— Разве так важно, кто мой отец?
Он равнодушно пожал плечами:
— Мне все равно. Возможно, это имеет значение для Этана.
В душе я с горечью признала, что Этану, по-видимому, это важно. Но ответила совсем по-другому:
— Он спас мне жизнь.
Морган резко поднял голову:
— Как это?
Я немного подумала, что могу ему рассказать, но выбрала правду. Если ему совсем ничего не известно, тем лучше. Если он что-то слышал, возможно, границы его знаний помогут выяснить виновника.
— На меня напали. И Этан спас мне жизнь.
Морган уставился на меня, потом вытер рот салфеткой, взятой из стальной подставки на столе.
— Ты шутишь.
Я покачала головой:
— Кто-то набросился на меня, когда я шла через кампус. У меня было разорвано горло, а Этан нашел меня и устроил превращение.
Морган прищурил глаза:
— А ты уверена, что все это не было подстроено самим Этаном?
В животе что-то неприятно заныло. Я не могла сказать, что уверена в обратном. Я полагалась только на свой инстинкт и объяснения Этана, на его заверения в невиновности. До сих пор я не переставала гадать, как он оказался посреди ночи именно в этом месте, и его ответ — «что-то вроде удачи» — меня не устраивал. И это было еще одной причиной держаться от него подальше. Он стал моим боссом, и я буду подчиняться, насколько того потребуют прямые обязанности, какими бы они ни были. Но, кроме этого, ему не на что надеяться.
— Мерит?..
Я вернулась из своих раздумий и встретила взгляд Моргана.
— Извини, — сказала я. — Я знаю, что он ничего не подстраивал. Он просто спас меня.
Я скрестила под столом пальцы, надеясь, что это правда. Морган нахмурился:
— Гм… А ведь на месте смерти Дженифер Портер нашли медальон Дома Кадогана.
— Его мог положить туда любой, у кого имелась возможность войти в Дом. Даже бродяга, пытавшийся скомпрометировать систему Домов.
Он кивнул:
— Такая теория существует. И Селина тоже так считает.
— Она не думает, что это сделал Этан? Или кто-то другой из его Дома?
Морган несколько мгновений настороженно вглядывался в мое лицо, потом прикончил оставшийся кусочек сэндвича.
— Точнее говоря, мы опасаемся реакции людей, направленной против Кадогана, а не самих вампиров. Мир очень хрупок.
Я уже слышала это, но почему-то из уст Моргана этот аргумент казался не столь весомым, как при разговоре с Этаном.
— А чем ты занималась до превращения? — спросил он.
Я уже выпила всю содовую, так что прошла к холодильнику, вытащила вторую банку, открыла ее и вернулась к столу.
— Я была аспиранткой. По английской литературе.
— Здесь, в Чикаго?
— В Чикагском университете, — подтвердила я.
— И чем предполагала заняться? Преподавать?
— Да, на уровне колледжа. Я хотела стать профессором. По специальности «литература Средневековья». Саги о короле Артуре, Тристан и Изольда и прочее.
— Тристан и Изольда. Это интересно.
Я запустила руку в пакет, отыскала единственный чипс и отправила в рот.
— Разве? А чем ты занимался раньше?
— Мой дедушка был хозяином клуба, вернее, бара, который там был, пока я не занялся реконструкцией. Дед умер за несколько лет до моего превращения, и я унаследовал заведение.
— А почему ты решил стать вампиром?
Морган помрачнел, рассеянно потер шею:
— У меня была возлюбленная. Она была серьезно больна, но знала кого-то из Дома Наварры. Мы пришли к Карлосу — он был тогда заместителем Селины — и выдвинули кое-какие предложения, после чего он одобрил обе наши кандидатуры. Она была красивой и сильной и стала бы выдающимся вампиром… — Он замолчал, уставившись на поверхность стола, а когда снова заговорил, голос зазвучал заметно тише. — Потом наступила ночь превращения. Я стал вампиром, а она не смогла этого перенести. Она умерла год спустя.
— Мне очень жаль.
— Она сказала, что не хочет жить вечно. Я был молод и глуп и уже тогда чувствовал себя бессмертным — кто думает о смерти в таком возрасте? Я был с ней, когда она умирала. Она не боялась.
Несколько минут мы оба молчали, поскольку я хотела дать ему возможность справиться с воспоминаниями.
— Вот такая у меня история.
— Как давно это было?
— В тысяча девятьсот семьдесят втором.
— Значит, тебе…
Он усмехнулся, и я с радостью увидела, что его глаза опять заблестели.
— Мой возраст может тебя смутить.
Я скрестила руки на груди и внимательно его осмотрела:
— На вид тебе около двадцати восьми, верно? Это значит, ты родился примерно в тысяча девятьсот сорок четвертом.
— Мне семьдесят два, — сказал он, избавляя меня от вычислений. — Не так много, чтобы казаться нереальным или делать скидку на возраст, но достаточно, чтобы считать меня… стариком.
— Ты не выглядишь семидесятидвухлетним. И ведешь себя далеко не как старик. Так что с этим все в порядке, — добавила я, подняв для пущей убедительности палец.
Морган засмеялся:
— Спасибо, Мерит. Я чувствую себя на семьдесят один.
— Семьдесят один в душе.
— В душе, — согласился он. — А знаешь, ведутся довольно серьезные дебаты о влиянии моложавой наружности на наши действия.
Я с сомнением улыбнулась:
— Среди вампирских философов?
Он тоже улыбнулся в ответ:
— Бессмертие влечет за собой свои проблемы.
Я лично еще не задумывалась над перспективами бессмертия, и мне стало интересно, что об этом думают другие.
— Например?
Морган протянул руку и забрал у меня пакет из-под чипсов, и наши руки слегка соприкоснулись. Но я отмахнулась от легкого покалывания в руке, напомнив себе, что поклялась держать на расстоянии парней с неестественно длинными клыками.
— Личность вампиров меняется приблизительно каждые шестьдесят лет, — ответил Морган, размахивая пакетом. — Но чтобы не привлекать излишнего внимания, нам приходится действовать в соответствии с системой. Это означает, что мы инсценируем свою смерть. Приходилось лгать друзьям и семье, которыми обзаводились в человеческой жизни. Мы подделываем страховые полисы, водительские права и паспорта. Этично ли это? — Он пожал плечами. — Мы оправдываем свои действия необходимостью защищаться. Но все равно это ложь.
Вспомнив о своем поспешном увольнении из университета, я задала следующий вопрос:
— А где они работают? Я имею в виду вампиров-философов.
— Они действуют достаточно скрытно. Некоторые даже поступают в академии, если есть возможность получить кабинет в подвале и набрать только вечерние группы. Ты, наверное, не раз видела парней, которые вечно ошиваются в кофейнях со своими лэптопами и ноутбуками? Они собираются там только по вечерам и ожесточенно стучат по клавиатуре.
