— А чем это от тебя так разит!?
Доктор явно смутился. Смущенно обернулся на испачканную часть халата. Потупил глазки.
— Испачкался. Неудачно приземлился.
Кентавр немного помолчал, затем обратился уже ко мне.
— А ты чего молчишь? Отвечай!
— Мы и правда не местные. Мы из другого мира! — нос предательски защекотало, и я сделала шумный вдох. — Нас похитил оборотень. Сказал, что я его истинная пара.
— Аааа…. А этого вонючего зачем с собой взяли? Тоже приглянулся, а? — кентавр явно с намеком подмигнул светилу Тибетской медицины. Кривенко даже поперхнулся и поспешил заверить, что он всего лишь врач.
— Вот, лечу болезную деву… — признался он.
Кентавр хохотнул.
— Я бы такому врачу лечение не доверил! Гигиена — это наше все. Уж мы-то, кентавры, знаем это. Потом, он какой-то хилый… И мутный. Еще и трусоватый. Думаю, шарлатан! — со знанием дела заявил кентавр.
Я улыбнулась и едва заметно кивнула незнакомцу, что полностью разделяю его мнение.
— Ничего я не шарлатан! Я имею диплом о прохождении практики на Тибете, в Китае, в Германии! Я светило нашего мира! Лечу от всех болезней! — с апломбом заявил обиженный гений.
— А от блох лечишь? — приподнял бровь кентавр.
— Чего, простите?
— Блох! Весь клан блохи замучили. Кусаются, ночами не спим. Раз уж такое чудо как вы встретили, вот и лечите теперь! Иначе — не отпустим!
Я страшно выпучила глаза, попыталась отнекиваться, что, мол, доктор не такой специалист, но Альберт Михайлович уже горел доказать всем свое мастерство.
— Вылечу! Ведите нас в ваш клан или как его там?
глава 2.3
Стоянка кенавров поражала воображение. Она находилась в чаше глубокой долины в обрамлении высоких гор. Невиданные растения покрывали их вершины шапками зеленых и фиолетовых тонов. Мы вошли в долину по натоптанной каменистой тропе в сопровождении наших пленителей. Я глазела по сторонам, рассматривая шатровые высокие палатки из плотной кожи, разрисованные причудливыми узорами, любовалась аккуратно высаженными цветочками у входов в некоторые из них. Доктор Кривенко тоже заинтересовался и даже потянулся к одному из них, чтобы потрогать или сорвать, не знаю, чего он там хотел от несчастного растения, которое, кстати, почувствовав интерес Альберта Михайловича, значительно вытянулось и, мгновенно преобразившись, разявило огромную зеленую клыкастую пасть и сделало выпад в сторону светила традиционной медицины.
— Жрется, зараза! Ааааааа! Спасите меня! — заорал Кривенко, спасаясь от проявившего небывалую прыть растения.
Ему на помощь поспешил тот самый кентавр, с которым мы ранее вели переговоры. Его, кстати, звали Нуклусом и он был кем-то типа предводителя стаи.
— Лулу! Не стоит быть столь агрессивной! — успокоил растение Нуклус. — Это наши гости!
Растение грустно качнуло цветком и приобрело свои нормальные размеры и форму.
— Фига себе, цветочки! — хмыкнула я, почесав кончик носа. Чихать не хотелось, но зуд на лице был страшный. Боюсь представить, как я сейчас выглядела со своей аллергией рядом с толпой полуконяшек. Я догадывалась, что красные глаза и пятна на лице далеко не добавляли мне привлекательности.
Кентавр привел нас в свободную палатку, в которой было оборудовано небольшое лежбище из соломы и шкуры какого-то дикого животного. Доктор Кривенко с наслаждением завалился на предложенное место отдыха, я же не стремилась его с ним разделить.
— Эээээ…. а у Вас нет другой палатки? Просто мы с Альбертом Михайловичем не настолько близки, чтобы жить вместе… К тому же, у меня, ааппчхии, аллергия. Здесь все пропитано аллергенами…
— Это твоя болезнь на лице? — поинтересовался Нуклус.
Я кивнула.
— Думаю, мы сможем предоставить тебе небольшую палатку. Она новая. В ней никто не жил. Я попрошу, чтобы ее подготовили, а ты подожди здесь.
Едва Нуклус ушел, я кинулась чуть ли не с кулаками на Альберта Михайловича.
— Ну и как Вы собираетесь их лечить от блох?! У Вас есть какие-то лекарства с собой!? Зачем Вы вообще ляпнули, что можете их вылечить?
Доктор, казалось, был искренне обижен.
— Я — гений! — заявил он. — Думаю, иглоукалывание и уринотерапия — это то, что нужно!
Я покачала головой. Ну-ну, гений, лечи сколько хочешь и чем хочешь, хоть уриной, хоть малиной, мне все равно. Нужно выбираться отсюда, пока меня не хватил анафилактический шок, а ты можешь оставаться.
глава 2.4
Нуклус отвел меня в новую палатку, где я с наслаждением улеглась спать, стребовав с главы кентавров, чтобы меня и доктора покормили вечером. Кентавр вроде как согласился, что без еды и воды для нас чудесное избавление от блох может не состояться. Я едва прикрыла глаза, как тут же провалилась в сон.
— Софья! — кто-то требовательно звал меня во сне. И вроде бы я знала, что сплю, но вот очнуться никак не могла.
Я шла по лесу, самому обыкновенному, сосново-еловому, ощущая как под кроссовками мягко пружинит опавшая хвоя. Слышала этот голос, словно зов и шла на него.
— Софья! — прозвучало уже где-то рядом, за спиной. Я обернулась и встретилась взглядом с тем, по чьей вине оказалась здесь.
— Блохастик, ты ли это? — видимо, блохи у кентавров навеяли мне прозвище для Таррена дер Алиста во сне.
Тот сморщился как от оскомины.
— Софья, не нужно меня злить. Я ведь — Альфа!
— Центавра?
— Софья, послушай. Это очень важно для нас с тобой! Произошла чудовищная ошибка, при перемещении вы с доктором оказались слишком далеко от нас с Корсо. Скажи мне где ты, чтобы я мог быстрее забрать тебя.
Я усмехннулась, скрестив на животе руки.
— А зачем? Юридически, согласно законам моего мира, ты совершил похищение невинного человека. А теперь хочешь, чтобы я добровольно сказала где я нахожусь? Ты хорошо подумал?
— Софья… Я говорил тебе, что ты моя избранная! Истинная пара! Я должен запечатлеть тебя, оставить необходимые метки и забрать в стаю! Ты же должна быть тиха, мила и подарить мне прекрасных волчат — наследников! Так что не дури, говори мне, где ты! — в голосе Альфы появились грозовые нотки.
Я хмыкнула.
— Не собираюсь селиться в твоем зоопарке. И уж тем более, чтобы вонючая псина ставила на мне какие-то метки. Ты меня, конечно, прости, но поищи другую избранную, а то я тебя не воспринимаю как мужчину. И, к тому же, у меня на тебя аллергия!
Организм, будто вспомнив о чем-то, решил, что пора и во сне включать положнную реакцию. Я громко чихнула и проснулась.
глава 3.1
Таррен дер Алист метался в гневе по комнате утной гостиницы &Колесница&. Из высокой прически выбились светлые, словно белоснежный песок, пряди. Синие как лед глаза сейчас напоминали бушующую бездну.
— Эта…Эта девчонка сказала, что не воспринимает меня как мужчину! — едва не рычал он.
Корсо тихо сидел на стульчике в углу, опасаясь вызвать еще больший гнев Благородного Угра.
— Ужасно сочувствую, господин Таррен!
Альфа лишь зло ударил кулаком по столу.
— Я ее проучу. Она научится уважать своего Альфу и своего мужа!
— Каким образом, если ей ее болезнь не позволяет находиться рядом с Вами? Вы хотите ее убить? Или заточить в темницу?
Мужчина задумался, тяжело вздохнул и в бессилии опустился на кровать.
— Не знаю. Но я найду эту пигалицу, вылечу и объясню кто есть кто! Законы я, видете ли нарушил! Тем, что забрал ту, что принадлежит мне по праву! Мне! И никому больше!
* * *
Я проснулась и первое, что увидела, так это потрясающе пахнущий гуляш на столике возле моего лежбища. Кусочки мяса пропахли огнем и дымом, а овощи были просто бесподобны, в соусе из каких-то удивительно душистых трав. Я, схватив столовые приборы, принялась уплетать за обе щеки еду.
