неприкрытая демонстрация неуважения к сану. — Бестолково у тебя тут все устроено, Мадлен, никакой приватности. То ли дело в доме покойного мессера Тайберга…
И без того вечно поджатые губы настоятельницы превратились в тонкую нитку.
— Откуда? Кто ты вообще такой?!
Опасный вопрос. Мысленно Катрин поблагодарила богов за то, что в городе не осталось прижизненных портретов Таберга. Узнать в этом зрелом привлекательном мужчине с заметной примесью чужеземной крови покойного некроманта смогла бы лишь Даяна Эгмонт.
— Хаген Берг, — назвал маг одну из самых распространенных среди нетитулованного дворянства Давенора фамилию. — А откуда узнал… Да так… птичка напела.
— Ничего не было… У тебя нет доказательств!
— Да ну? — он паскудно ухмыльнулся. — Показать? Тот парень еще жив, как же его звали… Лиан?
Настоятельница побелела еще больше и бросила панический взгляд за плечо на дверь. Даже сквозь плотно прикрытую створку был слышен гул голосов — монашки не спешили расходиться.
— Нет, не Лиан… Луар?
— Чего ты хочешь?
Он пожал плечами.
— Просто дай нам уйти. Тебе тоже не выгоден скандал. Пойдут слухи, начнут склонять не только мою Катрин, но и других монашек. У иерархов появятся вопросы, как мужчина смог пролезть в монастырь, минуя охранные чары…
Настоятельница задумалась, а потом кивнула.
— Ты можешь уйти. Храму это не понравится, но суд да еще над подданным Давенорских островов — это скандал. Особенно если вмешается посольство.
Посольство не вмешается, но настоятельнице знать это необязательно.
— Если я захочу уйти, вы в любом случае меня не удержите. Что по поводу Катрин?
— Пресветлая сестра нарушила обеты, осквернила святое место. Она должна заплатить…
Тайберг нехорошо прищурился.
— Мне казалось, я вполне ясно обрисовал перспективы…
Пресветлая мать еще раз затравленно покосилась на дверь.
— Я не могу…
— Не может, — подтвердила Катрин, нарушая данное самой себе слово молчать, отдав настоятельницу на растерзание некроманту. — Храм не спустит подобного. Если они не смогут наказать меня, накажут ее.
Тайберг пожал плечами.
— Придумай что-нибудь. Потому что я свою женщину вам не отдам, даже если придется раскатать по камушку этот склеп.
“Свою женщину”? Катрин почувствовала, как на лицо наползает глупейшая улыбка. Она ущипнула себя, чтобы прогнать ее, но тут некромант обнял ее за талию, притягивая к себе. И мимоходом поцеловал в висок.
Ох… Пресветлые боги, ну разве в этом мире существует женщина, способная не влюбиться в него?
Если и существует, то это не Катрин…
Настоятельница наградила их мрачным взглядом.
— Я могу запереть ее для ожидания суда и выпустить ночью. Сестрам скажу, что она сбежали…
Побег? Катрин встрепенулась.
— Я согласна, — подала она голос.
Тайберг покачал головой.
— Исключено. Я не собираюсь скрываться, словно преступник только потому, что занимался самой естественной вещью на свете.
— Я говорила про Катрин…
— Ты же не думаешь, что я брошу свою женщину? — он усмехнулся. — Не все мужчины такие, как твой Лаур.
Настоятельница снова поджала губы и наградила Катрин обиженным взглядом.
— Есть еще выход, — с некоторым злорадством объявила она. — Согласно древнему уложению, вписанному в устав монастыря, грех пресветлой сестры может быть искуплен в глазах богов, если совратитель в тот же день сочетается с ней законным браком до захода солнца.
Она выпалила это и уставилась на Катрин с непонятным торжеством.
— То есть я, как честный человек, должен жениться? — уточнил Тайберг с широкой ухмылкой.
— Именно, — подтвердила настоятельница, явно ожидавшая от некроманта категоричного отказа. — Но прощенная грешница теряет сан и должна вернуться в мир, супругой своего господина и повелителя.
Пальцы мага коснулись подбородка Катрин, заставляя монашку поднять голову и посмотреть ему в глаза.
— Ну что, моя хорошая? Пошли жениться?
Глава 29. Уйти победительницей
Я бы хотела сказать, что это было продуманной, тщательно спланированной операцией. Но правда в том, что я просто психанула. Меня мутило от ярости и отвращения к Аншлеру. Хотелось сделать хоть что-то, чтобы сорвать эту самодовольную гримасу с красивого эльфийского лица. Чтобы обозначить: все не будет по его плану. Я не покорилась, он не победил…
Сбежать без помех не получается. Стоит мне выскочить за дверь, как прямо по курсу выныривает парочка полуогров, профессионально перекрывая дорогу. И да — я ждала подобного. Аншлер должен был предусмотреть вариант с моим бегством.
Не снижая скорости вскидываю руки, чтобы снести громил с пути волной силы. На мое счастье, полуэльф не озаботился антимагической защитой для своих дуболомов. Не знал, что блокирующий браслет — пустышка.
Вылетаю на площадь чуть ли не под копыта экипажа. Возница резко дергает поводья, направляя лошадь в сторону и осыпает меня бранью. Не вслушиваясь в слова, запрыгиваю в повозку.
— На вокзал! Немедленно! Плачу втрое, если домчишь за десять минут!
Колеса с грохотом подпрыгивают на брусчатке пока я судорожно просматриваю содержимое сумочки.
Деньги есть, но в обрез. Не знаю хватит ли на билет до Арса. И когда отправляется ближайший поезд.
А самое паскудное — мне не хочется уезжать. Глупое сердце требует выскочить из экипажа и бежать разыскивать Роя. Поговорить с ним, рассказать все. Быть может, еще не поздно…
Поздно. Я не найду его в городе с миллионом жителей. А вот Аншлер меня найдет. И даже думать не хочу что мне устроит миллиардер в отместку за купание в горячем супе.
Приступ адреналина сжирает навеянную бренди храбрость. На меня обрушивается откат. И осознание, что я сделала.
Не будет никакой косметической империи. Аншлер меня в порошок сотрет. А Рой… Рой больше не станет защищать.
Пальцы дрожат противной мелкой дрожью. Сжимаю кулаки до боли.
Плевать, прорвемся! Если меня дракон не съел, то диббук точно подавится.
Сейчас главное — смыться из столицы. Конечно, Аншлер легко достанет меня и в Арсе, но там у меня есть друзья, авторитет, какие-то ресурсы. Не зря говорят, что дома и стены помогают.
Экипаж вылетает на площадь перед вокзалом. Возница оборачивается.
— Прибыли, миледи.
Без споров отсыпаю названную им сумму и бегу к кассе. Мне везет — ближайший поезд на Арс отходит через три минуты.
Везет дважды. Оставшихся монет хватает на место в третьем классе.
Здесь грязно, пахнет немытыми телами и пивным перегаром. В воздухе стоит гомон, квохчут в корзинах куры. Прирожденная аристократка, пожалуй, упала бы в обморок, но мне эта обстановка, несмотря на некоторый налет экзотики, кажется знакомой, почти родной.
Что
