взобралась на подоконник, – ты почему не идешь? Скоро ваш выход, мы тебя обыскались.
– Меня Радагат здесь запер, – трагическим тоном поведала я. – Запретил участвовать в соревнованиях и ушел.
– Ты посмотри, настырный какой. – Таматин опять показался в окне. – Да в тот раз ты магией почти и не пользовалась.
– Подожди, – я даже рот от удивления открыла, – ты же должен ничего не помнить.
– Я уговорил Зарриса на небольшую поблажку, – гений зарделся. – Он решил, что оставить мне знание о том, что тебе нужно меньше пользоваться магией, – рационально. Вроде как я должен тебе напоминать об этом, раз уж магию тебе пока оставили. Нам пора бежать, я более чем уверен, что игра уже закончилась. Олеф обещал потянуть время, но как долго он выдержит?
На землю нас спускал Таматин – так было быстрее, нежели бежать по коридорам, и пока мы спешили к полигону, я с беспокойством на гения посматривала – выглядел он достаточно уставшим, все-таки магическая нагрузка на него обрушилась серьезная. Вообще-то я собиралась прыгнуть из окна, но не зря Кряхсу частично оставили память – делать мне это он категорически запретил да еще и Лиссу настращал.
Игра уже закончилась, но в комнату игроков мы влетели как раз в тот момент, когда отыгравшие команды уже ушли, но судьи еще не пришли. В этот раз даже фанаты решили выразить свою поддержку – в помещении было слишком много людей для двух команд общим количеством десять человек. Жаль только, что у нас фанатка была только одна – невозмутимая Адель, которая платье сняла и надела на себя привычный спортивный костюм. Таматин, увидев ее, побелел и спрятался за мной.
– Вы успели, – обрадовался Эдит. – Ляля, мы жутко волновались, где ты была?
– Да, где ты была? – Хантер схватил меня за локоть.
Я красноречиво посмотрела на его руку, намекая, что надо бы ее убрать, но парень не проникся.
– В своей комнате, – холодно сообщила я.
– А до этого? – Дангвар не уступал. – Ночевала ты точно не в ней.
– Ты караулил, что ли? – разозлилась я.
Нас обступили оставшиеся члены команды и случайно затесавшаяся Адель.
Хантер отпустил меня и отступил назад, складывая руки на груди.
– Да, караулил. И считаю, что это нормально – ты моя девушка.
– Бывшая девушка, Хантер, бывшая!
– Подтверждаю, – влез Таматин, но Дангвар не обратил на него никакого внимания. Олеф и Эдит недоумевающе следили за нашей перепалкой.
– А кто сейчас твой парень?
– Тебя это не касается!
– Без проблем, – Хантер развел руками. – Тогда что я здесь делаю?
– Участвуешь в магическом ориентировании? – я съязвила, а Дангвар широко улыбнулся.
– Уже нет. Я снимаю свою кандидатуру с соревнований.
Во внезапно наступившей тишине заявление Хантера прозвучало просто оглушительно. Наши соперники неверяще смотрели на капитана, а Эдит и Олеф переглянулись.
– Хантер, но как? При чем тут ваши отношения? Мы же тоже участвуем.
– Простите, парни. Я во все это ввязался из-за Ляли, так что если хотите, можете тоже уйти.
– Я не уйду, – насупился Олеф. – Мы столько сил и времени потратили. Я остаюсь.
Эдит выглядел растерянным, но, по-видимому, вспомнил о Лиссе и покачал головой.
– Я тоже остаюсь, Хантер.
– Как знаете, – Дангвар фыркнул, но было заметно, что решение друзей остаться его задело.
– Чего ты этим добьешься? – не выдержала я.
– Я ничего не хочу добиться. Я хочу, чтобы этот фарс закончился – вмешался в это из-за тебя, из-за тебя и ухожу.
– Глупость какая. – Я отвернулась, с трудом сдерживая слезы.
Такого поворота я точно не ожидала – Хантер казался мне очень благоразумным, а оказалось, его благоразумие заканчивается там, где начинается уязвленное самолюбие. Он покинул комнату, но вслед за ним никто не пошел.
– Все бы неплохо, – трагическим голосом начал Таматин, – но у нас нет пятого игрока.
Как по заказу, дверь опять открылась, и в комнату вошли судьи. Болельщики двинулись на выход, посматривая на нас и перешептываясь, но Адель осталась.
– Пятый игрок есть, – прогремела девушка грозным голосом. Настолько грозным, что один из судей вздрогнул. – Я выйду вместо этого предателя.
– Ой, может, не надо, – проблеял Кряхс.
– Надо! – Адель хлопнула Таматина по плечу, отчего тот присел. – Буду защищать тебя, малыш. Держись рядом.
Кряхс, который только что поднял в башню двоих человек, а затем спустил троих, отчетливо икнул.
Первые минуты игры наша команда была в растерянности – соперники воспользовались моментом, бросились в атаку, и нам пришлось выставлять щиты. Четыре щита против пятерых боевиков – мы держались, но долго это продолжаться не могло. К тому же организаторы в этот раз подложили свинью и вышли мы в поле. До леса еще нужно было успеть добежать…
– Что будем делать? – прокричал Эдит. За треском разбивающихся о щит атак, слышно было плохо.
– Я предлагаю одному из нас пожертвовать собой, – заявил Таматин. Я же молчала – для щита нужно было много сил. – Сделаем ловушку – один выходит вперед, мы смешиваем воздух и огонь, и он взрывается. Умереть нам не дадут, а соперники точно обалдеют. Вот мы и успеем добежать до леса.
Да еще бы, любой выпадет в осадок, если на студенческих отборочных играх кто-то в смертника решит поиграть.
– И кто это будет? – уточнил Олеф. – Ты?
– Я единственный знаю, как это провернуть, я не могу.
– Быстрее решайте! – не выдержала я. Мой щит уже мерцал, нужна была хотя бы секунда передышки. Я уже молчу о том, что вообще собиралась использовать магию по минимуму. – Таматин, ты брал с собой какие-то зелья?
– Брал, а что толку? Мы не добросим.
Про Адель мы, если честно, и забыли. Бесполезная в защите, она стояла за нашими спинами, рассматривала соперников, но вдруг вступила в обсуждение стратегии.
– Таматин, а ты сможешь прикрыть? Я добегу до другой команды.
– И что дальше?
– И сломаю им носы, – спокойно, будто бы сообщала, чего хочет на завтрак, сказала Адель.
Мы переглянулись, из-за чего мой щит чуть не исчез.
– Давайте попробуем, – решил Эдит. – Таматин, быстро под мой щит и переводи свой на Адель.
Адель бросилась вперед, и щит Таматина – прочный, стабильный, а самое главное, непрозрачный – несся впереди нее. Противоположная команда нашего нового игрока не видела. Не видела ровно до того момента, как она ворвалась в их ровный ряд и разбила нос капитану. Им бы не магией противостоять ей, – щит непризнанного гения пробить было нереально даже пятикурсникам, не то что второкурсникам, – но бить девушку было как-то неудобно.
На этом самом неудобстве она отправила в нокаут еще одного
