– Хочу… к папе…
– Скоро попадёшь, зайчик! Как только он чуточку поправится, и станет можно, я сразу, прям сразу-пресразу тебе скажу!
– Обещаешь? – с новым всхлипом, но уже чуть спокойнее.
– Обещаю! – говорю, не задумываясь.
Она прижимается ко мне ещё теснее, словно ищет тепло хотя бы в ком-то.
– Мама!
Замираю от этого неожиданного признания. Рука так и зависает в воздухе, а потом опускается на спинку Фло. Маленькая, сколько же в тебе мужества и нерастраченной любви. И какое чудо, что твоё сердечко не ожесточилось от бесконечных потерь!
Мать, гувернантка, теперь вот отец – неясно, выкарабкается или нет. Не слишком ли много для такой крошки? Пора уже положить конец этой чёрной полосе! Пора обретать, а не терять! И если в моих силах это переломить, я так и сделаю!
Поддаюсь бессознательному порыву отогреть, пожалеть, защитить. Обнимаю её в ответ крепко-крепко:
– Девочка моя! – касаюсь губами её макушки.
Приоткрываю вторую руку, беззвучно подзывая Сэймура. Принимаю и его в свои объятия с другой стороны.
Сын обнимает меня и несмело – Фло. Так и сидим втроём в тишине, забыв о времени, пока замок медленно, но верно погружается в сумерки.
Впереди раздаются шаги, затем из-за угла показывается Исида с канделябром в руке:
– Вот вы где! А я вас повсюду ищу! – она поднимает канделябр повыше и настороженно нас рассматривает. – Всё в порядке? Там сахарные булочки напекли, хотите?
Конечно, они хотят. Кто откажется от пышных сахарных булочек? Хотя бы что-то радостное в окружающей беспросветности.
– Мы потом поиграем, и я уложу их, – предлагает Исида.
– Спасибо! – шепчу в ответ одними губами. – Что бы я без тебя делала?
К вечеру второго дня замок пустеет. Я проводила почти всех гостей, включая тех, кто по какой-то причине у нас задержался. И вот сейчас я стою у окна в коридоре второго этажа, и с облегчением наблюдаю за последним полицейским экипажем с решётками на окнах.
Смотрю на двух агентов полиции в синих мундирах, спешащих к уже оседланным лошадям, и что-то в их обликах кажется мне смутно знакомым. Прищуриваюсь, склоняю голову. Точно! Это же садовники из нашего городского особняка, которые появились относительно недавно! Я ещё удивлялась их крупной комплекции. Выходит, они и не садовники вовсе. Тиррэн заранее напичкал наш дом охраной. Готовился ко… всякому…
Муж Исиды уехал вчера, она предпочла остаться, чтобы помочь мне с детьми, ведь мы остались без гувернантки. Насколько мне известно, Суару взяли под стражу и увезли из замка одной из первых.
Что насчёт Тиррэна, то с ним до сих пор неизвестно, выживет или нет. Меня к нему по-прежнему не пускают. Целители будто в рот воды набрали. Боятся обнадёживать? Или что-то скрывают?
Неизвестность пугает и злит. Нервы на пределе. За окном темнеет, и моё нежно-алое платье кажется кроваво-красным. Я намеренно выбрала яркий цвет, как будто он способен отпугнуть смерть и защитить от нового траура. Глупо? Пусть.
Вздрагиваю от скрипа двери в глубине коридора. Заставляю себя оторваться от созерцания опустевшей дороги, ведущей прочь от замка.
– Леди Даорр! – из покоев Тиррэна показывается Арран Мэрвир.
Глушу взметнувшееся раздражение. В отличие от меня, его-то к Тиррэну пускают! Разве это справедливо?
Он неспешно направляется ко мне. Выглядит так себе – отмечаю инстинктивно – пепельно-серые волосы висят безжизненными прядями, взгляд усталый, под глазами тёмные круги. Впрочем, наверняка, я и сама выгляжу не лучше со стороны. И неудивительно, после всего, что было.
– Лорд Мэрвир, – почтительно приседаю.
– Для вас Арран, Эйвилин, – останавливается рядом, находит мою руку, касается её губами. – Могу я вас так называть?
– Как угодно, лорд Мэрвир, то есть Арран.
С опозданием замечаю, что лорд Мэрвир не один. Позади него виднеется силуэт худого высокого мужчины с длинными седыми волосами в чёрной мантии с эмблемой целителя. Никогда не видела такой одежды, и его раньше тоже не видела.
– Позвольте представить вам, – Арран оборачивается к вновь подошедшему, – это Бораг, личный целитель генерала Харда.
Незнакомец почтительно склоняет голову. Морщу лоб, припоминая, и тут меня осеняет:
– Того самого? – ахаю удивлённо, вспомнив жуткие истории о жестоком генерале, похитившем сестру наследника. Интересно, что с ней? Но не спрашивать ведь прямо сейчас?
Уголки губ Аррана дёргаются, затем опускаются вниз в горькой усмешке:
– Всё верно. Прямиком из Бладрии.
– Но почему…
– Почему именно он? – наследник поднимает бровь, затем делает шаг ко мне, оказываясь рядом и наклоняется к уху так, чтобы слышала я одна. – Потому что, в отличие от наших земель, в Бладрии тёмную магию практикуют. И знают, как лечить такие ранения. А значит, шансы на хороший исход повышаются.
Лорд Мэрвир убирает руки за спину и отступает назад. Оборачивается к целителю:
– Держите меня в курсе.
Целитель низко склоняет голову. Повисает гнетущая пауза. Я вспоминаю о своей роли хозяйки:
– Господа, ужин подан, – перевожу взгляд с одного на другого, – позвольте проводить вас?
Арран качает головой:
– Не стоит, Эйвилин. Я спешу. До скорой встречи, – его умные глаза смотрят пристально и спокойно. – Столица будет ждать вас. Всех вас.
Он оборачивается назад, в сторону двери, из которой недавно вышел. На его лице мелькает тревожная тень. А может, мне это лишь кажется. Дракон добавляет:
– Если что-то понадобится, дайте знать.
– Благодарю, Арран, – склоняюсь в низком поклоне.
Шаги наследника стихают вдали. Мы с Борагом остаёмся одни. Оборачиваюсь к нему. Соединяю кончики пальцев перед собой, заставляю себя улыбнуться, хотя мне и немного не по себе в присутствии того, кто так или иначе причастен к тёмной магии.
– А вы? Будете ужинать, господин Бораг?
– Не откажусь, леди Даорр. Не беспокойтесь, я сам найду дорогу.
Замираю и удивлённо смотрю на него:
– Как угодно, – растерянно пожимаю плечами.
Целитель проходит мимо меня:
– Я люблю не спешить и ужинать долго, леди Даорр, – произносит тихо, и мне кажется, что вокруг его глаз разбегаются лучики морщинок.
Его шаги удаляются. Поскрипывают ступени на лестнице. А я так и стою на месте, смотрю ему вслед, пытаясь понять, что это было? Он предлагает мне навестить Тиррэна? Уже можно? Арран сказал бы, если бы было можно, но он не сказал!
Что же делать?
Ноги сами приводят меня к двери в покои дракона. Несколько секунд просто стою перед ней, прислушиваясь к тишине.
Почему все так странно ведут себя? Что скрывают? Я хочу знать правду! Хорошую или плохую, но правду! В конце концов, имею право, ведь я его жена!
Круглая бронзовая ручка холодит ладонь. Делаю глубокий вдох, решаясь, и поворачиваю её.
23. Избранная
Эйвилин.
Занавески наполовину задёрнуты и в комнате полутьма. Из приоткрытого окна внутрь врывается поток сквозняка, донося до меня запахи трав и спиртовых настоек.
Бесшумно прикрываю за собой дверь и замираю на месте, прислонившись к ней спиной. Нахожу глазами силуэт огромной кровати с балдахином. Кажется, балдахин тёмно-зелёный, а его столбики цвета ореха, в сумерках толком не разобрать.
Рядом с кроватью низкая тумбочка, сплошь заставленная лекарствами.
На кровати угадывается мужской силуэт. С расстояния я не могу разобрать лица Тиррэна. А вдруг, он спит? Вдруг, я его потревожу?
Нервно сжимаю губы, прислушиваюсь. Внутри стремительно растёт беспокойство. Боже, мне будто снова восемнадцать, я будто снова в академии, теряюсь перед взрослым и опытным старшекурсником.
Даже спящий дракон заполняет собой всё пространство комнаты. Кажется, я физически ощущаю на себе его пристальный взгляд.
Кладу ладонь на основание шеи, пытаясь успокоиться.
Плохая идея была прийти сюда, зря я это сделала.
