Зима превращалась в лето, а лето распустившись цветам уже скоро опадало наземь спелыми яблоками, которые заносили метили. Рождество наступало одно за другим. Как колёса повозки катятся по колее след в след, друг за другом. У женщины, когда-то сделавшей Глеба мужчиной, подрастала красавица-дочь на выданье, но он оставался тем же крепким и бравым юношей. Происходившие, а точнее не происходившие с ним и Яном возрастные метаморфозы не привлекали внимание жителей города, они привыкли опасливо держаться от тёмного замка с его странными обитателями. Только самые отпетые, кому уже нечего было терять, соглашались идти работать в этом проклятом месте. За эти годы там сменилась кухарка, садовник, кучер, а вот заметно постаревшие, но еще бодрые служанки сновали по лестнице, также стараясь лишний раз не вглядываться в лица мужчин, которых обслуживали.
Может быть поэтому единственным, кто замечал происходящие с Вавилой перемены были Глеб и Ян. Чрезмерная суровость всегда отличала их хозяина и учителя. Но отныне с каждым годом его жестокость переходила в состояние кровожадности. Пресыщенный щедрыми дарами влиятельных клиентов, он искал всё новых удовольствий. Еще недавно он любил устроить оргию, от которой даже у много повидавшей владелице борделя голова пошла бы кругом. Не каждая женщина выдерживала, страсть тёмного медиума. Глебу и Яна ни единожды приходилось под покровом ночи закапывать на местном кладбище, не переживших разнузданных гуляний. Но теперь он окунулся в мир жутких извращений, от которых даже его собственные подмастерья предпочитали запираться в комнатах. Но затем ему пресытил даже дикий разврат. Претворяя в жизнь самые тёмные ритуалы, не воссоздаваемые на земле с начала времён, он разрушал не только собственную жизнь, а становился опасным для окружающих. Сначала начали пропадать молодые девушки. Иногда одна, а иногда сразу целыми компаниями. Глеб и Ян узнали об этом из перешёптываний служанок. Что с ними случилось, они осознали, когда нашли их трупы на заднем дворе, наскоро закинутых соломой. Очевидно, что Вавила не утруждал себя лишними хлопотами. Деревенские пытались обезопасить себя: не ходить по одиночке, а тем более не отпускать девушек без сопровождения. Но это не помогало: парней находили мертвыми с вытаращенными от страха глазами и вываленными языками. Стало ясно, что сила, которая уносила дев, была настолько страшной, что трое или даже пятеро крепких молодых людей ничего не могли сделать, только умереть от разрывающегося в ужасе сердца.
Но когда прямо из своих колыбелек в запертых на засовы домах стали исчезать младенцы, Ян и Глеб поняли, что Вавила окончательно утратил связь с реальностью, и если его не остановить, то он погребет под своей ненасытностью не только этот дом, город, но и весь мир, обрушив его в ад. И главное — они не смогут сойти с этого летящей в тартарары планеты. И будут обречены рухнуть в бездну вместе со всеми остальными людьми её населяющими.
Как-то, сидя на балконе и дымя тонкой европейской сигаретой, Ян напрямую спросил у Глеба, что им делать. Последние пару недель их неистовый хозяин был в жутком загуле, поэтому начинающий маг надеялся, что он не услышит и не почувствует их разговор.
— Если он не прекратит, власти найдут способ справится с ним. Народ ропщет. Им придётся отреагировать, несмотря на всю его силу и заступничество влиятельных покровителей… А когда они его вздернут на весилице, то рядом и нас повесят. На всякий случай, — дал невесёлый прогноз Ян.
— Согласен, делать, то чиво будем, — поддержал приятеля Глеб. — В схватке нам с ним не справиться. Силён боров! А уж магией мы с ним лет через триста сравнимся… До этого мы три раза на кострах инквизиции сгорим…
— Травануть бы его… — мечтательно заметил Ян.
— Ага… Да боюсь прочухает… — кивнул Глеб.
Этот разговор заронил в нём зерно… Яд… Без цвета и запаха, невидимый, незаметно покоряющий волю, вытягивающий силы… Однажды он проснулся посреди ночи как раскат грома вспыхнуло воспоминание: тонкая брошюра «История клана отравителей. Семья Медичи и их жертвы». Где он её видел? Нет, не в кабинете Вавилы… Для некроманта это были слишком примитивные вещества… В библиотеке бывшего хозяина замка. Вавила счёл его коллекцию западноевропейской литературы макулатурой. И приказал слугам сжечь её, но вечно любопытствующий мальчишка Глеб прикарманил несколько самых занимательных книг, история о старинных ядах негоциантов была среди них. Он нашёл её на дне своего сундука и читал до самого рассвета. В голове рождался план.
Но для его успешного свершения было нужно сделать одну вещь. Поссориться с другом. Пусть и не самым верным, но в сложившихся обстоятельствах единственным, кто его понимал.
С этого же дня Глеб стал всё время подкалывать Яна, задевать его, на занятиях с Вавилой всем видом подчеркивать свои преимущества.
— Что за муха тебя укусила? В нашей же компании я всегда был занозой в заднице, — юноша попытался превратить конфликт в шутку.
— Достал ты меня, вот и плачу той же монетой, — рявкнул Глеб, вкладывая в эти слова всё хамство, на которое был способен.
А учитель казалось наслаждался соперничеством, переросшим в настоящий, открытый конфликт, постоянно стравливая своих учеников. В один из дней он отправил Яна к местному купцу восточных специй за товарами, которые он не выкладывал на прилавок для общего обозрения. Когда навьюченный экзотическими покупками как караванный верблюд парень возвращался назад за пару поворотов до ворот особняка к нему подбежал уличный мальчишка.
— Эй, Ян, кинь монету — чё скажу!
— А ну шпана подзаборная, чу отсюдова! Что ты можешь мне сказать!
— Дружбан твой просил передать, — совершенно не робея, подмигнул мальчишка.
Он уже получил денежку от Глеба, поэтому сейчас рисковала только тем, что может не удвоить свой капитал. Это было интересно. Ян подозвал паренька и протянул медяк.
— Тебе просили передать, что вы сможете выиграть только играя в разных командах!
— Что за чухня! — ему уже стало жалко потраченный грош.
Психанув на собственную доверчивость, он быстрее пошёл назад, но чем ближе он подходил к дому, тем яснее ему становились странные слова поцанёнка. Ну Глеб, ну хитрец!
У себя в комнате Ян нашёл книгу с закладкой, прочитав её, он окончательно убедился, что их план сдвинулся с мёртвой точки. С тех пор он стал подыгрывать и огрызаться, чтобы мнимая ссора в глазах Вавилы выглядела максимально убедительно.
С каждым днём они накапливали необходимые ингредиенты для вещества, известного как «Желтая тайна негоцианта»: что-то они маленькими порциями позаимствовали в лаборатории своего учителя, что-то приобрели на рынке, последнее добыли на местном болоте. К сожалению, не всё, что можно легко раздобыть в солнечной Римской Империи было им доступно, но они постарались найти наиболее подходящие аналоги. К сожалению, проверит свой результат им было не на ком. Поэтому приходилось идти ва-банк. Парни отлично понимали, что у них будет только один шанс бросить вызов некроманту. И если что-то не получится, то от них не останется даже могил.
Последнее время Вавила расслабился, разнузданный образ жизни сделал его мозг ленивым, притупив внимательность. Он видел, что его ученики варят какие-то зелья и их мысли постоянно окутаны зеленоватой волной подлости, но был уверен, что эти усилия направлены друг против друга. Ему даже было забавно узнать, кто из них первый, кого лишит мужской силы или покроет всё тело мерзкими язвами и прыщами. А уж если один из них отравит другого насмерть — то будет великая потеха. Он наблюдал за ними свысока, как за бегами двух тараканов.
А тем временем день Х приближался.
— Учитель, — подчинительно начал разговор Глеб. — Скоро день зимнего равноденствия, древний праздник. Я хотел бы выразить вам своё почтение и уважение. И в знак того, что всё плохое, что было между нами, осталось позади, устроить для вас ужин.
— А чё ты решил выложиться-то! Подлиза! Я может быть тоже хочу выразить почтение и уже приготовил великолепный подарок.
