Войдя в прихожую, я, как и в тот раз, после первой интрижки с Викой, почувствовал вину и раскаяние. «Ну и сволочь же я», — мелькнула в голове гаденькая мысль, — «Даша любит меня, вкусно готовит. А чем я отплачиваю ей за это? Изменяю…».
С кухни доносился приятный жареный запах.
— Это ты, милый? — раздался голос супруги.
Она стояла у плиты и готовила что-то вкусненькое.
— Угу, — произнес я, нежно обнимая ее за талию, при этом испытывая некоторое дежавю: все было почти точь-в-точь, как в тот вечер, когда я вернулся после той случайно встречи с Викой.
— Ты какой-то странный, случилось что-то? — заботливо спросила Даша.
— Да нет, все нормально.
— А почему такой грустный.
— Да так, контракт хороший из-под носа уплыл, — соврал я.
— Ладно, не расстраивайся. Жизнь-то на этом не кончается.
— Конечно, не кончается. Неудачи и прежде были. Но моя целеустремленность всегда потом приводила к успеху.
Похоже, ночные кошмары уже стали нормой жизни. Угадайте с трех раз, что мне приснилось на этот раз? Правильно, выжженная пустыня. И разрушенный город, до которого я, наконец-то добрался. Уныло прошел мимо валявшейся на асфальте дохлой вороны. Вошел в подъезд чудом уцелевшего дома. Сердце сжалось от предчувствия чего-то нехорошего. «Нет, хоть бы этого не было» — отчаянно думал я, поднимаясь по покрытой трещинами лестнице, — «Хоть бы я не нашел…».
— Чего не нашел? — спросила встревоженная Даша.
Мне потребовалось несколько секунд, что бы понять, что все этой был сон.
— Опять кошмар, — грустно произнес я, при этом почувствовал по отношению к супруге сильную нежность и какую-то непонятную печать. Я крепко обнял ее и прошептал:
— Милая! Как хорошо, что ты у меня есть…
Я наконец-то нашел время сходить к психологу. Он принимал в небольшом кабинете, освещенном приятным розовым светом. Антон Андреевич усадил меня в мягкое кресло напротив себя. Включил тихую музыку. Я почувствовал спокойствие и расслабленность. Некоторое время мы молчали. Затем я наконец-то решился заговорить:
— Меня беспокоят странные кошмары. Они повторяются уже третью ночь подряд.
И я пересказал психологу содержимое моих снов.
— А как вы сами думаете, что означают эти сны? — спросил он.
— Понятия не имею.
— Хорошо, поставим вопрос по-другому: какие ассоциации они у вас вызывают?
— Жуткие.
— Поясните пожалуйста.
— Во сне у меня такое чувство, что случилось что-то страшное. Но вот что не могу понять. Может, апокалипсис какой-то, не знаю, там ядерная война или что-то наподобие того. В общем, кошмары мне напоминают третьесортные американские фильмы про страшное будущее Земли.
— А не припомните, какой конкретно фильм?
— Да никакой! Все вместе. Я сейчас и не вспомню. Много разных фильмов смотрел. Знаете, есть у меня такое хобби: взять пивка, сесть возле видика или телевизора, и смотреть что-нибудь типа фантастики. Но мне кажется, что эти фильмы не имеют никакого отношения к кошмарам.
— Возможно, что и не имеют, — сказал Антон Андреевич, — это мы выясним. Давайте начнем с деталей. Расскажите еще раз о пустыне, опишите ее подробнее.
— Ну, пустыня как пустыня. Очень пить хотеться. Жарко.
— Детали, пожалуйста, вспомните.
— Ну, дерево там засохшее. Песка, правда, нет нигде. Просто высохшая потрескавшаяся земля.
— А чувства, настроение? — продолжал допытываться психолог, — может, мысли какие-то, за которые можно зацепиться.
Я добросовестно пытался вспомнить подробности сна. Казалось, что нахожусь не в кабинете Антона Андреевича, а в этой самом пустыне. Мысленно прокручивал в голове сюжет сна. Что-то там было. Что-то важное! А, вспомнил! Я шел в разрушенный город, чтобы посмотреть. Но я молил всех известных мне богов, чтобы то, на что я хочу посмотреть, не оказалось там.
— Это уже лучше, — сказала психолог, когда я изложил ему свои воспоминания, — теперь осталось понять, а что же это такое, что вы не хотели увидеть?
— Скорее всего, я хотел убедиться, что его там нет.
— И что же это такое? Есть догадки? — спросил Антон Андреевич.
— Есть смутное подозрение, что это чьи-то останки. Я видел скелет в окне одного из домов. И очень хотел, чтобы это были не их останки.
— А они, это кто? Те, чьи останки вы не хотели найти во сне?
— О, великие боги! Кажется, я знаю. Правда, непонятно откуда, но я уверен, что я искал останки моей семьи. И молил всех богов, чтобы я их не нашел. Должно быть, я не знал, живы они или нет. А если нет останков — значит, есть надежда, что мои близкие живы.
— А как вы могли узнать, чьи это останки, если это просто скелеты? — продолжал задавать вопросы психолог.
— В том мире, который мне снился, каждый человек носит индивидуальный чип-браслет. Он имеет почти абсолютную защиту, как черный ящик. По этим чип браслетам происходит опознавание личности. И не нужно никаких генетических экспертиз. Браслет сам скажет, кому он принадлежит или принадлежал, если владелец мертв.
— Любопытно… — задумчиво проговорил Антон Андреевич.
— А теперь вы спросите, с чем у меня ассоциируется чип-браслет? — предположил я.
— Если вам эта деталь кажется важной, тогда да, именно это я и спрошу.
— Мне она не кажется важной, — ответил я, — я думаю, важнее всего в этом сне тот факт, что я искал останки своих близких.
— Ладно. Тогда будем копать в этом направлении. Расскажите, почему, по вашем, ваши близкие могли погибнуть?
— Потому что в том мире творится что-то ужасное. Катастрофа какая-то.
— И что же случилось с тем миром?
— Не знаю, — проговорил я, — что-то, по последствиям похожее на ядерную войну. Но не ядерная война. По-моему, там Вселенная начала схлопываться.
— Это как? — спросил психолог.
— Понятия не имею. У меня в голове случайно всплывают какие-то обрывки знаний, касающиеся этого сна. Но не все.
— Хорошо. Давайте поступим так. Вы будет записывать эти свои странные сны и все мысли по этому поводу. А затем, мы, словно из мозаики, сложим единую картину.
— И что это даст?
— Мы сможем понять, что же хочет сказать вам ваше подсознание. Я думаю, эти сны от того, что вас очень сильно что-то беспокоит. И вы стараетесь не думать об этом, загоняете проблему очень глубоко в себя. Но она все равно рвется наружу, и, стоит вам только разобраться с проблемой, как кошмары тут же прекратятся.
Закономерность везения и невезения снова подтвердилась. Досадные случайности, вроде завившего компьютера, пролитого чая или попадания в автомобильную пробку следовали одна за другой, явно выходя за среднестатистический диапазон. Но, стоило мне позвонить Вике и назначить встречу, как черная полоса прекратилась. Комп перестал глючить, он заработал как часы, начал буквально «летать». Никакого торможения. Ладно, проверим еще кое-что.
С этими мыслями я оделся, вышел из дома, сел в машину и поехал в казино. Попав в «зеленую» волну, я разогнался до бешеной скорости, явно превышая установленные для города ограничения. И тут нарвался на засаду гаишников. Как назло, один из них показал мне красный круг. Не смотря на резкое торможение, я проехал довольно большое расстояние, прежде чем остановиться.
— Ну, и куда вы так торопитесь? — спросил подошедший страж порядка, — будем оформлять протокол…
Затем подоспел второй, с радаром.
— Сто двадцать пять километров в час, — сообщил он.
И тут у меня внутри все похолодело. За такое нарушение предусмотрено лишение прав. Но ведь мне же доложено везти, если, конечно, закономерность. Может, прокатит и на этот раз?
— А у вас радар имеет пломбы и сертификат соответствия? — задал вопрос я, судорожно обдумывая способ, как выкрутится.
— Все есть, отделаться не получится, — злорадно проговорил гаишник, — и взяток мы не берем…
И вдруг тот, что с радаром, смачно выругался.
