на меня очень внимательно смотрят, словно прикидывая, что именно со мной сделать: сразу прихлопнуть или дать помучиться…
– Нам нужно попытаться найти Хозяина этого леса и убедить его помочь нам, – решительно проговорил Леонард, прекрасно понимая, насколько его желания далеки от реальности. – А демоны нам тут не помощники, они воины и нужнее сейчас там, где Теодор. Наверняка Блайвиль бросит на тот участок свои основные силы…
Леонард специально упомянул фамилию врага, надеясь вызвать хоть какую-то реакцию у обитателей леса. Но ответом ему была абсолютная тишина, хотя генерал мог поклясться чем угодно, что они здесь не одни. Он был полностью согласен с Антуаном: за ними внимательно наблюдали.
– Но сюда они наверняка тоже отправят немалое войско, – на лету ухватил его мысль Антуан, – наверняка Блайвиль уверен, что здесь можно с лёгкостью пройти и ударить в спину.
– Бить исподтишка – это любимое занятие тех, о ком ты сказал, незнакомец, – неожиданно раздался хриплый, словно сорванный, голос, и Леонард мысленно выдохнул: раз кто-то вышел на переговоры, значит, их ждали.
Между тем ветки раздвинулись, открывая узкую, но достаточно хорошо утоптанную тропинку. Не собираясь ни в коем случае пренебрегать приглашением, Леонард шагнул на дорожку, чувствуя, что друзья следуют за ним.
Через пару сотен шагов они выбрались на небольшую полянку, правильная форма которой наводила на мысль о её неестественном происхождении. В центре, совершенно не скрываясь, стоял человек в длинном плаще. Сердце Леонарда на мгновение дрогнуло: он с отчаянной надеждой решил, что Хозяин леса очнулся от своего осознанного отшельничества и решил помочь. Но почти тут же понял, что ошибается. Тот, кто их ждал, не был, к сожалению, графом Генрихом Шеффилдом.
– Вы пришли говорить с Хозяином? – незнакомец откинул капюшон, и, если бы на поляне присутствовал Огюст, он сразу узнал бы того, кто передал ему меч и ножи.
– Да, – Леонард шагнул вперёд, – мы пришли просить его о помощи. Не себе, нет!
– Я знаю, – невесело улыбнулся незнакомец, – я Эрвин Блэквуд, вестовой и горнист графа Шеффилда. И его кровный брат…
– Я Леонард Шелдон, – представился генерал, умышленно опуская титул, потому что чувствовал: здесь и сейчас он не имеет никакого значения. – Это Антуан Стендридж, – тут Эрвин бросил на Антуана острый внимательный взгляд, – а это Хайлас, он гном.
– Вижу, – кивнул Эрвин, – и остальное вижу… Мне жаль, но я ничем не могу тебе помочь, гном. Слишком глубоко проклятье пустило корни, теперь тебе, боюсь, уже никто и ничто не поможет, даже годморшейн. Но ты достойно держишься, это непросто, но ты не позволяешь черноте победить тебя.
– Спасибо за откровенность, – Хайлас был на удивление спокоен, словно и не огласил призрак только что приговор, – я давно это понял. Что ж, значит, здесь и закончатся мои дни, главное – постараться уйти с пользой и прихватить с собой того, кто виноват в моей смерти.
– Желание, достойное истинного воина, – склонил голову Эрвин, – я помогу тебе, чем смогу. Но кто твой враг?
– Тот же, что и у остальных, – невесело усмехнулся Хайлас, – но конкретно – Джайлс Блайвиль. Проклятье, убившее меня, – его рук дело. Я подобрался слишком близко, и он успел первым. Здесь уж врать не стану: он сильный и опасный противник.
– Я слышу звук сражения там, вдалеке, – призрак махнул рукой в сторону Академии, – я правильно понимаю, что потомки Александра Блайвиля перешли к активным действиям?
– Именно так, – вступил в разговор Антуан, – и если на двух направлениях у нас есть поддержка, то здесь мы не можем ничего предугадать. А враг наверняка попытается пройти здесь, ведь он уверен, что граф Генрих не станет никому помогать.
– Через лес ему не пройти, – нахмурился Эрвин, – лесной Хозяин не терпит посторонних на своей земле!
– Даже если этот посторонний – могущественный чёрный колдун? – не выдержал Леонард. – Неужели Генрих не понимает, что если Блайвилю удастся задуманное, то он ни от замка, ни от леса не оставит даже следа!
– Генрих, может, и понял бы, – в голосе Эрвина послышалась застарелая боль, – а вот лесной Хозяин может и не подумать. Ему безразличны люди…
Тут откуда-то из-за елей послышался сначала скрип, а потом ужасающий грохот, словно там рухнула не одна сотня вековых деревьев.
Эрвин нахмурился и, быстро кивнув Леонарду и его спутникам, стремительно направился в ту сторону, откуда раздался шум. Мужчины переглянулись и, моментально поняв друг друга без слов, поспешили за бывшим вестовым.
Так быстро Леонард, наверное, не бегал по лесу со времён своей бурной и полной опасных приключений молодости. Но тренированное тело очень быстро адаптировалось к нагрузкам, и через минут десять генерал почувствовал, что дыхание выровнялось, а в боку перестало колоть. «Расслабился, поднакопил жирок!» – ехидно сказал он сам себе и пообещал, что если выберется из этой заварушки живым, то непременно возобновит тренировки в полную силу, а не так, как в последнее время.
Самым удивительным для графа Шелдона было то, что след в след за ним бежал Антуан Стендридж, что говорило о том, что все эти годы он у себя в охотничьем замке не коллекционные вина дегустировал и не над старинными фолиантами чах, а занимался вещами гораздо более интересными.
Впереди показался просвет, и через минуту граф остановился на границе здоровенной поляны, дальний конец которой превратился в груду пней, вывороченных с корнями, перемолотых в щепки стволов и веток. Перед этим завалом стояла высокая фигура в длинном плаще цвета запёкшейся крови. Леонард мысленно поморщился от такого поэтического сравнения, но другое ему в голову не приходило.
Навстречу обладателю плаща вышел Эрвин и остановился примерно на середине поляны.
– Кто ты и что тебе нужно? – казалось бы, негромкий, хриплый голос разнёсся над поляной, и его услышали все.
– Пропусти меня и моих воинов, солдат, – ответил колдун, хотя Леонард почему-то был совершенно уверен в том, что тот сразу перейдёт к военным действиям.
– С какой стати? – в голосе бывшего вестового послышалось искреннее недоумение и лёгкая насмешка. – Это наш лес, и мы не рады чужакам.
– В моих силах стереть его в пыль, и я не пугаю, а говорю совершенно серьёзно и откровенно, – колдун сделал шаг в сторону Эрвина. – Я не требую ничего
