Оттуда вряд ли кто-нибудь выйдет меня встречать.
И вправду, дверь кареты так и не соизволила открыться, более того, не прозвучало и звука, призывающего невесту внутрь. И всё же что-то смущало даже Айри, хотя она не сразу осознала, за что цеплялся взгляд.
Только когда она обнялась и с Нелли, и с матушкой, велела им оставаться дома, чтобы злые языки не решили сочувствовать слишком громко, вышла на улицу, с трудом волоча тяжёлый саквояж и приблизилась к карете, поняла, что именно было не так.
У кареты не было кучера.
Айрис подошла к козлам и заинтересованно прищурилась. Не мог же никто не править лошадьми! Но, сколько б она ни всматривалась в пустоту, так и не смогла удовлетворить своё любопытство, а вот дверца тем временем приветственно отворилась и захлопала, подзывая будущую невесту некроманта к себе.
Конечно, барышне было бы положено всучить свой саквояж кучеру, чтобы тот устроил его где-нибудь, а самой, воспользовавшись помощью галантного спутника или всё того же кучера, забраться внутрь, но никого рядом не наблюдалось, и Айрис решила, что с вещами не расстанется. Может быть, отвратительная книга скрасит время, там, наверное, много интересного! Главное, чтобы кинжал ни на одной из остановок не пригодился…
Если эти остановки будут.
Айрис с трудом запихнула внутрь чемодан, схватилась за дверцу, ступила на подножку кареты и, не медля, заскочила внутрь. Выход из кареты был моментально перекрыт, дверь захлопнулась сама по себе, без посторонней помощь, и внутри воцарилась жуткая темнота, смешавшаяся с не менее жуткой тишиной.
Айрис попыталась устроиться поудобнее, поправить платье, хотя бы сдвинуть саквояж с места, но почему-то ничто в этой карете ей не поддавалось. Карета зашаталась, трогаясь с места, тишину заполнил мерный стук лошадиных копыт по мостовой, но вот спокойнее или светлее от этого не стало.
Девушка подозрительно обернулась — и обмерла.
Из темноты донеслись подозрительные звуки, раздалось странное шипение, вспыхнуло что-то, имеющее очертания скелета, а потом загорелись два уголька-глаза.
Пришлось зажать себе рот ладонью, чтобы не завизжать.
— Здрас-с-ствуй, — прошипел таинственный спутник. — Ну вот и свиделис-с-сь!
Айрис сглотнула, отвела ладонь от губ и шумно втянула носом воздух. Вариантов защиты было немного, кинжал, наверное, залетел на самое дно саквояжа, книгу она в такой темноте не прочтёт… Да что там — в этой темноте она не найдёт даже этот дурацкий саквояж!
Потому Айрис сделала последнее, что полагалось любой нормальной девице в этой ситуации — вместо упасть в обморок и недвижимо лежать до самого места, куда направлялась, она решительно ощупала стенку в поисках шторки на окне и, за неимением оной, пустила свет внутрь единственным возможным способом.
Открыла дверцу.
Свет ещё не дотянулся до странного существа, но оно уже задрожало, задребезжало всеми когтями, засветилось, заругалось…
— Эй! — возмутилось бесформенное нечто. — Закрой дверь!
— Тогда включите свет! — запротестовала Айрис. — И чем скорее, тем лучше!
Ворчание стало громче, а потом прямо под потолком вспыхнуло нечто ослепляющее и пугающее донельзя. Яркий свет, оказавшийся врагом куда более страшным, чем темнота, заставил девушку зажмуриться в попытке защитить свои глаза. Лучи, казалось, разгоняли даже тучи, сгрудившиеся над каретой, вот только на улице сейчас, как показалось Айрис, всё как-то очень сильно потемнело.
Она быстро-быстро заморгала и высунулась наружу, чтобы захлопнуть дверцу. Вокруг с удивительной скоростью мелькали деревья, кусты и что-то менее различимое — наверное, мелкие животные. Айрис сейчас не испытывала к ним никакого интереса; балансируя на самом краю, она уцепилась в дверцу и потянула её на себя.
Карета неожиданно накренилась в сторону, и на Айрис полетел её же саквояж, ожидаемо тяжёлый, но неожиданно неумолимый. Можно было завизжать и разжать руки, но девушка решила, что таинственный скелет может и не броситься на помощь, а значит, надо помочь себе самой. Она упёрлась каблуками в пол кареты, схватилась за дверцу крепче, чем доселе, и рванула на себя уже с такой силой, что та не могла не поддаться.
Вместе с Айрис, саквояжем и дверцей внутрь кареты влетел и сильный поток свежего воздуха. Последние двое, впрочем, не пострадали — воздух стремительно распространился по салону, а дверца просто захлопнулась. А вот Айрис, свалившаяся на саквояж, едва не разбила его и не разрушила вторую сторону кареты. Могла ведь и вылететь наружу, а там и смерть не за горами!
— Ну и ну! — возмутился тем временем её спутник. — Это ж надо, смелая какая! А я думал, рыдать будешь…
— Не дождёшься! — выпалила Айрис, даже не посмотрев на него. — Я — сильная, независимая девушка, плакать из-за всякой ерунды точно не стану!
— Помочь встать?
— Говорю же! — фыркнула Айри. — Сильная. И независимая.
Она с трудом поднялась, уцепившись за сидение, плюхнулась на оное с удивительным облегчением, скептически осмотрела второе из своих лучших платьев — пристойно сохранилось, функциональное, выпадать из кареты в нём было удобно, — и только потом посмотрела на своего спутника.
Впору было визжать во второй раз. Или в обморок падать. Но Айрис уже отклонилась однажды от традиций, вот и сейчас — отреагировала настолько спокойно, насколько вообще могла.
Просто сжала зубы и зло взглянула на своего спутника.
— Ты не скелет, — наконец-то отметила она.
— Да, — смирно согласился тот. — Это была иллюзия, если пожелаешь. Я использовал её уже шесть раз — тебя везут последней, губернатор долго определялся, — и шесть раз подряд девицы лишались чувств. Знаешь, как удобно их было везти в таком состоянии? Мне положено сохранять тайну месторасположения замка.
— Не могли они всю дорогу валяться без сознания, — засомневалась Айрис. — Это физически невозможно. С ними случилось что-то серьёзное?
— Ничего серьёзнее обыкновенной трусости, — легко отмахнулся от неё таинственный спутник — слишком легко, учитывая то, чем он это сделал. — Притворялись, глаза боялись открыть. Их так из кареты по покоям и разносили. А ты не падаешь. А если я ещё раз включу иллюзию, упадёшь?
Айрис не позволила сбить себя с толку.
— Ты — лорд Себастьян? — несколько недоверчиво спросила она.
Если да, то это очень плохо. Айрис могла многое простить некроманту — начиная от его дара и заканчивая, например, несколько немолодым возрастом. Если ему на вид лет сорок, это ещё нормально. Но если девяносто — пусть сами выходят за него замуж!
— Нет, — развеял её опасения спутник. — Я — не лорд Себастьян. Я его верный друг, помощник и даже немножечко фамильяр. Совсем чуть-чуть. Можешь звать меня Ваша Светлость. Или Ваше Сиятельство.
— Так обращаются к королям.
— Да? — удивился он. — И вправду. Ну да
