Господи, питье смертных. Да еще вдобавок и мерзкое. И Катрину еще удивляло, почему он не ходит на свидания!
Миклош собрался с духом мысленно ответить Кайлу.
Он еще не успел задать вопрос, как получил ответ.
Разумеется, ты можешь взять ее с собой. На самом деле было бы совсем неплохо, если бы она, пока все не закончится, не отходила от тебя ни на шаг.
Миклош был заинтригован, но отчего-то вдруг испугался. Много, очень много времени прошло с тех пор, как он в последний раз испытывал страх. Он же бессмертный. С какой стати ему чего-то бояться?
Потом Миклош сообразил, что боится вовсе не за себя. За Катрину. Боится ее потерять.
Разве это не значит — бояться за себя самого? — осведомился в его сознании голос Кайла.
Сгинь, Предатель! — мысленно огрызнулся Миклош. — У меня свидание.
Смех Кайла, раздавшийся в его сознании, прозвучал едва слышно, но тем не менее он его услышал.
Погоди! — неожиданно для себя взмолился Миклош. — Катрина предлагает мне напиток смертных. Что мне делать?
Разбирайся сам, Дестрати.
Голос Кайла превратился уже в едва различимый шепот, однако Миклош понял смысл его реплики.
Он может рассчитывать только на собственные силы. Усевшись на табуретку из бара, Миклош задумчиво разглядывал содержимое своей кружки.
— Знаешь, мне на самом деле не очень хочется кофе, — признался он, отодвигая свою чашку.
— И мне тоже, — отозвалась Катрина. Растерянно посмотрела на свою чашку и поставила ее на стойку рядом с его. — Я даже не пью кофе. Не понимаю, с какой стати я вообще зашла сюда и заказала нам кофе.
— Где ты живешь? — спросил Миклош.
Катрина окинула его пристальным взглядом.
— А ты времени зря не теряешь, — сухо заметила она.
Будь Миклош обычным человеком, он, уязвленный таким обвинением, покраснел бы до корней волос.
— Я… я вовсе не имел в виду, что…
Катрина улыбнулась и утешающим жестом погладила его по щеке. Он так обиделся, так явно пал духом. Щека у него оказалась прохладная и гладкая.
Прикосновение Катрины. Сколько же лет миновало с тех пор, как хоть кто-нибудь, смертный ли, бессмертный, касался его только ради того, чтобы к нему прикоснуться? Да, конечно, в женщинах, готовых это сделать, недостатка никогда не было (правду говоря, и в мужчинах тоже — для любителей такого рода развлечений, к каковым Миклош не относился). Однако этот случай был совсем иной. Катрина коснулась его по собственной воле.
Свободная воля.
Миклош прикрыл глаза, вспоминая, каково это — иметь свободу воли. Свободу воли, которая неразрывно связана с душой.
Он даже не заметил, как Катрина, шагнув к нему, проскользнула между его расставленными коленями, — настолько легко и непринужденно это произошло. Руки Миклоша обвили ее талию — так естественно, словно он заключал Катрину в объятия каждый день своего существования.
Девушка обхватила ладонями лицо Миклоша, пальцы ее скользнули в его волосы. Миклош чуть запрокинул голову, наслаждаясь ее прикосновением. А затем Катрина поцеловала его. Это был нежный, робкий, почти целомудренный поцелуй.
— Прощальный? — спросил Миклош, открыв глаза и взглянув на Катрину, которая тут же торопливо отстранилась.
Она кивнула, не в силах пускаться в объяснения. У нее есть Дэн, и в ее намерения вовсе не входит провести ночь со знойным незнакомцем, чтобы наутро расстаться с ним навсегда. Этот парень — настоящий ходок, у него это на лбу написано, и она, Катрина, чуть не попалась на его удочку. О чем только она думала? Да в том-то и дело, что не думала совсем. Какие только безумства не творят люди на отдыхе!
— Я не такой, — вдруг проговорил Миклош.
Девушка озадаченно сдвинула брови:
— Не какой?
— Не ходок, — пояснил он.
— Я этого не говорила! — тут же возразила Катрина.
— Зато подумала.
— Ты что, умеешь читать мысли? — Катрина отпрянула от него.
— Умею.
— Тогда с какой стати ты спрашивал, где я живу? — высокомерно осведомилась она.
Миклош не сводил с нее глаз. До чего же странный разговор!
— Из вежливости? — предположил он почти неуверенно — как будто не знал, какой ответ предпочитает услышать Катрина, а узнать это мог, только ответив ей.
Катрина выразительно подняла глаза к потолку и повернулась к выходу.
Миклош схватил ее за руку.
— Пожалуйста, — неожиданно услышал он собственный голос. — Пожалуйста… не уходи.
Девушка обернулась. В глазах ее были неуверенность и боль.
Почему она так взвинчена? Неужели его откровенность она сочла ложью. Неужели она боится его?
— Все не так, Катрина Франческа, — мягко проговорил Миклош. — Ты спросила, откуда я это знаю. Хочешь, чтобы я тебе солгал, ведь и так считаешь, что я лгу?
Девушка широко раскрыла глаза. Откуда он…
— Узнал твое второе имя? — закончил за нее Миклош. Не дожидаясь ответа девушки, он встал и сверху вниз поглядел на нее. Потом поднес ее руку к своей груди, прижал к сердцу, притянув к себе Катрину, и, закрыв глаза, что-то едва слышно зашептал.
Катрина заморгала, понимая, что ничего не видит. Все вокруг заволокло туманной дымкой, и ей вдруг стало зябко. Оглядевшись наконец по сторонам, она тихо вскрикнула и отступила на шаг от ограждения, к которому, оказывается, прижималась спиной.
Вокруг был ночной Париж. Они стояли на самой верхней обзорной платформе Эйфелевой башни.
— Отель! — вырвалось у нее. — Отель «Тауэр»!
— Извини, — сказал Миклош, но в голосе его не было ни малейшего намека на раскаяние. — Это моя вина. Я разобрал только слово «tower», а ты ведь хотела оказаться именно здесь. Ты любишь Францию.
Катрина едва успела перевести дух — и вот они уже снова в Лондоне, в тени колонны перед ее отелем.
Ладони Миклоша бережно гладили плечи девушки.
— Ну же, — ласково подбодрил он, — дыши.
— Ничего этого не было, — кое-как выдавила Катрина, дрожа всем телом и безуспешно пытаясь унять эту дрожь. — Я слишком много выпила… или свалилась с чертовой лестницы в том кошмарном баре… или это все сон. И ты — наилучшее этому доказательство…
— Вот как? — отозвался Миклош. — И отчего же ты так решила?
— Ну… просто посмотри на себя, — пробормотала Катрина, попятившись от него на пару шагов. — И на меня. Ты красив, обаятелен, а я…
— Красавица, — с улыбкой перебил ее Миклош. — Ты ведь это хотела сказать, верно?
Катрина покраснела до ушей. Она хотела сказать совсем другое, но Миклош и так это знал. Верно?
— Да, верно, — вслух ответил он. И перевел взгляд на двери отеля. — Ты проведешь сегодняшнюю ночь в этом отеле? С ним?
