ерунды. Никто меня не поил, я сам напивался. А когда у человека нет цели и любимой женщины ему все равно, кто будет греть его ночью. Потом, незадолго до отъезда, у меня открылись глаза на то, что она грела не только мою постель. В ее списке был даже Эльмир.
— И большой там список?
— Не маленький. Все велись на ее белые кудри и милую улыбку. Давай закроем эту тему и не будем больше поднимать эту грязь. У меня есть ты и большего мне не надо. Все женщины мира не сравнятся с тобою.
— Ладно, мне самой неприятно об этом разговаривать. Как представлю, что ты мог так же ласкать другую, все закипает внутри.
— Не так же, милая. С другими был механический сброс энергии. С тобой — любовь и все вытекающие, — ответил он, подойдя ближе и целуя меня в висок.
— Ванюшка скоро проснется, так что будем собираться. Пойду, соберу его вещи и наши тоже. Оставлю, пожалуй, пару платьев и твои костюмы. Нам все равно предстоит здесь бывать часто.
— Я пойду пока распоряжусь по поводу ужина в комнату и присоединюсь к тебе, — и Джей ушел, а я пошла, собираться в дорогу.
В спальне Ванюшки я собирала вещи и рассказывала Бесу о том, что есть еще один посвященный в наши тайны. Он ходил по комнате и хмурился.
— Вспомнил выражение из твоего мира — «Все больше людей нашу тайну хранит», хотя понятно, что он бы по-любому догадался. Ладно, будем надеяться, что он человек чести и не предаст дружбу в угоду, чьим то интересам.
— Я верю ему, Беся. А на счет наших отлучек из имения, я решила, что с собой брать тебя будем в исключительных случаях. Ты, пока не будет Джея, попытайся разведать там все. Как обстоят дела в окрестностях имения. Безопасно ли там.
— Я понял, на мне разведка. Я до вечера ухожу. Встретимся возле конюшен. Позовешь меня, когда будете выходить из комнаты.
— Договорились, иди.
Как раз проснулся Ванечка и сев на кровати, рассматривал меня сонными глазками.
— Ванюшка, сегодня мы едем домой к папе в имение. Папы не будет неделю или две. Поэтому нам с тобой предстоит самим обживаться там. Но в нашем распоряжении целый огромный двухэтажный дом. Мы сможем все сделать там так, как захотим сами. Правда здорово?
— Да, мам, а можно мне комнату, как в нашем домике?
— Конечно можно, мой хороший. Даже лучше. Я кое-что подправлю, и будет у тебя отдельная игровая комната.
— А кушать ты будешь готовить сама?
— Посмотрим, но скорее всего, да. Там всего двое слуг, которые смотрят за имением. И оба уже старенькие, поэтому загружать их работой будет не хорошо.
— Я буду тебе помогать во всем. Ты научишь меня готовить?
— Научу, конечно. Тебе это потом пригодится. А сейчас умывайся, пока дожидаемся папу, а потом в конюшни. Эльмир приготовил тебе какой-то сюрприз.
— Здорово, я умываться! — восхитился ребенок.
Пока Ванюшка умывался и приводил себя в порядок, вернулся Джей, и мы вдвоем закончили со сборами. Ужин нам принесли в расчете на четверых. Беса звать не стали. Все что не доели, я разложила в контейнеры и убрала в сумку. Одевшись в свои походные костюмы, мы втроем вышли из комнаты и направились в конюшни.
По пути, нам попалась, кто бы вы думали, Сильвия.
— Куда это наш некромант, на ночь глядя уезжает? — поинтересовалась она, полностью игнорируя меня и Ваню.
— Сильвия, что ты хочешь от меня? — устало спросил ее Джей, — мы все выяснили, не думал, что ты настолько тупа, чтобы лезть ко мне после сегодняшнего обеда.
— Да, как ты смеешь напоминать мне об этом позоре, в котором виновата твоя шлюха? — взвилась она.
— Не смейте оскорблять мою маму! — выступил вперед Ваня.
— Ты, мелкий выродок, будешь мне указывать? Спрячься за мамкину юбку, и молчи, пока взрослые разговаривают, — не унималась она. Во мне начал разгораться пожар.
— Я не буду прятаться, когда оскорбляют меня и моих родителей, — ответил серьезно Иван. На его руке зажегся синий огонек, который за секунды разросся до фаербола размером с футбольный мяч. Не успела я ничего сообразить, как он уже летел в Сильвию. Подол этой стервы загорелся в мгновение ока и стал с радостью пожирать платье. Ничего лучше не придумав, я снова кинула заморозку, только теперь на всю Сильвию. Ее глаза с ужасом вращались в своих орбитах. Говорить она больше не могла, но слуха мы ее не лишили, поэтому проходя мимо, я нагнулась к самому ее уху и сказала:
— Это третье предупреждение. Не смей оскорблять мою семью. На этот раз будешь стоять до утра. Если и после этого не поймешь, увеличу срок до недели. Убивать тебя будет конечно жалко, но если доведешь, придется прибегнуть к крайней мере. Не будь себе врагом, держись от нас подальше и останешься цела, — после сказанного, я погладила ее по белоснежным кудрям и отошла к Джею и Ванюшке.
— Насколько в этот раз, — задал вопрос Джей, улыбаясь и с нежностью смотря на меня.
— Постоит до утра, подумает. Может, что путное придумает. Как, например, больше не лезть к нам. Ладно, пойдем. Бес уже нас ждет у конюшни, да и Эль уже скоро придет. Не стоит заставлять ждать правителя. Надо будет его предупредить на счет новой статуи возле нашей комнаты, — и я хитро улыбнувшись, чмокнула обоих своих мужчин в нос, и пошла к лестнице.
У конюшни уже сидел Бес. Мы все вчетвером прошли внутрь, и пошли за Джеем в конец помещения, где были слышны разнообразные звуки. Тут слышались и постукивания копыт по дереву, и шуршание сена, и разномастные фырканья коней. Конюшня жила своей жизнью. Дойдя почти до конца, Джей остановился у предпоследнего стойла и поманил нас рукой.
— Знакомьтесь, это Костер, — сказал он с гордостью.
На нас смотрел рыжий красавец с вороной гривой, которой могут позавидовать
