осознать, насколько близко она находилась, она опустила свои губы.
Она поцеловала его, всё ещё опираясь на руки. Сделав короткую паузу, она снова поцеловала его, легко проведя языком по его губам, затем по языку, когда его губы приоткрылись.
Дэгс не думал.
Его пальцы зарылись в её волосы.
Он притянул её рот к своему в третий раз, и его руки действовали почти грубо.
Когда он на сей раз поцеловал её, она издала удивлённый звук.
Они делали это, как показалось, очень долго, останавливаясь только для того, чтобы перевести дух.
Дэгс всё ещё пытался сдержаться.
Он пытался дышать вопреки боли в груди, больше не уверенный, что эта боль возникала из-за огнестрельного ранения и имела ли она вообще какое-либо отношение к его телу.
Феникс оторвалась от его рта ровно настолько, чтобы сесть и перенести свой вес. Дэгс издал низкий звук, когда она прижалась к его члену, затем обхватил её бёдра, перекатываясь вместе с ней на спину. Она удивлённо ахнула, глядя на него снизу вверх.
Увидев выражение её глаз, он прильнул к ней всем своим весом, и она издала гортанный стон, который он прочувствовал до самых ног.
Дэгс прижал её к себе, закрыв глаза и всё ещё пытаясь сдержаться.
Когда он открыл их спустя несколько мгновений, Феникс обвила его ногами, а её пальцы вцепились в его татуированные руки.
Он чувствовал, что днями и неделями отрицал это, обходил стороной, выталкивал из головы. Временами он смотрел на свой телефон, и у него болело в груди просто от того, что он видел там её номер, спорил с самим собой из-за миллиона дерьмовых причин, почему можно было взять трубку, почему можно было перезвонить ей, позволить себе это.
Он говорил себе, что он мудак, раз хоть помышляет об этом.
Он говорил себе, что она изменяет Карверу.
Он говорил себе, что она и с ним поступит так же.
Он говорил себе, что она притворяется, что новизна Дэгса Джордейна, странного частного сыщика и, возможно, ангела быстро пройдёт, как только она поймёт, что он не может даже притворяться нормальным.
Он говорил себе, что Феникс, вероятно, постоянно изменяла Карверу, что на прошлой неделе это был парень из бассейна, за неделю до этого — её инструктор по боевым искусствам, а до этого — режиссёр, продюсер, может быть, уличный художник.
Он сказал себе, что это рекламная уловка, что она делала это, чтобы попасться, создать немного драмы и шума для своего нового фильма с Карвером.
Он читал эти дурацкие грёбаные сайты и статьи, посвящённые им двоим, просто чтобы увидеть её фотографии с Карвером, напомнить себе, каким он был мудаком.
Он так долго перебирал в уме обе стороны этого спора, что едва мог вспомнить, зачем он вообще этому противился.
Он не заметил, когда контроль начал ускользать от него.
— Эй, — пробормотала Феникс. — Успокойся…
Дэгс моргнул, ощутив её слова как удар током.
Она поглаживала его грудь, приподнимаясь, чтобы поцеловать его подбородок.
Он понятия не имел, когда снова начал целовать её, и как долго они целовались.
— Успокойся… Ты навредишь себе…
Дэгс закрыл глаза дольше, чем на мгновение. Он пытался думать, контролировать своё дыхание.
— Что? — выдавил он.
Всё его тело болело.
Он даже не был уверен, о чём она говорит.
Дэгс попытался вернуть свои мысли в нормальное русло. Он попытался сообразить, что он сделал. Разве он неверно прочитал её сигналы? Неужели он зашёл с ней слишком далеко? Он опустил взгляд на свои руки и с облегчением обнаружил, что они запутались в её волосах и поглаживают поясницу.
Его пальцы сильнее вцепились в её волосы, и он кивнул.
Он понятия не имел, на что кивает.
— Я не просила тебя останавливаться, — сказала Феникс, и в её голосе слышалось лёгкое веселье. — Я просто беспокоюсь о тебе. Врач сказала, что у тебя, возможно, сломаны рёбра. Может, даже есть сотрясение мозга. Ты чертовски сильно ударился о тротуар… и как мне кажется, вот только что залечил пулевое ранение.
Дэгс в замешательстве посмотрел вниз, на своё тело.
Затем поднял глаза, пристально вглядываясь в её лицо.
Теперь он мог чувствовать каждую частичку её тела.
Он чувствовал слишком много её кожи.
Её глаза казались светлее обычного. Феникс внимательно наблюдала за ним, слегка нахмурив уголки своих полных губ. У неё, как всегда, не было ауры; нечего было прочесть, нечего было понимать, кроме того, что он мог уловить из выражения её лица.
Сейчас это сводило с ума ещё больше, чем обычно.
— Почему у тебя её нет? — выпалил он.
Феникс выгнула бровь, улыбаясь, как будто знала, что Дэгс вёл сам с собой мысленный разговор, в который она не была посвящена.
— Кого её? — переспросила она. — Я думаю, ты пропустил несколько слов.
— Аура. Почему у тебя нет ауры?
Она моргнула, уставившись на него.
Поняв по её лицу, что она понятия не имеет, о чём он говорит, Дэгс покачал головой, наклоняясь, чтобы поцеловать её, но она твёрдо положила руку на его здоровое плечо, удерживая его на расстоянии.
— О, нет, — сказала она. — Ты не можешь просто проскочить это без комментариев, — она всмотрелась в его глаза. — Что ты имеешь в виду, говоря, что у меня нет ауры?
Когда он промолчал, она нахмурилась ещё сильнее.
— Ты можешь видеть ауры? А у меня её нет?
Поколебавшись и ругая себя за свой длинный язык, Дэгс неохотно кивнул.
— Да, ты можешь видеть ауры? — уточнила Феникс. — Или да, у меня её нет?
— И то, и другое.
— Значит, на всех остальных ты видишь ауру? Но не на мне? — переспросила она, ещё сильнее нахмурившись.
И снова он неохотно кивнул.
— Да.
Воцарилось молчание.
В этот момент Дэгсу до сих пор казалось, что он слишком часто дышал.
Он слишком часто дышал.
Его кожа ощущалась слишком горячей.
Он остро осознавал, где опирается на неё, какую часть её кожи может чувствовать. Где-то во время поцелуев, которым он потерял счёт, Феникс начала массировать его бедро. Когда он подумал об этом, её рука скользнула вверх по его талии, затем начала исследовать его спину.
Дэгс приподнялся на руках с какой-то тщетной мыслью успокоиться, разделить их, хотя бы немного. На самом деле это не помогло. Прежде чем он позволил себе подумать об этом, одна из его рук обхватила её бедро, удерживая на месте, а затем массируя бок.
— Перестань отвлекать меня, — пробормотала Феникс.
— От чего? — спросил он, наблюдая за её лицом.
— Ты знаешь, от чего, — она толкнула
