Эниф рисковал остаться без наставника и тогда его путь Хранящего мог оборваться. Эниф решился на отчаянный шаг — он вызвал одного из наставников на дуэль и победил его, едва не убив Хранящего Отца во время сражения. Именно тогда он и стал известен Сенторию как Эниф — Хранящий Отец знания Хроноса. Хранящий, не имевший наставников, но сильнейший среди иных избранников Перворожденных. Порой казалось, что он искал смерть, бездумно бросаясь в битвы, но каждый раз он выходил победителем. Будто сама Судьба отводила от него гибель, приготовив для него иную судьбу. Однако, Хранящий не желал доверять намеченному пути и упорно продолжал вести борьбу со своим княжеским предназначением, самостоятельно творя свою судьбу.
— Мой старинный друг… — Рубин передал Энифу фарфоровый расписной стаканчик с нектаром. — Я знаком с ним еще со времен обучения в Академии. Уверен, он поможет нам разобраться в причинах, по которым ты оказалась в Айре.
Эниф занял свободное кресло. Некоторое время он не разговаривал и лишь пристально следил за девушкой, неторопливо попивая нектар. Взгляд его серых глаз прожигал насквозь, ничто не могло укрыться от его внимания. Рубин коротко рассказал другу об обстоятельствах появления гостьи в его покоях, но Эниф, будто слушая друга вполуха, изучающе и без всякого бесстыдства изучал незнакомку.
Рассказ Рубина закончился. Эниф, поставив чашку на стол, очень тихо спросил, впервые проронив слова за несколько часов молчания.
— Вы человек?
Она не знала правильного ответа, но неуверенно кивнула. Как она может сказать о том, кто она, если даже собственное имя остается для нее тайной? Со стыдом она представила, как глупо выглядит в глазах сильного, уверенного в себе собеседника, упрямо продолжавшего разглядывать ее растерянный вид.
— Я ничего не чувствую. — Признался он. — Как же тогда вы проходите путь бессмертного? Вы не эльф, в отличие от меня. Однако, я ощущаю вашу плотную связь с Айрой. Вы с ней неразрывны. Разрушить этот союз невозможно… Удивительно… — Эниф глубоко вздохнул, будто сдерживая в себе неожиданный порыв. — Никто кроме Странников не может перемещаться между мирами. Вы не Странник. Однако, вы здесь.
В его голосе зазвучали нотки азарта. Совсем легко, едва уловимо их можно было расслышать в обволакивающем тембре мягкого, но сильного тона. Эмоции Энифа были под ежесекундным контролем, но в эти мгновения он был крайне возбужден. Даже от девушки не укрылся восторг, с которым он размышлял вслух, словно старался навести ее и Рубина на очевидную мысль.
— Тогда скажите мне, как я попала в этот мир. — Требовательно произнесла девушка и с удивлением обнаружила, что на лице Энифа появилось подобие торжествующей улыбки.
Рубин сидел в глубоком кресле и в какой-то миг взглянул на своего товарища, затем на девушку и застыл, пораженный или напуганный внезапно пришедшей мыслью.
— Что тебе известно? — поинтересовался красноволосый Хранящий и Эниф улыбнулся. — …Как бы там ни было, я не думаю, что ты прав — беспамятство уже овладевает ее разумом. Это лишний раз доказывает…
— Безумие ей не грозит. — Резко перебил друга эльф. Немного помолчав, он заговорил. — Жаль, что в минувшую ночь вы спали столь крепко, что не увидели на небе звезду. Единственную, явившуюся сегодня над просторами Айры. В самый темный час ночи она возникла над горизонтом. Я склонен думать, что передо мной сидит Хранящая по имени Цефея.
Цефея! Как можно было не помнить свое имя, как можно было забыть о нем, не знать его? Едва Эниф произнес его, как лицо девушки озарилось улыбкой. Утром она была безымянным человеком, но уже несколько часов спустя ей даровали имя — желанное имя. Могла ли она представить, что это имя — начало ее долгого, но тяжелого пути в мире Айры? Нет, она еще не знала об этом, и потому без страха, но с легким смятением, взглянула на Рубина, неподвижно сидевшего рядом. Если Хранящий был удивлен, то не подал вида, оставаясь внешне абсолютно спокойным.
— Тогда ты должен знать имя ее Перворожденного. — Невозмутимо заметил он.
— Увы, друг, — Небрежно пожал плечами Эниф, — пока что его имя неизвестно. Эта звезда появляется над Айрой впервые.
Рубин неуверенно предположил, что новость должна обрадовать советников Императора и сообщество Хранящих, однако Эниф покачал головой.
— Не все так просто, мой друг. Астрономы предвидят, что Цефея — звезда, предвещающая гибель Айры. Они боятся ее возвращения. Император не глуп, противостоять воле Создателя он не станет и примет Хранящего. Однако, нам может помешать Вечный совет. Они боятся ее возвращения. Сегодня было заседание советников в Ратуше и едва ли не все единодушно согласились с мнением, что Цефею лучше держать под контролем. За нее — живую или мертвую — обещают немалые деньги. Негласно уже объявлена охота на нее. Цефея в опасности.
Сердце девушки колотилось, болезненно ударяясь о ребра. Ей казалось, что все слышат его грохочущий рокот, с которым оно качало кровь. Щеки ее пылали. Не представляя, что ей делать, она неподвижно сидела на диване, вцепившись ногтями в обивку его мягких подушек.
— Почему ты так уверен, что она — Хранящая? — поинтересовался Рубин и Эниф широко улыбнулся.
— Не вижу иных неожиданных гостей в Айре. — Сообщил Эниф. — Почему ты упрямишься? Ты сам прекрасно знаешь о том, что перед тобой сидит Хранящая. — Эниф широким жестом указал на светловолосую девушку. — Но ты так упрямо не желаешь принимать этот факт, что готов обманывать сам себя?
Рубин не ответил на колкость друга и Цефея, пользуясь минутной тишиной осторожно спросила, не собираются ли они выдавать ее совету.
— Хранящие не должны противиться воле Создателя. — Сообщил Эниф. — Появление любого Хранящего в Айре — предрешено в момент создания мира. Быть может ты — знамение скорой гибели мира, но я верю — есть путь, следуя по которому Айру можно привести к процветанию. По этому пути я проследую за тобой, Хранящая Цефея. Раз такова воля Создателя.
Эниф поклонился и Рубин, не проронив ни слова, последовал его примеру.
Цефея — только получившая имя, а вместе с ним и новую жизнь в незнакомом мире — удивленно разглядывала лица едва знакомых мужчин. Утро первого дня весны принесло ей неожиданно много даров: имя, новую жизнь и, а главное — верных друзей, в руки которых она безропотно вверила свою судьбу.
Эниф покинул покои поздним вечером. Коротко простившись с Цефеей, он обещал вернуться днем, посвятив утро встрече с советниками, которые вновь соберутся в Ратуше. Девушка видела, что Рубин, после разговора с Энифом, стал мрачен и неразговорчив.
— Я не хотел, чтобы ты была Хранящей. — Нехотя признался он. — Быть
