— Он не собирается снова тебя бросать.
«Возможно, не специально», — подумала я. Не из-за того, что ему этого захочется. Но, может быть, из-за того, где мы живем, как мы живем, хоть Таджи с Бёрком и являются достаточным доказательством тому, что что любовь можно подпитывать и растить, но это не означает, что она не может быть уничтожена войной и магией.
— У него может не оказаться выбора, — сказала я.
— Оптимизм, — произнес Гэвин. — Будем надеяться на лучшее. Он любит тебя, Клэр. Уж поверь мне. Он говорит о тебе не смолкая.
— Он… что?
У меня покраснели щеки, хоть я и почувствовала себя одновременно глупо и гордо.
Гэвин снова улыбнулся, пережевывая очередной соленый огурец.
— Он тебя любит, — сказал он, пожимая плечами. — И он гордится тобой. Ты пережила войну. Ты осталась здесь. Это чертовски его впечатляет. И, что, возможно, еще важнее, он тебе доверяет. Магия для него некомфортна, а ты понимаешь магию, ее цену, больше, чем остальные. Поэтому продолжай в том же духе.
Затем, поскольку Гэвин всегда остается Гэвином, он стащил мой кусок кукурузного хлеба, откусил от него кусок, оставляя след от зубов, и бросил обратно на мою тарелку.
— Теперь мы квиты за опоссума.
— Да уж, у тебя реально плохо получается извиняться, — сказала я, но он уже отходил от стола.
Глава 3
Сегодня я спала намного лучше, чем всю прошлую неделю, как убитая, и ничто не в силах было меня побеспокоить.
— Давай сегодня ничего не будем делать.
Я посмотрела на Лиама через пелену своих рыжих волос. Он лежал рядом со мной на кровати, которая еле вмещала нас обоих, в боксерах, украшенных принтом бутылок соуса «Табаско», закинув одну руку за голову и смотря в потолок.
В связи с тем, что сейчас магазином рулит Таджи, я переехала с апартаментов третьего этажа магазина на переоборудованную заправку, туда, где мой отец собрал коллекцию магических предметов, где я могла бы за ними приглядывать. В то время, как большую часть оружия я передала Малахи, нашему крылатому другу из Консульства, остальные предметы мы перенесли с витрин, созданных моим отцом, в укрепленный подвал здания — с благословения Малахи. Сейчас заправка в большей степени представляет собой не музей, а урбанистический лофт. Такое вот постапокалиптическое жилье.
Само здание было оформлено кем-то, кто любил в интерьерах хром, кожу и классические цвета. Зал мы обставили мебелью, которую удалось найти в округе, в основном из дерева и кожи, поскольку именно эти материалы лучше переносят жару, чем ткани. Гэвин, Таджи и Малахи помогли нам с ремонтом. Но только Малахи знает, что здание предназначалось для магического архива или о том, что мой отец собрал коллекцию. Предполагается, что так мы обезопасим оставшиеся артефакты.
Большинство ночей Лиам проводит со мной здесь, в маленькой спальне в стиле лофт, по крайней мере, когда не уезжает с Гэвином в патрули. В такие ночи я работаю допоздна, помогая Таджи в магазине, Гуннару с какой-нибудь задачей Сдерживающих или Лиззи в клинике на Острове Дьявола. Когда я чем-то занята, я меньше беспокоюсь об опасностях, которые грозят Лиаму.
Официально он ко мне не переехал. Мы особенная пара, но несмотря на призывы Гэвина быть оптимисткой, я не готова строить долгосрочные планы со счастливым концом. Не тогда, когда надежды могут быть легко разрушены.
Но мне достает ума наслаждаться тем, что есть, когда это возможно.
— Ничего не будем делать? — спросила я, убирая волосы назад, и посмотрела на часы. Еще семи не было. Слишком рано для побудки, хотя это самое позднее время, когда мне приходилось вставать.
— Кофе с цикорием, — произнес Лиам. — Пышки в бумажном свертке, понаблюдаем за туристами. Потом вздремнем, перекусим тушёными раками, а после обеда можно посидеть на свежем воздухе на балконе, попивая «Сазерак» [5]. А когда начнет садиться солнце, будем наслаждаться игрой духового оркестра рядом с автоматом с охлажденным клубничным «Дайкири» [6].
— В твоих фантазиях о Новом Орлеане есть автомат с «Дайкири»?
— Старюсь быть исторически достоверным. — Он повернул голову, чтобы посмотреть на меня. — А в твоих мечтах его нет?
— Честно говоря, я об этом не думала. В основном мои мечты о том, как бы найти огромный склад мебели в стиле ампир и встретить дизайнера интерьеров, который захочет купить у меня все разом.
От этих мыслей мне стало очень тепло и хорошо.
— Ты капиталистка до мозга костей.
— Особенно в трудные времена. — Я села и потянулась. — У меня нет кофе с цикорием, пышек, раков, «Сазерака», джаз-банды или автомата с «Дайкири». — Я осмотрела наш интерьер. — Но я могу достать растворимый кофе, не слишком свежие «Поп-тартс» [7], отвратительный самогон производства Гэвина, и поставить пластинку Доктора Джона [8].
— А как же автомат с «Дайкири»? — спросил он.
Я задумалась.
— Гэвин может обмахивать тебя, пока ты пьешь его самогон?
Он громко рассмеялся, затем перекатился и подгрёб меня под себя.
— Давай для начала так и сделаем, об остальном позаботимся позже.
— О, забыла, — произнесла я, выскальзывая из его объятий. — Мы же можем достать еще кое-что!
Я накинула халат и завязала пояс.
Лиам сел, при движении поигрывая мускулами.
— Меня не было так долго, что ты забыла, как это работает? Как минимум для этого мы должны находиться в одной комнате.
— Нам пришла посылка от Элеоноры! — прокричала я, уже спускаясь по узкой винтовой лестнице на первый этаж.
Элеонора сильна духом, но ее скрываемое ото всех владение магией чуть не поставило ее под удар, поэтому братья Куинн вывезли ее из Нового Орлеана. Сейчас она в Чарльстоне, за пределами Зоны.
Пока я доставала коробку, по скрипу лестницы поняла, что Лиам решил спуститься вслед за мной. Я поставила посылку на стол, который когда-то использовался моим отцом для хранения магических артефактов. Коробка была бережно завернута в коричневую бумагу, а адрес был выведен старомодным курсивом.
— Подарки, — сказала я, предлагая ему взглянуть.
Он вытащил складной нож из кармна джинсов, которые еще не успел застегнуть.
— Они самые. Интересно, когда они здесь очутились.
Он разрезал шев и убрал нож, и каждое его движение было аккуратным и точным. От нетерпения я уже чуть ли не начала рычать. Она его бабушка, и ему открывать коробку, но она всегда передает гостинец и для меня.
— Я прям физически ощущаю твое нетерпение.
— Предвкушение, — промолвила я, растягивая слово.
Он открыл коробку, содержание которой было завернуто в белую бумагу, и просто посмотрел на меня.
— Какой же ты жестокий.
Лиам приподнял бровь.
— Ты оставила меня голым и возбужденным ради возможность найти сладости.
— Это больше, чем просто возможность, — сказала я с ухмылкой.
Не самый сильный аргумент, зато честный.
Он закатил глаза, убрал белую бумагу и принялся доставать подарки.
— Тебе, — произнес он и протянул мне шоколадку, запакованную между двумя гелевыми охлаждающими пакетами.
— Да, — просипела я и понесла сверток на кухню.
Гелевые пакеты отправились в морозилку на случай повторного использования, а шоколад в холодильник.
К моменту, как я вернулась, Лиам вытащил из коробки пачку соленых тянучек, морская соль обладает целебными свойствами для Пара, и три коробки шоколадного молока, пригодного для длительного хранения. Они для Гэвина.
Он также вытащил конверт бледно-розового цвета с буквой «Э» в нежной позолоте на печати. Открыл его и вытащил письмо на соответствующем конверту бланке.
— «Лиам и Клэр», — прочел он, прислонившись к столу. — «Я надеюсь, что эта посылка найдет вас в добром здравии. Жизнь в Чарльстоне прекрасна, но здесь очень жарко. Фостер любит гулять и играть с разбрызгивателями по соседству».
