Острые маленькие ноготочки через футболку вонзились в его кожу, словно желая удержать на месте. Парис чувствовал тепло Сиенны – пульсирующее, просачивающееся в него, смешивающееся с его теплом и устремляющееся прямо к члену. Воин испытывал невыносимую боль. Ещё до того, как понял это, Парис сдвинулся, коленом раздвинул ноги Сиенны и прижался эрекцией к её женской сущности.
Привет, сладкие муки. Или он сейчас совершит самую большую ошибку в своей жизни или самый лучший поступок. Они подходили друг другу как кусочки пазла. Парис медленно потёрся о Сиенну, чтобы подразнить и помучить их обоих. Наслаждение росло наряду с давлением. Да, ему определённо стоило взять её раньше. Демон Париса был готов вырваться наружу.
Из-за окружающих их криков Парис не слышал реакцию Сиенны на его действия, поэтому нежно прижал ладонь к её горлу. Ничто не могло остановить его от желания ощущать её стоны, вибрации от которых оказались чертовски потрясающими.
– Парис. – Сиенна прижалась губами к его уху. Определённо, чтобы не произнести мольбу, но и не предупреждение. – Ты не можешь желать меня.
Он вращал своими бёдрами: прижимаясь к ней, отступая, снова прижимаясь.
– А что тогда это?
– Призыв к единственной годной для этого женщины в комнате.
Эти слова были как пощёчина. Капризная, внутренняя тьма Париса ответила с агрессией, рвала и метала, требуя, чтобы воин наказал обидчика. Парис подавил желание и рявкнул:
– По твоему, парень вроде меня может испытывать желание только к тому, что доступно?
– Там, в комнате, ты не хотел меня. Так, быть может, это наказание. – В голосе Сиенны сквозил гнев.
Наказание? Парис машинально сжал руки в кулаки. Его гнев перекликался с гневом Сиенны.
Печально, но она ещё не закончила.
– Поверь мне, сейчас я понимаю всё намного лучше, чем когда-либо. Возможно, ты пришёл не для того, чтобы освободить меня, а чтобы ранить так, как я однажды ранила тебя.
Парис не доверял Сиенне, не мог этого сделать, и не важно, насколько сильно он хотел обратного и как сильно себя уговаривал об этом. И сейчас воин понял, что она тоже не могла и не станет доверять ему. По крайней мере, не полностью. Он подозревал, что подобное произойдёт. Раньше это не беспокоило его сильно, но не теперь. Парис презирал это множество препятствий между ними: одежду, условия, сомнения и переживания.
– Я не похожа на женщин, к которым ты привык, – продолжила Сиенна. – Я знаю это. Знаю, что не симпатичная.
– Ты права; ты просто великолепна.
– И у меня дурацкие губы, – выдохнула она.
– Если "дурацкие" – новое определение мечты, от которой текут слюни.
Сиенна принялась колотить маленькими кулачками по груди Париса.
– Прекрати! Сейчас же. Тебе нужен секс, и ты пытаешься продать себя. То же самое чуть ранее сделала я, желая оказаться с тобой в последний раз. Мне не следовало бросаться на тебя подобным образом.
Парис выпрямился. Сиенна предложила себя ему, не потому что хотела загладить вину, а потому что хотела его. Она не должна была в этом признаваться. Теперь Париса ничто не остановит. Он заполучит её любым способом.
Парис лизнул Сиенну в губы и сказал:
– Детка, мне не приходится пытаться. Я дышу, а женщины предлагают мне себя.
Обида отступила и Сиенна захныкала.
– Тогда ты... ты пытаешься поставить меня на место. Пытаешься дразнить меня тем, что я никогда не получу в полной мере.
"Определённо, ты можешь это получить."
– Ты же знаешь, что это неправда. Не потому что ты мне доверяешь, не из-за своего демона. – Гнев был готов пойти на любую хитрость, когда дело касалось Париса.
Последовала мучительная пауза длиной в три удара сердца.
– Ты... прав. Как ни странно, – произнесла она со страхом и надеждой, и снова впилась ноготками ему в грудь. – Мне ненавистно, что в меня поместили демона. Я хотела освободиться от него, буянила, ругалась и даже планировала избавиться от него, и всё же начала рассчитывать на его способность читать мысли людей.
Однажды одержимые, они останутся такими навечно. По большей части, так и происходило. А вернуть Гнев Аэрону? Чёрт, нет, это стало бы кромешным адом. Это убило бы её. Снова.
– Ты можешь верить мне, когда я говорю, что хочу тебя, Сиенна. Ты занимала все мои мысли последние несколько месяцев. Устоять перед тобой в той комнате оказалось самым сложным делом моей жизни.
Вибрация в её горле просигнализировала о том, что Сиенна издала стон.
– И тебя действительно, несмотря ни на что, влечёт ко мне? – Её голос пропитало удивление, обволакивая Париса тёплым мёдом.
А у него было кое-что для тёплого мёда.
– Да. – Парис подался назад, затем вперёд, возобновляя их контакт. Он хотел большего, но ничего не делал. Пока. Парис хотел, чтобы Сиенна сосредоточилась на наслаждении, а все страхи о скрытых мотивах покинули её. – Пусть на этот счёт не останется никаких сомнений.
Ещё одна вибрация, которая достала до самых глубин Париса.
– Почему я? – Сиенна ослабила хватку своих ноготков и провела руками по его груди. – Я о том, что ты мог заполучить любую.
– Именно. Мог, но выбрал тебя. По очень многим причинам. Ты сообразительна.
– Сомневаюсь.
– Ты остроумна.
– Не более чем тысяча других.
– Ты сварлива и не признаёшь комплименты.
– Эй! – Она протянула руку и дёрнула его за волосы.
Несмотря на мрачность окружающих обстановки и обстоятельств, Парис улыбнулся.
– Ты прекрасна.
Сиенна массирующими движениями пальцев провела по его голове.
– Получается, что я уже не запредельно потрясающая? – сухо спросила она.
– Ты совершенна, и я не хочу слышать, как ты снова опускаешь себя. Поняла? – Других он за подобное убивал. Её же только отшлёпает. – Ты можешь лишь радоваться или нет результатам.
– Почему? Ты задумал меня отшлёпать? Потому что в моей голове несколько образов.
– Ну-ну. В ней есть кое-что ещё, что тебе нравится. Ты понимаешь, о чём я.
Сиенна фыркнула. И Парис наслаждался этим звуком, потому что стал той причиной, который его вызвал.
– Должно быть, тебя ослепил похотливый демон в розовых очках, – произнесла она.
И Сиенна подумала о том, что таких же упрямых, как она были тысячи. Парис только что в открытую угрожал ей, а она проигнорировала это и продолжала шутить.
– Неужели твой демон когда-нибудь позволял спать с одной и той же женщиной дважды? – спросила она, и в её словах наряду с возбуждением сквозило волнение. – Я слышала, что ты... Неважно.
Большую часть информации Сиенна получила от Ловцов. Парис напрягся, ненавидя напоминание о её прошлом, но это не остановило его от признания:
