— Прабабка вывела особые сорта, они цветут большую часть года, с ранней весны до поздней осени.
— Невероятно, — я озиралась по сторонам, удивляясь, как гармонично вписались розы в интерьер небольшой комнаты. Они, словно рама, обрамляли обстановку: низкие оттоманки, утопающие в шелковых подушках, резные столики, мраморные статуи в нишах, узорный паркет на полу, парные портреты на стенах и бронзовые канделябры.
Лицо мужчины на одном из портретов показалось мне смутно знакомым, как будто я уже видела его раньше. А вот женщина — нежная блондинка в бледно-розовом платье — выглядела так, словно секунду назад отложила книгу и подняла глаза, затуманенные мечтами о прочитанном.
— Рольф, поставь меня на ноги, — опомнившись, попросила мужа. — Порог давно остался позади, так что свою мечту ты уже исполнил.
Супруг усмехнулся, осторожно спустил меня с рук, но не отпустил. Он так и продолжал держать в объятиях, глядя таким горячим взглядом, что внутри тут же загорелось ответное пламя.
Вот как Рольфу удается? Кажется, еще секунду назад я думала только о том, чтобы поскорее добраться до озера и разобраться с проклятым туманом, а сейчас у меня одно желание: шагнуть навстречу стоящему напротив мужчине и утонуть совсем в другом тумане, в невесомом тумане нашего общего удовольствия.
— Рольф, мы не должны…
— Тш-ш, — остановил меня муж. — У нас полно времени. Иди сюда.
Он протянул руку, и я без колебаний вложила в нее свою. А дальше все действительно утонуло в дымке — небольшая спальня, в которую мы пришли, серебристый лунный свет, пробивающийся сквозь решетчатый переплет окон, наши обнаженные тела, тяжелое дыхание, стоны и безумные, сводящие с ума поцелуи. И движения, в которых переплетались наши истории, наши чувства, наши ощущения. Те движения, что в очередной раз сплавляли нас с мужем воедино.
В голове мелькнула мысль — как же я раньше жила без этого счастья? Без этих ласковых губ, умеющих вознести так высоко одним прикосновением, без крепких рук, которые могут и поддержать и подарить блаженство, без черной бездны, глядящей из любимых глаз? Она больше меня не пугала. Ведь я поняла главный секрет — нужно всего лишь шагнуть навстречу и упасть в нее. И тогда вместо страха придет эйфория полета и удивительное ощущение, что за спиной вырастают крылья. Рольф и был моими крыльями. Тем, кто заставил меня открыться и вылезти из той скорлупы благоразумия, за которую я до сих пор держалась.
— Рольф, я тебя люблю, — тихо прошептала на самом пике страсти.
И муж услышал. Он рыкнул, вбиваясь в мое тело, а его поцелуи стали просто сумасшедшими.
— И я тебя люблю, моя девочка, — услышала я, а дальше все погрузилось в темноту, в которой были только мы вдвоем и прекрасное чувство парения.
— Софи, ты просто невероятная, — выдохнул Рольф, когда мы немного пришли в себя. — Я до сих пор иногда хочу себя ущипнуть, чтобы проверить, что это правда, что ты не плод моего воображения.
— Мне кажется, только что я достаточно убедительно доказала свою реальность, — усмехнулась в ответ и зарылась пальцами в волосы мужа.
Мне нравилась их непокорная жесткость. Вот недаром же говорят, что волосы — отражение характера. Рольф напоминал крепкую скалу, которую не под силу уничтожить никаким жизненным невзгодам. И только со мной он мог быть нежным и чутким, позволяя заглянуть за каменный фасад и открывая душу.
— О да, очень убедительно.
Голос мужа прозвучал так провокационно, что меня обдало жаром.
— Обожаю, когда ты краснеешь, — шепнул Рольф, отводя от моего лица выбившиеся пряди и касаясь пальцами полыхающих щек.
— А я с детства ненавижу эту свою особенность и мечтаю от нее избавиться, — пробормотала в ответ.
— Даже не думай! В наше время это такая редкость!
Рольф поднялся и взял с кресла рубашку. Натянул ее, надел брюки и выглянул в окно.
Атмосфера в спальне изменилась. На смену расслабленной неге пришло едва уловимое напряжение и ожидание.
— Пора?
Я поднялась с постели и потянулась к платью.
— Да.
Рольф помог мне одеться, и вскоре мы уже спустились в подвал, а оттуда пошли по подземному ходу, ведущему к причалу.
Узкий коридор петлял, каменные стены освещались небольшими лампами, которые загорались при нашем приближении и тут же затухали, стоило отойти на несколько шагов.
— Подожди, я проверю, — предупредил Рольф, когда мы добрались до выхода.
Он бесшумно распахнул низкую дверцу и исчез в густых зарослях.
— И чего это вы удумали, а? — Неожиданно послышался знакомый сварливый голос, и на выщербленных плитах пола появился Олли. — Вот куда хозяин пошел? Опять, небось, собой рисковать будет? Ох и бедовый наш лорд Рольф… Совсем не в папеньку, тот лишний раз из замка не выходил. Разве что на охоту. Да и то, редко. А с молодым хозяином никакого покоя нет.
Духовик скрестил на груди руки и уставился на меня выпуклыми блестящими глазами.
— Оллилен, чем причитать, ты бы лучше помог.
Я не могла не улыбнуться, настолько комичной выглядела маленькая сердитая фигурка.
Длинный нос духовика дрогнул. Во взгляде мелькнул острый интерес, который Олли тут же попытался скрыть, но я успела его заметить, и духовик это понял.
— Чего делать-то нужно? — Нарочито неохотно спросил он и подошел ближе, оказавшись у моих ног.
— Можешь посмотреть, где сейчас охрана?
— Это я мигом, — кивнул Олли и мгновенно испарился, чтобы уже через минуту вернуться. — Все чисто. Эти дурни у входа в павильон дежурят, — доложил он.
— Никого, — почти одновременно с ним сказал появившийся в дверном проеме Рольф. — Оллилен? А ты что здесь делаешь?
— Так это. Помогаю хозяйке, — пробормотал духовик и незаметно отступил к стене, словно собирался удрать. — Вот, за полицейскими приглядываю, чтобы они, значит, чего лишнего не увидели.
— Ну, молодец, — серьезно
