— Он у нас мужик известный своей силушкой, — решив для себя, кто тут главный, сообщил староста Элинсе, — быка за рога удержать может. Вот и навалились они на него кучей…
Кузнец оказался основательно изранен, и за него дриады взялись вдвоем.
Но он казалось, не рад был такой помощи, смотрел хмуро и не благодарил, как остальные. Впрочем, никому его благодарность нужна и не была.
— Силы и ловкости я тебе добавлю, — громко сообщила ему Элинса, — пойдешь с нами. Нужно помочь еще одной деревне. Куда идем, Хингред?
— В Полью. Третий отряд пошел туда.
— Ой, — вырвался вскрик у одной из женщин, — у меня же там дочка замужем… за пасечником, и внучата..
— Быстро идем к зеркалу, — стоявшая рядом с ней Юниза вцепилась женщине в рукав, — ты нам и поможешь.
Женщина и не отказывалась, сама бежала так, что дриаде пришлось ей подлечить изношенное сердце.
— У них ограда крепкая… там лес недалеко, вот и поставили. Раньше‑то разбойники так и шастали, — обрадовавшись возможности бегать не задыхаясь, тараторила селянка, свято надеявшаяся, что эти зеленоглазые дивы спасут ее внуков так же, как спасли ее саму.
Апраксия, ощущавшая ее горячую веру в их возможности, темнела на глазах, за те годы, что она была лишена дара, магиня постепенно забыла, каково это, так живо чувствовать надежды обреченных людей. А потом считать себя ответственной за то, что они не сбылись. И стискивала зубы от поднимавшегося отчаяния, источник остался слишком далеко, и хотя родной мир богаче магией, и резерв у нее теперь почему‑то больше, чем был двадцать лет назад, но и тратила она не экономя.
Однако Полья и в самом деле держалась. И это было не столько заслугой высоких бревенчатых стен, которые уже горели в нескольких местах, сколько старого лекаря, привезенного с вечера ошалевшим от женских криков плотником к рожавшей жене.
Теперь она уже мирно спала рядом с младенчиком, умаявшись от святых трудов, и даже не подозревала, как недолго им осталось бы жить, если в деревне вдруг не появилась толпа незнакомых мужчин и женщин.
Их заметили выбегающими из дома пасечника, и несколько стариков, которые ждали с косами и ухватами в руках своей очереди подняться на стены, бросились наперерез, но один тут же узнал кузнеца из Овнина.
— Стой, мужики, это же Зарон!
— А что, кто‑то сомневался? — едко и гулко поинтересовался Зарон, и побежал к горящей стене, выхватив по пути у подростков пару бадеек с водой.
На бегу выплеснул воду в огонь, отбросил бадейки и ловко взлетел на подмости, замахал своей громадной секирой на длинной ручке, отбрасывая почти перебравшихся через стену воинов и размышляя вовсе не о том, что сеньор просил без нужды их не убивать. И не о том, выстоит ли село против нападавших. Выдержит, в этом он как раз был уверен, смешно не выстоять с помощью четырех дриад. Он своими глазами видел, как вмиг проросли вокруг него все спавшие в земле семена и корешки сорняков.
Но сейчас он тревожился о собственной судьбе, ведь не зря старшая так уверенно взяла над ним власть? Знает, кто‑кто, а он будет повиноваться и сделает все, что прикажут.
Начиненная ядом стрела пробила простую рубаху, но кузнец только ухмыльнулся, пусть враги думают, что он сейчас помрет. И одним ударом откинул от стены немудреную лесенку, по которой лезло сразу трое осаждающих. Удачно откинул, прямо на перину поднимающейся из земли молодой пока и зелененькой травки. Ну, вот и конец битве, теперь осталось решить, стоять тут или ринуться в лес, что темной стеной встает неподалеку в бледном зареве рассветной зари.
— Зарон, помогай подносить сюда раненых, — приказ старшей дриады прозвучал обманчиво мягко, но ослушаться он не посмел.
Не дурак ведь.
— Иду, сеньора.
— Рассвет… — пробормотала лежавшая на куче мягкого, лугового сена, накрытого перинами и покрывалами Лира, глядя в пустой проем окна, — как красиво. Слушай, сестрица, я тебе уже не завидую. Это не жизнь, а американские горки.
— У тех, кто ни во что не вмешивается и никому не помогает, она и здесь ровней зеркала, — устало буркнула Апраксия и поискала взглядом Илли, — а ты что приумолкла, дочка?
— Думаю… как ему знак подать. И нужно ли… подавать?
— Так, — сразу приподнялась на локте младшая, — ты давай не дури, дорогая. Отдохни часик–два, принарядись, и как будем точно уверены, что он не спит, так начнем искать. Я теперь чувствую себя… такой умелой, что просто жуть.
— Не переоцени себя, — насмешливо фыркнула Апраксия, — а то придется искать по чужим мирам. А ведь далеко не все они такие мирные, как этот.
— Я не поняла, кого именно ты назвала мирными, этих воинов, что собирались порубить в куски три деревни, или селян, которые потом придумывали жуткие способы казни?! — Лира от избытка впечатлений явно перегуляла сон и теперь жаждала пообщаться, — А тут вообще хоть какая‑то власть есть? Или защита населения? Например, полиция или стражники? Или это тут у них в одном флаконе и сидит вокруг короля и принцев?
— Не у них, а у нас. И мы почти на границе, в маленькой деревне, — терпеливо объяснила Апраксия, — а власть тут — староста. Ну и его помощники, лекарь, кузнец.
— Кстати… — вспомнила Илли, — а какое необычное тепло от кузнеца… словно он болен. А на вид такой здоровяк. И раны очень быстро закрылись.
— Не человек он, — хмуро вздохнула Юниза, — смесок. И жить с людьми права не имел. Вот сейчас посмотрим, что ваша мать насчет него решит, она его сразу раскусила… я позже поняла.
А Элинса именно этим вопросом и занималась на другой половине недостроенного дома, где они попросили расположить их на отдых, чтоб никому не мешать, да и им никто не мешал. Война войной, а у селян работа без выходных. Скотину нужно утром подоить и выгнать на пастбище, и сегодня это работа легла на женщин и стариков. Мужчины отправились освобождать и связывать пленных, копать ямы под могилы, Полья не обошлась без погибших. Да и несколько врагов положили, несмотря на то, что те были просто увешены защитными амулетами.
— Ну, и кем же ты себя считаешь? — дриада смотрела не на сидевшего на полу кузнеца, а на улицу, где Хингред приставив к верстаку чурбачки, вместе с лекарем составлял донесение коменданту ближнего городка.
Хотя они вполне могли и особо не торопиться, вестников у старого целителя не было, и создать он сейчас не мог, потому что почти сжег в пылу боя резерв. Разумеется, они его подлечили, хотя магов лечить труднее, чем людей, разная у них сила. И значит, послание пойдет с голубиной почтой… а у них будет больше чем достаточно времени отдохнуть перед приездом стражников.
