Выражение лица Арве изменилось; прищурившись, он глянул на меня свысока и процедил:
— Сто платежных единиц.
— Сто-о-о? — задохнулась я. — Не многовато ли?
— Даже маловато. Выследить тхайна в джунглях и поймать его — задачка не из простых. Добавим к этому возможную встречу с прочими хищниками и инсектоидами, возможность аллергической реакции или непредвиденной ситуации и что получим на выходе?
— Ладно… сто так сто. Ты нанят.
— Еще нет. Я работаю только с предоплатой. Половину суммы вперед, Унсури.
— Я не смогу перевести тебе деньги так быстро! Пока дойдет запрос до банка, пока его обработают и одобрят, пройдет несколько дней… Тем более на Гебуме проблемы со связью.
— Переводы из банков не годятся. Я предпочитаю мгновенные перечисления с платежных браслетов.
— Но у меня нет такой суммы на платежном браслете!
— Тогда и говорить не о чем, — невозмутимо ответил Локен.
— Ну и мерзавец ты!
— Без предоплаты никак, милая.
— Дала бы я тебе предоплату… такую предоплату… — Я сжала руки в кулаки. Мне давно уже хотелось как следует ударить Локена, да так хотелось, что чесались руки… Но это ничем не поможет. Этот гад, небось, еще и ответит пропорционально; я хорошо представляю, какой силы у него удар. — Ладно! Будет предоплата. У меня есть перстень с черным кристаллом. Как раз пятьдесят-шестьдесят п. е. стоит. Сойдет?
— Не знаю, не знаю… мало ли — подделку подсунешь?
— Да пошел ты! — вспылила я вконец, и, круто развернувшись, пошла прочь от этого деньгозависимого наемника.
— Эй, дикая кошка, притормози! — донеслось до меня. — Так и быть, гляну я твой перстень.
— Катись! — огрызнулась я, но уже через два шага остановилась. Он все-таки мне нужен… Повернувшись, я выместила свое отношение к орионцу, испепелив взглядом, и только тогда кивнула.
Глава 19
Локен нацепил перстень на свой мизинец и, вытянув руку, любовался тем, как играют блики на поверхности темного, как космос, кристалла. В искусственном свете кристалл казался безжизненным и тусклым, но когда на него падали прямые лучи светил, оживал, наполнялся оттенками и бликами, соперничая с сиянием идеально ограненного бриллианта. Такие кристаллы обычно используют в качестве накопителей энергии, но мне достался экземпляр, ценный одной только своей загадочной красотой.
Перстень этот был самым дорогим моим украшением во всех отношениях. Его мне подарила Нери в день, когда я стала совершеннолетней. У незамужних дочерей нашего Рода не водится больших денег: траты на жилье, проезд, еду, одежду и образование берет на себя Род, а та скромная сумма, что остается, слишком незначительна, чтобы купить что-то дорогое. Так что, получив от Нери такой подарок, я была очень удивлена и долго еще потом выспрашивала, откуда она взяла деньги.
— Эффектная безделушка, — задумчиво произнес Локен.
Безделушка… Я отвернулась, чтобы не травить душу, и стала смотреть в окно. Мы третий час уже летели к месту назначения, и все это время я думала о том, не ошиблась ли, наняв Локена? Что, если он из антипатии ко мне только навредит, нарочно поведет по ложному следу? С него может статься: сумма, которую я ему обещала, не гарант, что он хорошо выполнит работу.
«Если обманет, отомщу», — решила я, и это решение успокоило меня.
— Прибыли, — сообщил пилот, опустив панель, разделяющую салон от его места. Аэрокар завис в воздухе у того самого дерева, на которое я залезала, подавая знаки военным. Проверив, готово ли устройство, с помощью которого мы планировали в случае надобности поднять тхайна, я посмотрела на Локена.
«Только попробуй выкинуть какую-то шутку, орионец, и ты очень пожалеешь».
— Что такая хмурая, Унсури? — поинтересовался он.
Ничего не ответив, я приготовилась к спуску.
У меня было множество опасений по поводу Локена. Сойдя в джунгли, я не могла избавиться от ощущения, что совершила большую ошибку, наняв этого орионца, и, мало того, лишилась подарка любимой сестры. Но как бы то ни было, времени раскаиваться в своем решении и жалеть о содеянном не было: нужно было настроиться на тхайна.
У нас с Улыбашкой установилась крепкая связь, с точностью до малейших оттенков передающая эмоции, порывы, мыслеобразы. Я почувствовала тхайна, ощутила следы его энергетики у дерева. Он еще какое-то время был здесь после того, как мы покинули это место. Но куда ушел? Сумеем ли нагнать?
Пока я искала энергетически-образные следы тхайна, Локен искал следы физические. Внимательно осмотревшись, он выбрал направление и повел меня, ни говоря ни слова, ни на что не отвлекаясь. Я последовала за ним; мои органы чувств заработали на полную мощность.
Джунгли, как и прежде, были полны жизни, разноцветны и полнозвучны. Сочная объемная зелень, токсично-яркие цветы, игра теней, отблески света в озерцах собравшейся в чашевидных листах воды; шелесты, шипение, стрекотанье, птичий гомон, вскрик испуганного зверька; плотные томные ароматы гебумианских цветов; толстые витые лианы, ползущие вверх по стволам гигантских деревьев; прозрачные и невесомые обрывки порванной кем-то паутины; влага, шелест, хруст под ногами; бледно-зеленая змея, кольцами разложившая тело на ветке…
Я остановилась, оглушенная избытком информации, морем мелочей и нюансов, и поднесла руки к голове, помассировала виски. Искорки предстоящей мигрени уже зарождались в голове.
Я недавно узнала о своих способностях эмпата, и мне еще не хватало умения разграничивать нужную информацию и ненужную. Улыбашка перестал чувствоваться — вибрации тхайна перебили вибрации всей окружающей меня живности. Широта моего восприятия увеличилась, но как пострадала глубина!
— Унсури! — окликнул меня Локен. — Ты в порядке?
— Да… слегка зависла.
— «Выключи» свои способности, они пока не нужны. Я итак вижу, куда ускакал песик.
Я кивнула и, достав бутылку воды, немного смочила горло. Локен не стал меня торопить, дал минут пять на то, чтобы я пришла в себя. Постепенно мне удалось абстрагироваться, и джунгли больше не оглушали, не ослепляли и не душили. Мы шли медленно; Локен часто останавливался, отмечая что-то, только одному ему видимое, и помечал наш путь, чтобы мы не заблудились, возвращаясь. Мужчина был сосредоточен и серьезен; двигался плавно, осторожно, не совершал лишних движений и ступал мягко, как хищник, выслеживающий добычу…
— Кто научил тебе идти по следу? — спросила я.
— Отец, — ответил Локен. — Я рано стал сопровождать его на охоте. А джунгли практически везде одинаковы.
— Х-м, — задумчиво протянула я.
Джунгли на планетах Республики Орион редкость, по крайней мере, на тех планетах, которые безопасны и хорошо заселены. Значит, либо Локен рос на экзотичной для Республики планете, либо рос на планете другой системы. Я вспомнила слова, сказанные Локеном в бреду. Он сказал, что его родные мертвы. Если учесть, что планеты Республики чаще всего попадают под атаки спящих, или рептилоидов, то можно сделать вывод, что планету Локена бомбили, а его семья погибла при этом.
— Унсури, — шепнул он, остановившись, и предостерегающе поднял руку. Но я и сама уже подметила примятые кусты, кривые царапины на стволе дерева-гиганта. Сконцентрировавшись, я мысленно позвала Улыбашку, и он отозвался.
— Арве, тихо, без резких движений, — быстро сказала я. — Лучше вообще отойди.
Локен послушался беспрекословно и ступил назад. Я мысленно поймала волну Улыбашки, успокоила его, убедила, что опасности нет, но не сразу смогла взять его под полный контроль. Тхайн спустился позже… Он выглядел неплохо, но я не могла не заметить, как бережливо он поджимает искалеченную лапу.
— Иди сюда, мой милый, — заворковала я, и, когда он шагнул ко мне, опустила руку псу на загривок. Тхайн боднул меня лобастой головой, влажным носом потыкался в ладонь и шумно, тепло вздохнув, присел. Я гладила его длинными уверенными движениями, чувствуя, что ему приятны мои движения, и улыбалась. Теперь понимаю, почему Нигай называл его красавцем: он и есть красавец, прекрасно приспособленный к жизни хищник, совершенная собака.
