же Зенон оставил ключи. В какой-то момент у меня появились сомнения, а правильно ли я поступаю? Прийти в чужой кабинет, рыскать в нем, словно так и нужно…
Но я слишком долго откладывала поиск осколка. И лучше рассказать Зенону о нем тогда, когда уже все решится, а не тогда, когда надо будет привлекать кого-то к поиску. С этими мыслями я взяла связку ключей (спасибо тому, кто подписал, какая связка ключей для каких дверей!) и направилась к залу собраний. Я подобрала нужный ключ всего лишь с третьей попытки.
Я с непонятной ностальгией оглядела огромный стол. Здесь все и началось. Поразительно, сколько времени прошло, а я уже так свыклась с жизнью на планете метаморфов. Что же, несмотря на огоньки, в комнате было еще темновато, потому я стала искать свет. Где-то должен был быть магический выключать (и включатель соответственно). До того, как я его нашла, в зале зажегся яркий свет, который заставил меня сильно заморгать: больно уж непривычно после темноты было.
— Вот! Как я и говорила! Она шпионка! — громко закричала женщина, тыча в меня пальцем. Разумеется, палец я не смогла рассмотреть, потому что глаза все еще слезились от чрезмерно яркого света.
— Что тут происходит? — спросила я.
С удивлением я увидела леди Кэйнор, причем даже не в бальном платье, а в более повседневном. В ней было столько злорадства и торжества, что меня едва не стошнило от такого количества отрицательных эмоций. Признаюсь, я не восприняла ситуацию серьезно, мне почему-то казалось, что все это штука или розыгрыш. Просто захотела благородная леди-метаморф напугать жалкую дарованную. Даже когда в помещение прибежали стражники, которых было не меньше десятка, я все еще растерянно хлопала глазами, осматривая направленные в мою сторону обнаженные мечи.
— Что происходит? А то ты сама не знаешь? Еще вчера отсюда пропали важные документы. А сегодня ты обнаружила, что не все украла? На кого ты работаешь?
— Да ни на кого не работаю, — спокойно ответила я, наконец осознавая, что вляпалась по самую блондинистую макушку. — Я всего лишь искала одну вещь, которую сама же и потеряла.
— Здесь потеряла? В зале советов, что ли? — рассмеялась леди Кэйнор. — Позволь спросить, как тебя сюда вообще могли допустить? И если ты что-то потеряла, то почему пришла сюда сегодня поздно ночью, когда все метаморфы заняты зимним балом? Уж не для того ли, чтобы скрыть свое воровство?
Она была права — мои действия выглядели чрезмерно подозрительными. Но и ее обвинения не лучше. О каких документах она говорила, почему оказалась в этом зале вместе со мной? И ведь она тоже не была на балу, хотя ей полагалась веселиться. Это у меня логичная причина, а у нее какая. Но не один из этих вопросов я не успела задать, потому что леди Кэйнор повелительно бросила:
— Свяжите ее.
— Что?! Подождите, давайте во всем разберемся, зачем… ай, больно! — Железные кандалы, да еще и магические, если учесть то, как неприятно покалывало руки.
— Отведите ее в тюрьму. Суд решит, кто прав, а кто виноват. — С этими словами леди Кэйнор покинула комнату, а вот меня под руки вывела стража. Пока меня вели в тюрьму, я и не думала сопротивляться, только пыталась заговорить со стражниками, но те напрочь отказывались слушать мои просьбы.
Я ведь всего лишь просила позвать Эрцгерцога или Райне, чтобы они разобрались в происходящем, но стражники, которые меня вели в камеру, отвечали только одно:
— Не положено.
Признаюсь, в какой-то момент я здорово испугалась, почти отчаялось, но мне повезло. Потому что в одном из коридоров, которыми меня вели, я увидела Райне с документами. Боже, спасибо за то, что он настоящий трудоголик!
Райне бросился ко мне до того, как я успела его позвать. Одна беда- стражники ответили ему примерно то же, что и мне:
— Не положено. У нас приказ.
— Что значит приказ? — возмутился Райне. — Она — доверенное лицо Эрцзащитника, его будущая невеста, хоть объясните, что вы творите и по какой причине?
— Значит, плохо выбирает наш Эрцзащитник доверенные лица, — отрезал стражник. — А остальное. Не положено.
Камера была в ужасном состоянии, я даже не предполагала, что в замке у метаморфов такое встречается. Я все понимаю: преступники не должны содержаться в роскоши, но не в таких же условиях! У меня было ощущение, что я попала в средневековую тюрьму: сырая камера, каменный выступ, на котором предполагалось то ли лежать, то ли сидеть. Но я не рискнула — камень был мокрым, и как-то подозрительно часто там мелькали сероватые насекомые. Единственный плюс — солома под ногами была практически сухой около входа в камеру, а вот чуть дальше…
Я старалась себя этим успокаивать, но помогало не слишком. Говорила себе, что никакого следствия или суда не было, потому мне нечего опасаться. Но почему-то помогало слабо. Каждый раз, когда я думала, как ко всему отнесется Зенон, у меня начинали трястись руки. Да, сама виновата, что не рассказала все с самого начала. Но ничего плохого я никому не сделала! К тому же, перед тем, как меня отправили в камеру, Райне ободряюще улыбнулся. Он обязательно что-то придумает! Это же Райне, он же даже с Ринером смог найти общий язык, Зенону возражал. А то, что стражники ему так отвечали…
Им же хуже. Наверное.
Бр-р-р, до чего же в этой камере холодно! Но плохо было еще и то, что рядом было несколько заполненных камер. Злость, горечь, страх, гнев, ненависть — всеми этими эмоциями, казалось, были пропитаны сами стены тюрьмы. Надеюсь, мне не придется провести здесь всю ночь, иначе я точно в твердом уме отсюда не выберусь.
Я простояла в камере не меньше часа, когда в замке повернулся ключ.
— У тебя есть пять минут, чтобы поговорить с ней. Только тихо, иначе мне влетит.
Я рассчитывала увидеть, кого угодно: Зенона, Райне, любого из солдат. Но уж точно не Ринера, который выглядел так, словно его мир развалился на кусочки.
— Хорошо, я понял, спасибо, — бросил он стражнику.
— Давай, малец, уж не знаю, почему вашу верхушку так трясут, мое дело маленькое, но твой братец Райне много хорошего сделал, так что и мне чем-то надо ему помочь. Если эти пять минут тебя выручат…
— Обязательно, спасибо, — перебил Ринер
