о ней!
Но это была совсем не Флорин. Когда я поняла, о чем речь, то едва не сползла по стеночке на пол!
– Возмутительно! – кричал грузный мужчина с пышными черными усами.
– Безобразие! – вторила ему худощавая женщина. – Куда смотрит ваш хваленый дракон?! Мы отдавали дочь на отбор, нас заверяли, что это безопасно!
– Леди, прошу, – увещевал Доменико. – Что случилось? Кто вы такие и как попали сюда?
– Мы – родители вашей конкурсантки! И нас привез один из ваших, это было личное распоряжение архимага, потому что случившееся не входит ни в какие рамки!
– Прошу вас, объясните подробнее. Что именно произошло?
– Можем мы поговорить с дочерью? Позовите, пожалуйста, леди Азалию!
Я задохнулась от страха, услышав имя девчонки, с которой мы познакомились на станции! Сейчас она, должно быть, была где-то в Рижбурге. А ее родители обо всем узнали, о боги! Это было неизбежно – и вот случилось.
– Азалию? Но на отборе нет никакой Азалии, – нахмурился Доменико. – Сейчас у нас остались Анна, Валина, Фелисия, Алексис и Тиффани. А выбыли Сабина, Силана, Кристина, Алиса и Пенелопа. Все, ровно десять штучек.
– Вот именно! – Мужчина вздернул руку. – Вы даже не знаете, кто должен быть на вашем отборе! Наша дочь должна быть вместо этой… как вы ее там назвали? Тиффозни!
– Тиффани, – поправил Доменико.
– Она сбежала! – провыла женщина. – Сбежала с отбора, а вы даже не заметили! Где нам теперь искать нашу малышку? Что нам делать?!
– Ну, спокойно, спокойно, – растерянно забормотал Доменико. – Сейчас мы во всем разберемся. Я позову дракона, он лично займется вашей проблемой и поищет вашу дочку. Прошу, идемте в кабинет, я принесу для вас чаю.
Они направились к лестнице. Мужчина все еще бормотал себе под нос что-то злое, женщина начала икать от рыданий, а я развернулась и понеслась прочь, правда, сама не зная куда. Что теперь делать? Верн убьет меня! А если с Азалией что-то случилось? Какая же я была дура!
Я неслась не разбирая дороги и чуть не сбила с ног неспешно шагающую по коридору Флорин.
– О, это ты, – улыбнулась она.
У нее были такие высоченные каблуки, что, несмотря на почти одинаковый рост, леди Маск смотрела свысока.
– Вижу, уже встретилась с родителями малышки Азалии. Я только что говорила с Виверном, он уже в курсе. Какая ты глупышка, Тиффани, неужели ты думала, он ничего не узнает?
– Так это вы? Как вы узнали?
– Я предупреждала, что не стоит стоять у меня на пути. Теперь тебе придется объясняться с Верном. Он очень разочарован. Ты знаешь, что если Азалию не найдут, то тебя обвинят в похищении или даже убийстве?
– Но… – Краска сошла с моего лица. Неужели такое возможно?
– У тебя обнаружат ее платье, найдется какой-нибудь свидетель, который видел вас ночью вместе. И ты отправишься в тюрьму, Тиффани. Драконья тюрьма – очень страшное место. Пройдут годы, прежде чем тебя переведут обратно во Франглисское королевство. Если, конечно, архимаг будет просить, чтобы тебя туда перевели. Но зачем ему малолетняя преступница?
– Я не преступница!
– Расскажи об этом Верну, я лишь пересказываю содержание нашего разговора. А теперь извини, у меня много работы. Искусство не любит ждать.
Я смотрела ей вслед, и на глаза наворачивались слезы. Как же обидно, что все кончится вот так! Что из-за глупости и отчаянного желания сбежать от ненавистной свадьбы я окажусь в такой опасности.
Что сделает Верн, когда во всем разберется? Даже страшно представить. А если Азалия пострадала? Если ее Гилеон оказался не судьбой всей ее жизни? Я же буду виновата в том, что с ней случилось, как мне смотреть в глаза ее родителям?
Я даже не помнила, как вернулась в комнату, очнулась, лишь когда какая-то птица села на подоконник и со звоном ударила крыльями по стеклу. Состояние было такое, словно меня ударили по голове пыльным мешком.
В дверь постучали, едва не вызвав у меня сердечный приступ! Так быстро?
– Тиффани! – услышала я голос Лекси. – Ты в курсе, что Верн очухался? Только что пронесся мимо меня, злой, как дракон! Тиффани, ты здесь?
Мне не хотелось сейчас ни с кем говорить. Я нуждалась в одиночестве и тишине, чтобы немного подумать. Но Лекси бы не отстала, я успела хорошенько ее изучить. Поэтому прежде, чем я успела подумать о последствиях своего поступка, схватила метлу и забралась на подоконник.
Метелка заворочалась и задрожала.
– Ну, милая, давай полетаем! – взмолилась я. – Очень-очень нужно!
От страха желудок свело. Я закрыла глаза, села на кажущуюся хрупкой и иссохшейся метлу и… прыгнула в темноту, в неизвестность, мысленно смиряясь с ударом.
Но метла не подвела! Она зависла в нескольких метрах над землей, мне оставалось только держаться крепче, чтобы по неопытности не соскользнуть на землю.
– Давай полетаем, – попросила я. – Мне надо подумать.
Медленно метла полетела прочь от замка. Мы обе привыкали к новым ощущениям. Я – летать на метле, метла – носить на себе дурную недоведьму.
– Представляешь, как все получилось? – вздохнула я.
Метелке можно было рассказать все. Она не сокрушалась «Тиффани, как ты могла!», не укоряла «А если Азалия в беде?», не пугала «Дракон отправит тебя в тюрьму за обман!». Просто слушала, изредка комментируя обстановку.
– Грязища! Мусорят! Везде мусорят!
Так мы облетели замок, стараясь держаться вдали, чтобы не было видно из окон, полетали над знакомым полем, где не осталось и следа от заботливо выращенных клумб, а потом…
Метла вдруг развернулась в сторону города.
– Нет-нет! – нахмурилась я. – Туда не нужно, иначе нас хватятся, да и заблудиться в незнакомом городе очень легко-о-о-О-О-О!
Я взвыла дурным голосом, когда метелка на всех парах понеслась прочь. Она словно специально набирала высоту и скорость, чтобы я не сумела спрыгнуть, и все, что оставалось, лишь вжиматься в древко, прятать лицо от холодного ветра и визжать.
– Что ты делае-е-ешь! Я туда не хочу-у-у-у!
Но разве этот дурной ощипанный веник интересовали желания хозяйки? Мы в считанные минуты оказались в городе, срезав путь. В прошлый раз дорога шла через холмы и предгорья, петляя и огибая препятствия, а сейчас мы неслись напрямую, перескочили через ворота и на глазах немногочисленных удивленных горожан приземлились в центре города, прямо напротив художественной лавки.
– Ты что творишь! – Я склонилась над метлой, раздумывая, то ли сразу из нее костерок сложить, то ли сначала ощипать.
Скрипнула дверь лавки. Я обернулась, готовая извиняться за переполох и краснеть за эту идиотку.
– Вы вернулись, – просиял старичок.
Он словно и не спал в такое время, стоял на крыльце в
