Но это всё игры ума и пустые рассуждения. На самом деле вариант «остаться на Доре на постоянной основе» для меня не существует, даже если бы я о нём мечтала. Заложника Чести либо торжественно вернут родственникам в случае достижения договорённости, либо не менее торжественно вручат тем же родственникам хладный труп. Аккуратный такой, упакованный в ритуальные одежды, с золочёной маской на лице и покрашенными золотой краской руками. Дикари, они золото вообще любят.
Раздражённо отогнав возникшую перед глазами яркую и живую картинку, я выбралась из своего угла, прошлась туда-сюда по отведённому пространству… и сообразила, что не чувствую вибрации. Получается, мы уже в гипере? А я даже не заметила перегрузку, хорошие у них тут пилоты! Или гравитационные установки?
Воспользовавшись возможностью хоть чем-то развлечься, я покинула каюту и отправилась на разведку.
Снаружи меня ждало разочарование. По дороге в каюту я особо не приглядывалась, голова была занята другим, а теперь осмотрелась и нашла много знакомого. Корабль был знакомого образца, стандартная «Пчела»: лёгкий класс, скоростной катер, наверняка боевая разновидность. Их такие строят два десятка верфей в полусотне разных модификаций. Посмотреть бы техпаспорт этой посудины со всеми изменениями!
Определившись с типом корабля, я с удовлетворением поняла, что знаю, где здесь что находится. Прикинув, чего я хочу больше, — есть или общаться, — решительно двинулась в сторону пищеблока. На сытый желудок жизнь всегда казалась мне гораздо более радужной.
К собственному удивлению, я выбила два из одного: в столовой было людно. Я насчитала тринадцать дорийцев, неравномерно распределённых за тремя поставленными буквой «П» столами. С противоположной от перекладины стороны вдоль стены располагалось вполне стандартное оборудование. Меня команда встретила несколькими секундами напряжённой тишины, но когда я невозмутимо прошествовала к типичному раздатчику и уткнулась носом в меню, мужики отмерли и вернулись к тихим переговорам.
А богато нынче живут наёмники. Никакой синтетики, всё сплошь натуральное, даже фрукты в меню присутствуют! Это хорошо, это правильно. Покушать я люблю.
Жизнерадостно мурлыча себе под нос героико-злорадный «Марш карательных батальонов», в котором присутствовали такие запоминающиеся образы, как «пройдём огнём сквозь ваши потроха», «закурим мы об тлеющий реактор» и особенно любимое мной «карателю в скафандре сложно пить, каратель без скафандра не подохнет», я начала тыкать в кнопки, выбирая себе «завтрак чемпиона». В него вошёл омлет, салат и здоровенная отбивная. А после короткого раздумья — ещё и яблоко. И стакан кофе.
Со всем этим богатством я решительно направилась к столу и плюхнулась на почему-то свободное место напротив капитана (во всяком случае, я была уверена, что именно это капитан; при ближайшем рассмотрении даже шрамик нашёлся на положенном месте) и на всякий случай огляделась. Судя по тому, что никого от этого не перекосило, ничего страшного я не сделала.
— Приятного аппетита, — проявила я вежливость. Капитан озадаченно кивнул, разглядывая не меня, а содержимое моего подноса.
— Ты планируешь это есть? — поинтересовался сосед слева.
— Э-э… А что с этим ещё можно делать? — даже растерялась я. — Или что-то из этого имеет вкус, далёкий от заявленного? Пахнет вроде ничего так.
— Женщины не едят мяса, — убеждённо заявил тот же сосед.
— А вы им предлагали? — уточнила я прежде, чем сообразила, что и кому говорю.
— Женщинам нельзя есть мясо, — возмутился другой сосед. — Они от него дуреют!
— Это оскорбляет Честь? — мрачно поинтересовалась я. Похоже, это скоро станет моим любимым вопросом.
— Нет, но…
— Вот если нет, тогда я сама буду решать, что есть, — проворчала я, раздражённо препарируя кусок мяса и представляя на его месте того самого соседа слева.
— Слушай, а для землянок это нормально? — поинтересовался ещё один голос.
— Что именно? — уточнила я, находя взглядом говорящего. Тот сидел слева от капитана и интересовался мной, а не моей едой, чем немного порадовал.
— Ну… это, — он поводил рукой у себя над головой.
— Он имеет в виду твою причёску, — спокойно пояснил капитан.
— Дело вкуса. Некоторым нравится, — с каменным лицом заявила я и поспешила сунуть в рот кусок мяса.
Не ржать! Главное, не ржать! У них нет чувства юмора, я точно это помню; с улыбками и смехом всё совсем мрачно, и если я сейчас захохочу, то точно оскорблю этого мужика, и он меня убьёт!
Тот факт, что с этими ребятами очень опасно смеяться, да и улыбаться лишний раз, — скорее всего собеседник решит, что смеются над ним, и закончится всё предсказуемо, — я помнила отлично, об этом специально всех предупреждали. С наглядными историческими примерами, что бывает с шутниками. И именно вот это меня в моём плене напрягало сильнее всего. Смех и юмор — те вещи, которые в любой ситуации не дают мне закиснуть и опустить руки. Как без иронии спокойно пережить моё нынешнее положение и не впасть в истерику — я представляла с большим трудом.
Нет, но интересно, они в самом деле землянок никогда не видели? Странные ребята; у нас на флоте полно женщин, с самого начала космической эпохи они летали наравне с мужчинами, и эти наёмники чисто физически не могли с ними не пересекаться. Если конечно они давно летают, а в этом сомневаться не приходится.
В общем, предположить, что моя радужная грива (надо лбом красная, на затылке синяя с переходом по спектру) с выбритыми висками — нормальная причёска, это дорогого стоило. Я, правда, подумывала вообще сделать ирокез, но поняла, что в таком виде меня точно из дома выгонят, да и обрезать волосы не хотелось, так что остановилась в итоге на полпути. Очень удобно: если собрать их в низкий хвост, только безумная расцветка и отличает меня от миллиардов женщин. А если зачесать наверх, да ещё и зафиксировать, получается практически она самая — знаменитая причёска древнего вымершего народа, увековечившая его имя. Собственно, в подобном виде я щеголяла и сейчас. Всё бы ничего, но мама от этой причёски была в ужасе.
А начну летать, ещё и татуировку сделаю! Если это приключение переживу…
От последней мысли настроение испортилось, и смеяться расхотелось. А потом ещё кто-то из соседей по столу решил высказаться, и веселье пропало окончательно.
— А почему ты этого заморыша защищала? Он тебе кто? Он ведь не мужчина, так, видимость одна, — поинтересовался голос слева.
— Это не ваше дело, — сквозь зубы процедила я, буквально из последних сил сдерживаясь от более резких и категоричных высказываний.
