Расстояние не смогло скрыть тот ужас, отразившийся на его лице. И осознание собственной ошибки. Роковой ошибки, что теперь определит результат. Да, я не целитель. Я такая, как ты! И теперь ты пожалеешь, что вообще затеял все это.
Мы оба понимали теперь, чем закончится поединок. Но и растягивать все это действо у меня не было желания. Снег промочил даже плотную, заколдованную ткань имперской формы. Я замерзала из-за потери крови. Из-за ощутимо исчерпаны магические силы. И уже перед глазами начали летать светлячки. Не сейчас, так скоро я, по всем законам целительства, должна упасть в обморок. А как-то не хотелось. Учитывая ситуацию, вероятность, хоть и очень крошечную, того, что может вернуться Сенер, или... и мало что может пойти не так.
И все это меня злило. Более того, разжигало справедливый гнев, требовавший, по меньшей мере, возмездия.
Слишком многое в моей жизни в последнее время шло как-то не так.
Мне неизвестны были нужные заклинания. Я не училась магии крови так, как Сен или Сумах. Мейтроуз опасалась того, что однажды это знание погубит меня. А теперь, по иронии судьбы, меня может уничтожить невежество.
Я разжала кулаки с явным усилием, зарывая их прямо в снег. Снег – вода. Вода – проводник. И пока Сумах полагается исключительно на знания, я могу попытаться обратиться к интуиции. Если просто призвать мою кровь к подчинению.
В любом случае, это то, что я все еще могла сделать. Попробовать по крайней мере.
Непроросшие капли крови, а так и оставшиеся мелкими точками в снегу, немного засветились. Сначала едва заметным ярко-красным светом, словно праздничные огоньки, которыми принято украшать дома к зимним гуляниям. После все ярче и ярче.
Лишь несколько мгновений и сражавшиеся с Кираем лианы вздрогнули, замерцали. И вспыхнув так ярко, что я сама от неожиданности зажмурилась на мгновение, рассыпались искрами, поднимаясь высоко в небо.
И именно в этот момент мой взгляд упал на старика Сумаха. Он снова сгорбился, немного согнулся и превратился в самого обычного книжника. Наши взгляды на мгновение скрестились и… он кивнул и просто усмехнулся, признавая поражение. И мою силу. Признавая равного по силе. Боги…
Может, Кирай не поймет, что произошло. Может, и поймет. Но кто-кто, а этот старик точно осознавал, что именно я сделала. И признавал мою силу с достоинством проигравшего.
Боги. Как это ужасно. Единственный, кто по достоинству оценит меня – злодей. Это было так… грустно.
– Санх, – довольно громко, но спокойно произнес Кирай. Но его голос промчался по переулкам, эхом повторяя заклинания.
И тут же черные ленты темной магии сорвались с его пальцев, объяли старика, повалив на колени.
Его схватили. И казнят теперь в столице.
И вроде бы он этого заслуживал, как и сбежавший Сенер. Но какая-то часть меня теперь сочувствовала старику и даже капельку радовалась Сене. Не скажу, что я хотела бы с ними еще хоть когда-то пересекаться, но и смерть… я слишком маг крови, слишком явно слышу зов умирающего, слишком ценю жизнь, чтобы желать смерти даже тем, кто этого заслуживает.
Наверное, это неправильно. Но что поделаешь со своей природой? Со своей магией.
Но потом меня бросило в холодный пот. Он расскажет. Обо мне! Он обязательно меня сдаст власти. Не сразу, может. Не завтра даже.
Даже если Кирай не заметил – старый Сумах расставит все на места.
И тогда я так же буду связана, осуждена и казнена.
Я бросила взгляд на Кирая. Он приближался ко мне широким шагом. В его глазах плескалась та же тьма, а еще злость и раздражение. Наверное, по отношению ко мне.
– Ты в порядке? – помогая мне подняться на ноги, спросил он.
– Живая.
В груди болело. От потери крови, думаю, и от усталости. А может быть, от осознания безысходного положения.
– Тор убежал, – не спросил, а скорее подчеркнул очевидное. И я в ответ только кивнула. – Попрошу тебя проводить домой и охранять, чтобы шаг за порог не ступила. Сама ты меня почему-то не слышишь.
Боги, как он сердился. Как он безумствовал. Может, потому что волновался, может… еще почему. И, конечно, мне понятны были его чувства.
Но я уже приняла решение, которое ему совсем не понравится.
Глава 21
На моей родной кухне пахло травяным чаем. Насыщенный аромат, который сопровождал меня с дня, когда началась моя память – еще в Аратсишане, потом в бегах, а теперь и в небольшой городке, где прошла большая часть моей юности. Я вдыхала этот аромат, и немного грустила.
Маэл, который стерег меня уже неделю, оторвался от чтения и бросил внимательный взгляд, но я только натянуто улыбнулась в ответ.
Под стражей я просидела все время поисков Сенера Тора. Безуспешных, нужно заметить, поисков. В стены моего родного дома ректор академии магистр Бимар Снорри сам лично принес мой диплом и уже подписанный лист практики заодно. Льер Гарри Томпсон предал мне лицензию Роуз тоже через ректора. Кажется, теперь он был совершенно не рад, что заключил сделку именно с непутевой девчонкой недоучкой, которая везде совала нос и теперь навлекла беды на Горенгвильский следственный участок. Не Тора же винить. И уж тем более не себя. С другой стороны, может, хоть ремонт теперь сделают, раз ужа сама корона обратила внимание на наш городок.
Роуз почти сразу же получила место целителя в госпитале. За неименеем других кандидатур с опытом и дипломом, а Мелани решила не покидать родные места и набраться опыта помощницей главного целителя. Впервые за долгие годы Роуз была искренне счастлива. Особенно после того, как Кларенс сделал ей предложение.
Мелани все же не решилась рассказать мне про выпускной, на который, помимо меня, не явился еще и Этклонер. Зато про то, как его отправили в закрытую военную школу, щебетала часами. Все знали чьими стараниями, но никто, кроме Мэл, не решался сказать это вслух. А вот про их свидания с Эриком она немногословно и сдержанно обронила: «Посмотрим!». Это точно. Эрику придется постараться, чтобы приструнить Мелани.
Зато мы долго и очень откровенно говорили с Роуз, навесив полог тишины.
Про город, храм, маму и отца, про войну, про то, как пришлось бежать хоть куда-то, чтобы сохранить жизнь мне…
Про многое… От этого было больно. Но именно во время наших разговоров я все отчетливей осознавала – эту рану невозможно было оставить в покое и забыть. Ее нужно было лечить. Но от этого становилось еще и тошно.
Заточение имело и определенно положительные стороны. У меня уйма времени для книги льера Сумаха. Боги, как же многогранна и неповторима была моя магия. Какое могущество и опасность хранила. И сколько всего можно было бы сделать хорошего, если овладеть ею в полной мере. В какой-то момент я осознала, что хочу этого. Это была моя природа, моя сила. Глупо отказываться от того, что действительно даровано богами. Но если все время жить бок о бок с имперцами – желание останется просто желанием.
– Чего нос повесила, великий следопыт всех времен? – все же заговорил Маэл, переворачивая страницы какого-то женского надушенного романа, с томной парочкой на обложке.
Странно, но поклонником этого жанра была Мелани, и как-то подобные пристрастия у меня не вязались с образом сурового темного имперского мага, повелителя времени, заглядывающего в прошлое. Маэл вообще был до ужаса противоречив, но в то же время… надежен. Интуитивное ощущение, подтверждение которому таилось в деталях его общения с Кираем и ранее.
– Чай будешь? – спросила я, вместо ответа на его вопрос.
Часики взглянул на меня так, словно в таком простом вопросе узрел страшный план свержения Императора. Хоть я его бы с радостью свергла прямо сейчас.
– Что случилось? – прямо спросил Маэл.
Да так, совершенно ничего. Вообще, с приездом этого отряда в Горенгвиль в моей жизни совершенно ничего не происходило и ничего не случалось. Но говорить я этого, конечно, не стала. А все же набралась храбрости и спросила.
– Почему Кирай не пришел ни разу за эту неделю? Неужели так занят поисками Сенера Тора, что не выкроил и часа, чтобы увидеться?
