моего прихода пил Рамис.
Звон стекла заставляет Дельтиго отреагировать.
Он мгновенно оказывается сидящим на постели, прикрывая меня. В руке у него кинжал. На другой пляшут искры формирующегося фаербола.
Похоже, Рамис и спит с оружием.
И фаербол он всё-таки умеет.
Быстро оценив, что враги не нападают, Дельтиго сосредотачивается на главном:
— Ух ты! Джем! Она восстановилась в полном объёме! Моя магия! Ты гений!
Попытку меня расцеловать я пресекаю, опасаясь неадекватной реакции Кристиана, который вот-вот взорвётся.
От его плеч к пальцам волной сбегают искристые звёздочки.
— Лорд Натори! — спохватываюсь я. — Осторожнее! Антидот в бутылочке!
Там стекло толще, но тем не менее риск есть. Не хотелось бы лишиться драгоценного зелья.
Сжав идеальные губы, Кристиан молча подходит ко мне и протягивает руку.
Спустив ноги с кровати, боязливо вкладываю ладошку и в мгновение ока оказываюсь прижата к широкой груди.
— Дядя, ты полегче… — начинает Дельтиго. — Джем мне помогла…
— Я рад, что тебе лучше, — чуть спокойнее отвечает Кристиан. — Мы с Джем сами разберёмся. А тебе пора готовиться к турниру.
— К-какому турниру? — обалдевает Рамис.
— Если бы вы не пропустили общий сбор, уже знали бы!
Ничего себе! Проспать академический гонг! Славно нас вырубило моё зелье…
— Но я пропустил, что теперь? — наглеет Дельтиго.
Бессмертный! Рамис же видит, что лорд с трудом держит себя в руках.
— Тебя проинструктирует Николас, он скоро будет здесь.
Кристиан прижимает меня к себе всё крепче, ещё немного, и я не смогу даже вздохнуть.
— Ты готова? — спрашивает металлическим голосом лорд.
Это смотря к чему… К головомойке — нет… Но разве я могу такое сказать, когда Кристиан почти в бешенстве?
— Да… Только надо взять зелье. Там как раз для Катарины и Санти.
Дельтиго, который всё это время потирал то шею, то переносу, пытаясь проснуться, мгновенно воспламеняется:
— Ты этой змее ещё и антидот хочешь дать?
— Её всё равно нужно допросить, — печально отвечаю я, чувствуя, что объяснение, что я в любом случае не готова брать на себя ответственность за суд на Катариной и её жизнь, с Рамисом не прокатит.
Для этого есть специальные люди.
Пусть они принимают решение.
Презрительно фыркнув, Дельтиго всё же дотягивается до флакона и бросает его Кристиану, который ловит его на лету и опускает себе в карман.
Не успеваю я даже попрощаться, как лорд стискивает меня, и нас обволакивает пустота портала.
Непрошеным воспоминанием всплывает наше прошлое перемещение и нежный поцелуй…
Но оно тут же сменяется реальностью.
Новый поцелуй. Дерзкий, сильный, горячий. Отчаянный и лишающий воли.
Кристиан упивается моими губами. Он карает меня и милует. Вызывает во мне огонь и бросает меня под лёд.
Прямо сейчас я не принадлежу себе, я растворяюсь в этом сумасшедшем желании Кристиана обладать мной.
Я не сразу понимаю, что мы уже в его покоях, потому что поцелуй всё длится. Кристиан не останавливается. Он впивается губами в нежную шею, пальцы поглаживают спину, его бёдра вжимаются в мои…
И лишь когда его язык очерчивает мои ключицы, а дыхание оседает на ложбинке, виднеющейся в вороте расстёгнутой рубахи, я понимаю, как далеко мы зашли.
Мы, потому что я не отстаю от Кристиана.
Мои пальцы в его волосах, я прижимаю его голову к себе плотнее, выгибаюсь, чтобы ему было удобнее меня ласкать.
Отрезвление бьёт смущением, стыдом и болью.
Я каменею в руках лорда.
Тяжело дыша мне в солнечное сплетение, он тоже замирает.
— Почему, Джем? Почему нет?
Я отталкиваю Кристиана и, отвернувшись, привожу внешний вид в порядок.
После сна в одежде и в чужой постели — это не так-то просто, однако, мне просто необходима хотя бы иллюзия приличий.
Я молчу.
Потому что слова бессмысленны.
Лорд Натори меня не слышит.
Может быть, если бы мы были равны… Но не теперь.
— Хорошо, — горько выдыхает Кристиан, поняв, что я не собираюсь обсуждать произошедшее.
Это для лордов поцелуй и всё подобное ничего не значат.
Взять, к примеру, Дельтиго. Он сохнет по своей блондинке, но это не мешает ему назначать свидания другим леди. Полагаю, Рамис не очень сдержанный молодой человек, и там всё заходит куда дальше поцелуев.
Но я-то не мужчина.
— Скажи мне только одно, Джем, — продолжает Кристиан. — Зачем ты меня обманула? Почему ты ушла одна, не предупредив.
— Я была не одна, — возражаю я, всё ещё не решаясь посмотреть в лицо лорда. — Вы же приставили ко мне Бену.
— Тогда представь на минуточку, что я испытал, не обнаружив тебя ни в лаборатории, ни вообще в комнатах. Ни тебя, ни Бену не было и в твоих покоях… Что я должен был подумать? Ведь ты обещала вести себя предусмотрительно! Ты обещала не уходить одна!
— Вы же по кольцу должны были почувствовать, что со мной всё в порядке… — оправдываюсь я, хотя и не чувствую за собой никакой вины.
Я уже достаточно взрослая, чтобы принимать решения. Мне не нужны няньки!
— Да, должен был! — ярится лорд. — Поэтому особенно мне понравилось, что я почувствовал, что ты не в сознании. Джем! Ты убежала, чтобы обниматься с Дельтиго!
— Вовсе нет! — шокировано отпираюсь я.
Как можно было вообще об этом подумать?
Я, конечно, несколько раз шутила, что Рамис — отличный кандидат в мужья, но не мог же он воспринять мои слова всерьёз?
— С этой минуты, Джем, твоя свобода кончилась. Теперь ты у меня будешь на глазах постоянно. Буквально.
— Ты переезжаешь ко мне, Джемма, — безапелляционный тон, нетерпящий возражений, меня шокирует.
— Это недопустимо!
— Недопустимо доводить меня до седых волос в двадцать девять лет! — рявкает Кристиан. — Больше я тебе, Джемма, не доверяю. И пока всё не закончится, ты должна быть в поле моего зрения.
— Тогда это тем более не имеет никакого смысла! Бал уже завтра! Мы почти вышли на злодеев! К концу дня или мы со всем разберёмся, или это станет уже не важно!
— Прекрати пререкаться. Я всё решил.
— Вы обещали, что моя репутация не пострадает! А что с ней станет, если меня увидят выходящей из ваших личных покоев?
— А ты обещала мне вести себя разумно! Почему только я должен держать слово?
Молча сверлю невозможного лорда взглядом.
— Не надо хлопать ресничками и закусывать пухлые губки, меня это провоцирует совсем на другие вещи. Джем, ты, кажется, забыла, что я не юнец. Со мной эти фокусы не пройдут. Но я, так и быть, утром перенесу тебя сразу в учебный корпус.
Да уж. Вот это размах щедрости!
Ну не может же он меня заставить?
