Да что я рассказываю? Ты же сама знаешь. Не по той нити… А что, лучше, что бы он и меня сделал бы своими прихвостнем?
Пока Вирс покрывал старуху обличительной речью, та все продолжала мешать травы и порошки, совершенно не обращая на чернокнижника внимания. Потом залила все горячей водой, накрыла марлей, в которой наблюдались еще и серебряные нити, сцедила жидкость. Еще помешала, что-то приговаривая, жидкость в кружке булькнула и пыхнула желтым пузырем. Старуха протянула кружку Вирсу. Жидкость внутри напоминала молоко с медом и маслом, и на вид, и на запах.
— Пей, а там уж и думать будем.
Конечно, Вирс гнул своё, не торопясь пить то, что дала ему ведьма. Но тут вмешался Доджи, подёргав его за штанину:
— Ты это… Доджи думает, что тебе стоит это выпить. — Всё-таки коротышка был не глуп. Чернокнижник покосился на него, как на умалишённого. Зачем ему эту пакость пить? Хотя, чего уж там… Взяв кружку, он одним махом осушил её.
Как обухом по голове. Вихрь событий закружился в голове Максимилиана, словно безумный калейдоскоп. Он вспомнил всё, но уже не испытывая той неконтролируемой злости… Как во сне Тёмный убеждал его в том, что Кассандра предатель… Как он её чуть не убил. Как Тёмный забрал её… Пальцы безвольно разжались, отпустив кружку, та упала на пол и разбилась в дребезги. — «Какой же я… Идиот».
— Почему ты молчала? Ты знала всё с самого начала. — Быстро, ледяным пугающим тоном спросил Вирс.
Провидица снова покачала головой, глядя на него.
— Ох, касатик, — старушка села напротив. — Я знаю, что может быть, могу ответить на тот или иной вопрос, но менять судьбу не имею права, это твоя судьба, твой выбор нужной нити. Не могла я тебя предупредить.
Но тут старушка встряхнулась, невероятно резво подскочила с места и огрела мага клюкой по макушке. Вирс даже не успел закрыться хотя бы руками.
— А ты тоже, дурень глупый, да гордый, девчушка его полюбила, гада такого, а он ей — предатель, предатель. Верить людЯм надо, а не с угрозами кидаться. — Она снова замахнулась клюкой, но в последний миг все же сдержалась. — Ну, да ничего, глядишь карга старая еще поможет…
Она снова ушла к своим банкам-склянкам и опять в них закопошилась, бурча что-то себе под нос.
Вирс ошарашено потирал макушку, косясь на ретировавшегося под стол коротышку. Что за день такой…
«Попался на уловку Темного, как мальчишка. Расслабился, не подумал, что тот может проникать в разум во снах…» — Маг устало провел ладонью по лицу, обдумывая слова ведьмы. — «Стоп… Любит?» — Чернокнижник осоловело моргнул. Он
