принято вести невесту к алтарю в белом, - коснулась пальцами его предплечья, устанавливая контакт и стараясь донести до рогатого дуболома своё пожелание. – Чёрное надевают на похороны, в театр и в ночной клуб.
- А как же… Демонессы… Пламя… - забубнил мой рогатик, анализируя сказанное.
- Я человек. Не демонесса, - чуть ли не по слогам стала разжёвывать разницу. – Ваши женщины привыкли выходить замуж с фарсом, демонстрируя дорогие наряды, украшения и разнообразные причёски, а мне нужно только благословение и сам обряд. Предкам и богам без разницы, какого цвета у меня будет платье, и сколько часов над моими волосами работал мастер.
- То есть, я могу пойти к алтарю в своём жилете? – хитро прищурил глаза Ин, то ли выбивая себе право не наряжаться, то ли всё ещё надеясь уломать меня на произведение искусств, лежащее на его кровати.
- Можешь, - кивнула ему и потянулась за коротким поцелуем, который почти перерос в сценарий Иниса, планируемый несколько минут назад.
- Распоряжусь, чтобы тебе подготовили белое платье, - обиженно прорычал, когда я с трудом оторвалась от него.
- Ин, пусть оно будет попроще, - попросила я. – Не такое пышное и без камней.
Договорившись, мы всё же спустились в сад и прошли к псарне. Две собаки, выжившие после диверсии, радостно лупили хвостами по бокам, приседали на передних лапах и прижимались грудью к земле, поскуливая и требуя ласки.
- Как Диарта себя чувствует? – просунула руку между прутьев и погладила адовых милашек по мордам.
- Отошла, - повторил мои действия демон, прихватывая монстра за шкирку и оттягивая слегка в сторону, что, по счастливому оскалу псины, ей очень нравилось. – Отец пообещал трёх щенков из нового помёта, который ждёт в течение одного-двух дней, так что матушка рада и готовится к встрече малышей.
- Их суда перенесут? – загорелась любопытством. Всегда любила тискать маленькие комочки, пока они плохо пользовались когтями и клыками.
- Смотря, где в это время будут родители. Они всегда берут их с собой, - сжал мою ладонь, видя смену настроения. Я не настолько прониклась к этим машинам убийств, но растить такого пушистика и воспитывать его, была бы не против. – Скажу отцу, чтобы отобрал одного для тебя.
Взвизгнула и бросилась к нему на шею, в очередной раз говоря про себя, что моё исчадие самое лучшее, несмотря на хвост и рога, которые, став миссис Хатри, я обязательно потискаю.
Инис
Дворец гудел с самого утра, готовясь к главной церемонии этого века. Гости тянулись со всех концов Фламмы и из соседних государств. Не каждый день в правящей династии демонов справляли свадьбу. Тамилия, затихшая после происшествия с собаками, снова начала вертеть всех вокруг себя. Её голос резал стены во всём королевстве и, кажется, слышен был даже на островах Асмодея, в самой дальней точки от нас.
Воздух провонял цветами, которые, на манер матушки, распорядилась везде развесить Адриам, духами, сбивающими с ног своим обилием, по́том и слезами слуг, носящихся по поручениям гостей и невесты. Этот бедлам давил на нервы, и успокаивал себя только тем, что скоро он закончится.
Мы с малышкой тоже готовились, но тихо. С этой подготовкой ночью я остался без сладкого и был изгнан в свою спальню строгим сведением бровей Сан, усиленным взмахами оружия. Что за странная земная блажь, лишающая мужчину удовольствия, на которое у него все права? Видите ли, жених не должен видеть невесту перед свадьбой. Дьявол! Да я согласен был закрыть глаза, чтобы не видеть, но щупать.
Про щупать Саша ничего не говорила и мои претензии покрыла жуткими словами, после которых, обычно, моют рот с мыльным порошком и раскручивают свернувшиеся уши. Вот как её не держать в поле зрения, когда она впитывает всё плохое с такой скоростью, что кажется в ней сидит маленький ребёнок.
Пришлось уступить и сбежать к себе, пока со слов малышка не перешла к делу, а она уже была готова сделать этот шаг. Ходила, грозно гремела цепью и метала молнии глазами. Готов поклясться, что в её крови замешались демонские гены. Не может человечка так искриться от возмущения и злости, и так быстро заводиться.
Уже лёжа в кровати, до меня дошли причины излишнего возбуждения любимой. То ли она перенервничала, то ли… О том, что дело может быть не в переживаниях, особенно приятно оказалось думать. Когда родители настаивали на браке и продолжение рода, с какой-то брезгливостью представлял сопливого, вечно орущего, капризного отпрыска. Думал, имя дам, а дальше пусть мать его с ним ковыряется, подальше от меня, в противоположном крыле замка. Зато теперь, представляя нашу крошку от Сан, пузырился от удовольствия. Хотя… Может перенервничала. Ничего, доберусь и исправлю.
Утром невесту я тоже не видел, что подпортило настроение и вскипятило кровь. Слышал, как к ней заходила матушка, и они долго о чём-то шептались, бесился, когда доступа добился и брат, воспользовавшись бардаком во дворце и принеся моей женщине обед. До ушей доносился их смех, выворачивая от злости и подгоняя ворваться несмотря на обещание не заходить. Иру повезло, что пробыл там недолго, иначе бы я ему физически объяснил, куда идти и чем заниматься.
А занятий у него было много. Я-то собирался переместиться в пещеру Стонов, пока приглашённые будут ожидать церемонию в коронном зале, собравшись в одном месте, а братец должен проинструктировать охрану, незаметно подтянуть военных и обрубить все выходы наружу, вплоть до возможности воспользоваться порталом.
Отлов и наказание виновных взяли на себя отец с дедом, предложив не портить судилищем такой важный день для Сандры. Они клятвенно пообещали оставить всех в живых, применив лишь ограничительные меры. Оказалось, что вечной мерзлоты, о которой говорила малышка, в Рэйлине нет, так что стражники в аду всем подготовили жаркое место.
Жалко, что демонов не засунешь в котёл и не посадишь на сковородку, так что всех решили отправить в городок, в самой попе адового мира, и лишить возможности перемещения ограничительными браслетами на сто лет, с последующим рассмотрением продления.
На следующий день отец в красках рассказывал, как вытянулись лица у министров, услышав обвинения и приговор, как визжала Тамилия, узнав о моём отказе жениться на ней, как Турман доказывал абсурдность моего отказа, блеща знаниями древних законов, пока его не заткнули доказательствами воровства из государственного бюджета.
Тами сначала пыталась кидаться на Диарту, обвиняя её в плохом
