запнувшись. На стенах чадили редкие факелы, почти ничего не освещая. Магический шар, который плыл перед Данмаром, искрил и плевался, активно выражая недовольство своим местонахождением.
— Что здесь было раньше? — спросила я.
— Хозяйственные запасы хранились, — ответил Горст. И вздохнул, вспомнив былые времена.
А я подумала, что коридор с дверями по обе стороны словно специально создан для тюрьмы.
Поначалу здесь слышались только наши шаги. Однако вскоре я уловила шум, доносящийся из дальней камеры — там что-то пилили.
Мы подошли ближе, и конец ножовки шустро втянулся внутрь.
— И чем вам разрушающее заклинание не нравится? — спросил Данмар у пильщиков.
— Вообще-то на двери антимагическая защита, — обиженно заявили с той стороны.
— Ладно, принято. Горст, давайте ключ, — Данмар протянул руку, на что завхоз виновато потупился.
— Так нету, ваша светлость. У госпожи Шип ключики-то были.
Данмар поморщился.
— Тогда несите инструменты, будем ломать.
Горст со всех ног бросился прочь.
Дожидаться его возвращения в столь неприятном месте мне не хотелось, и я решила рискнуть репутацией — вытащила шпильку из причёски и протянула Данмару.
— Что это? — супруг воззрился на нее с недоумением.
— Универсальная отмычка. Чик-чик, и готово, — я указала на замок.
Данмар посмотрел на меня с опаской.
— Вас и этому в академии обучали?
— Что? А, нет, это я сама. Мы как-то с Луноликой застряли в… библиотеке. Пришлось освоить умение. Ну так что, я открою?
На лице Данмара отразились самые противоречивые чувства. Наконец он огляделся, махнул рукой и произнес:
— А, ладно, давай.
Я приступила к исполнению.
Через несколько долгих мгновений в замке щелкнуло, и он открылся.
Камера оказалась крошечной. Из удобств — куча гнилой соломы и ведро, от которого смердело. Заключенные, трое чумазых парней, вперили в нас напряжённые взгляды.
— Ректор Гри? — недоверчиво произнёс один из них. — Это правда вы? Вы вернулись?! — парень вскочил на ноги и бросился к Данмару.
— У него пилка, — предупредила я супруга.
Парень швырнул ее на пол. Вид у него был вконец ошалевший.
— Адепт Лук, — улыбнулся мой супруг. — А вы, как я погляжу, по-прежнему в гуще событий.
Он переступил порог камеры, и тут произошло нечто странное: дверь захлопнулась, отрезая меня от мужа, повеяло холодом, магический шар мигнул и погас.
— Ада! Открой! Что за шутки?! — Данмар затарабанил в дверь.
— Это не я! Правда!
Я торопливо вытащила из причёски вторую шпильку и попыталась нащупать замочную скважину.
Руки тряслись, скважина оказалась неуловимой — я так разволновалась, что никак не могла в нее попасть. И тут в дальнем конце коридора показался свет — кто-то спешил на помощь.
— Господин Горст, наконец-то, — воскликнула я.
Спаситель приблизился, и я застыла, не в силах вымолвить ни слова.
Полупрозрачная светящаяся девушка в платье, похожем на ночную рубашку, остановилась напротив меня и уставилась, словно на неведомую зверюшку. А потом сорвалась с места и исчезла.
Затем я осознала, что снова стою одна в темном коридоре, изнутри камеры колотится Данмар с товарищами, а из дальнего конца, громыхая инструментами, ко мне бежит перепуганный Горст.
— Вы видели её, да? — воскликнул он.
— Видела. Кто это? — мой страх исчез также внезапно, как и появился.
— Это Мартуша, наша бывш…
Конец фразы потонул в грохоте, который устроили обитатели камеры.
— Кто-кто? — переспросила я. — Не расслышала.
Но завхоз уже занялся вскрытием замка, и лязганье металла не способствовало расспросам.
А после и вовсе стало не до того — выпустив заключённых, мы повели их наверх, и это был бурный, очень эмоциональный путь, поскольку адепт Лук взялся рассказывать о злодеяниях Жозефины в красках и с подробностями. А остальные ему помогали. Включился в это дело даже завхоз.
Когда мы выбрались из подвала, на Данмаре лица не было, так он оказался ошеломлен.
А спустя несколько секунд ошеломилась и я.
— Ада, это ведь ты? — произнес адепт Лук, вглядываясь в мое лицо.
Я присмотрелась к нему повнимательней и глазам не поверила.
— Рудис?
Он воссиял и бросился меня обнимать.
— Вы что, знакомы? — с подозрением спросил Данмар, которому наши объятия совсем не понравились.
— Да! — радостно воскликнула я. — Это мой друг детства, Рудис Кот.
— Уже не Кот, а Лук, — поправил меня приятель. — Мама замуж вышла, и мы с братьями фамилию поменяли. А ты, смотрю, за нашего ректора Гри замуж вышла?
— Так получилось, — я мельком глянула на Данмара — вид у него сделался еще более недовольный. — И очень-очень рада!
— Отличный выбор! — поддержал меня Рудис.
— Думаю, вашему приятелю вместе с товарищами стоит пойти привести себя в порядок, — сердито заявил мой супруг
Бывшие узники идею оценили и бодро рванули прочь, господин Горст тоже сбежал, а Данмар, приняв суровый вид, заявил:
— Что бы ни было между тобой и адептом Луком, тебе стоит помнить, что теперь ты — моя жена, леди Ада Гри.
— Не ревнуй, дорогой, — улыбнулась я. — Твое место в моем сердце не займет никто.
— Я не об этом. По твоему поведению будут судить и обо мне тоже.
— Ах, вот оно что, — я понимала, что он прав, и все же сказанное неприятно кольнуло. — От предосудительных поступков я, так и быть, постараюсь воздержаться.
— Очень на это надеюсь. А теперь идем. Пока не наступил обед, стоит разобраться с документами. Хотелось бы знать, что Жозефина тут без меня наворотила.
Глава 5. Герой-освободитель
Документов в секретарском царстве Мухильды оказалось много, и все аккуратно разложены по папкам. Вот только Данмар почему-то им не обрадовался, содержимое первой же папки привело его в бешенство.
— Пойдем обедать, — заявил он, засовывая ее обратно в шкаф. — А затем, с новыми силами… — он посмотрел на дверцу, и та слегка задымилась.
— Пойдем, — согласилась я, подхватывая его под руку и увлекая прочь. Заклинание, убирающее подпалины, я конечно же знала, однако фронт работ увеличивать не хотелось. — Я ужасно проголодалась!
Мы покинули башню и направились к учебному корпусу. Властвование Жозефины не пощадило и его — кладка у входных дверей раскрошилась, ступени стерлись так, что подниматься на крыльцо пришлось сбоку. Однако былое величие все-равно ощущалось — внутрь я входила с благоговением.
Моя академия боевых невест тоже была достаточно старой, но атмосфера там была иной. Здесь, под суровыми каменными сводами, даже мысли не приходило бегать и устраивать что-нибудь шумное. Хотелось чинно идти и говорить о чем-нибудь умном. Желательно об артефактах.
Столовая тоже оказалась оплотом сдержанности. Здесь никто не галдел, не кричал и не пытался занять столик получше. Немногочисленные ученики молча ели, уткнувшись в свои тарелки. Выглядело это как-то неправильно. Я глянула на Данмара, чтобы понять, как ему все это — и
