— Упаси меня тьма полюбить вас, леди оттон Грэйд.
И произнеся эту в высшей степени странную фразу, герцог развернулся и сошел вниз по ступеням, оставив меня одну.
Некоторое время я в растерянности стояла на ступенях, не в силах понять произошедшее, а после вернулась в каюту. Нет, мне очень не хотелось идти туда, но показаться на глаза всем тем, кто отчетливо знал, с кем я провела эту ночь, было невыносимо.
* * *
Практически весь день я провела в каюте. По началу маялась от безделья и перечитывала имеющиеся с собой книги — подаренную матушкой Иолантой и сборник исторических приключений военных лет. К обеду сборник был прочитан, и когда в мою дверь постучали, я как раз перелистывала последнюю страничку.
— Леди оттон Грэйд, обед подан, — торжественно сообщил Тороп.
— Благодарю, — ответила я.
Светло-фиолетовое платье, темно-синие панталоны и в тон к ним туфельки, синий же ободок для волос, и через пятнадцать минут я вышла из каюты.
Меня никто не ожидал. Пройдя на среднюю палубу, я увидела, что стол был накрыт на одного человека, а Тороп почтительно ожидает моего появления. Только Тороп…
Внезапно моей щеки коснулся ветер, а в следующее мгновение передо мной галантно склонился Янир, и протянув призрачную ладонь, произнес:
— А не составите ли вы мне компанию за обедом, прекрасная леди Грэйд?
Подхватив его игру, я присела в реверансе, со словами:
— Это честь для меня, лорд Янир.
Дух ветра галантно проводил до стола, пододвинул мне стул, чем смертельно оскорбил нахмурившегося Торопа, и устроившись на месте герцога, скомандовал:
— Любезнейший, мне пинту воздуха и графин очищенной синей воды.
И я, и лакей воззрились на духа с заметным удивлением. Янир, недовольно поморщившись, пояснил:
— В трюме, спроси у старпома, он точнее направит.
Лакей, поклонившись, покинул нас. И в то же мгновение, дух ветра откинулся на спинку стула, закинул ногу на ногу, пальцы сцепил за головой и вот в этой весьма фривольной позе поинтересовался:
— Как жизнь замужняя?
У меня мгновенно испортилось настроение. Лгать откровенно не хотелось, посвящать в подробности так же, а потому я сдержанно ответила:
— Все хорошо, благодарю вас.
У духа ветра были удивительные глаза — большие, зауженные, цвета летнего неба, но без зрачка, зато, когда он улыбался, они словно становились чуть ярче.
— Леди оттон Грэйд, вы совершенно лгать не умеете, — протянул Янир.
— Сочту это комплиментом, — с улыбкой ответила я.
— Знаете, — дух чуть подался вперед, — вы не принадлежите к числу тех женщин, с которыми привык обращаться герцог.
— Янир, — взяв салфетку, я расправила ее на коленях, — не понимаю, к чему этот разговор.
— Предпочитаете поговорить о погоде? — поинтересовался дух и тут же развил тему: — Мы в проклятом море, заметили изменение цвета воды?
— Проклятое море? — переспросила я.
Внезапно Янир сорвался со своего места, а в следующее мгновение подхватил меня на руки и взлетел. Салфетка упала и медленно спланировала на пол, а мы, лавируя между белоснежных парусов и едва не столкнувшись с младшим духом ветра, взмывали вверх!
И чем выше поднимался Янир, тем отчетливее становилось видно — Южная армада плыла по зеленым мутным водам, в абсолютном штиле, потому что даже на высоте, куда мы поднялись, ветер не ощущался.
— Проклятое море, Ари, — сообщил дух ветра, — здесь плавает только имперский флот, для остальных кораблей это место могила.
— Почему? — спросила я, испуганно и в то же время с интересом оглядываясь.
— Мертвый штиль, — объяснил Янир, — паруса мгновенно обвисают, рыбы здесь нет… съедобной, а весла бесполезны — вода разъедает в течение нескольких часов незащищенную древесину.
— О, Пресвятой, — потрясенно выдохнула я.
— Он здесь не причем, — усмехнулся дух. — Это последствия сражения, в котором было использовано столько темной магии, что она осталась вечным фоном, искажая природу. Знаете, когда-то здесь имелись чудесные острова… — его голос оборвался.
Я, впервые с момента, как мы поднялись, взглянула на Янира, дух улыбнулся в ответ и вдруг произнес:
— Это море было ловушкой для герцога, леди Грэйд. Хитроумной, мощной, фактически неодолимым стальным капканом и когда Южная и Западная армада были заперты в этих водах, все пришли к безрадостному выводу — это смерть. Духи ветра не были способны управлять кораблями, магия офицеров была блокирована, из воды лезли жуткие чудовища, которые своими щупальцами хватали и разрывали солдат, а после сжирали у нас на глазах… В то время я служил на «Хансе», флагманском корабле адмирала Дикрана, и пожалуй в минуту, когда я увидел слезы бессилия в его глазах, я перестал ему подчиняться.
Это было странно.
— Зачем вы мне это рассказываете? — требовательно спросила я.
— О битве? — уточнил Янир.
— О проявлении слабости лорда Дикрана.
— Не просто так, — подтвердил мои опасения дух ветра. — Но позвольте продолжить.
Молча кивнула.
— Положение спас герцог оттон Грэйд, — с улыбкой сказал Янир, — обратите взор на корабли.
Последовав его просьбе, я с немым восхищение оглядела армаду — никогда не устану восторгаться нашим гордым флотом.
— Знаете, за что я, безусловно, ценю герцога? — вопросил дух и, не дожидаясь ответа, продолжил. — За ум, умение не сдаваться, смелость и находчивость. И пока одни рыдали от страха, гораздо более слабый молодой маг искал решение. Зеленое сияние — идеальный щит. Отрезающий нас от внешнего воздействия и позволяющий непроницаемым коконом окружить все корабли армады. Когда он засиял, ожила и боевая магия. Мы дали бой, а на утро все двенадцать сильнейших духов предстали перед тем, кому отныне подчиняемся. Мы сущности, леди Грэйд, мы покоряемся лишь достойнейшим. На сегодняшний день в подчинении герцога сто семнадцать духов.
Я была потрясена его словами, и все же:
— Зачем вы мне это рассказали, Янир? — тихо повторила вопрос.
И дух ответил:
— Вчера я видел выражение бессилия в глазах лорда оттон Грэйда, леди. Впервые. Вы плакали, а он стоял под дверью и не знал, что предпринять.
Прикусив губу, я промолчала.
— Герцог не имеет права на слабость, леди Грэйд, — продолжил Янир. — Ошибки, злость, срывы, но только не слабость.
Теперь у меня не было слов, и я молча отвернувшись от Янира, смотрела на Проклятое море.
— Насколько я понял слова герцога, вчера, когда вы были в обмороке, а он произносил клятву на крови, теперь вы связаны.
— Будем откровенны, мы были связаны узами договоренностей и условностей в тот момент, когда меня привели на корабль и увезли из столицы, — едва слышно ответила я.
