кажется, что за мной наблюдает.
Обведя внимательным взглядом просторную комнату, задумался: “Хм, интересно, почему мне раньше это в голову не пришло?” Дом очень старый, принадлежал дворянам, значит, наверняка здесь имеются потайные комнаты, которые даже в плане не указаны или замаскированы под какие-нибудь кладовки.
Надев пальто, так как в доме прохладно, я обошёл почти каждую комнату, обнаружил, что в некоторых из них не работают выключатели. А ведь продавец уверял, что проводка поменяна во всём доме. Ну да ладно, не до этого сейчас.
Я нашёл небольшую уютную спальню, ещё и кровать здесь имеется, тоже старинная, но матрас современный, бывшие хозяева не удосужились забрать. В кладовке обнаружил электрический обогреватель, поставил его рядом с кроватью, включил в розетку… работает. Это хорошо, значит не придётся спать у камина. Сняв пальто, бросил его рядом и, завернувшись поплотнее в одеяло, улёгся в кровать. На удивление быстро заснул.
Привидение
На самом деле я никуда не делась, по-прежнему здесь, только сделалась невидимой. Хорошо умею скрываться от посторонних глаз. Видела разочарование в глазах Виктора и даже почувствовала себя виноватой. Если бы он знал, что я не могу долго общаться с живыми людьми, ведь я — призрак.
Да-да, знаю, что я бестелесная душа и, наверное, когда-то была живой, вот только себя совсем не помню. Поэтому когда Виктор спросил, как меня зовут — растерялась. Наверное он прав, назвав меня Снегурочкой. Потому что только на холоде я особенно могу быть видимой и даже осязаемой. В тепле же получается показаться ненадолго и то буду едва заметной. С чем это связано? Сама не понимаю. Может именно холод даёт мне энергию, особенно когда идёт снег.
Я люблю снег, люблю его убирать, лепить снеговика, снежную бабу… Почему-то мне кажется, что я всегда это любила. Может я и правда Снегурочка? Тогда кто меня создал? Откуда я взялась? Иногда фантазирую, что была когда-то живой и принимала гостей в этом доме. А почему бы и нет? Этот дом я знаю вдоль и поперёк, каждый закоулочек, каждую щель, значит, он и правда был когда-то моим. И сейчас мой, никому не позволю здесь хозяйничать! Пора спровадить отсюда этого Виктора, что-то задержался!
Провела рукой по голове мирно сопящего человека и, стало жаль его пугать. Он первый, кто проявил ко мне чуткость, пытался согреть. Это было так трогательно и в тот же момент печально. Он до сих пор воспринимает меня живой, а я почему-то не хочу его в этом разубеждать. Когда-нибудь он всё равно поймёт, что я призрак, но пусть это будет как можно позднее. Впервые за многие годы мне захотелось человеческого тепла, даже если оно окажется губительным.
Я снова проникну в его сон, и пусть этот сон будет прекрасным.
Виктор
Открыл глаза и увидел рядом с собой блондинку. Она сидела рядом в красивом платье старинного покроя и мило улыбалась.
— Доброе утро дорогой, пора завтракать, — ласково проговорила она, поглаживая меня по щеке.
И рука у неё такая приятная, тёплая.
— Как ты меня назвала?
Блондинка задорно засмеялась.
— А как ещё жена должна называть мужа?
— Чего-чего? — спросил я прищурившись.
После оглядел окружающую обстановку. Всё опять выглядело свежим, новым, но в старинном стиле. Поглядев на себя обнаружил, что я одет в белую сорочку с широкими рукавами и глубоким вырезом. Именно в таких спали аристократы в прошлых веках. И постельное бельё на кровати такое чистое, свежее, ещё и с вышивкой какого-то герба.
Тут до меня дошло: я опять во сне! Посмотрев на мило улыбающуюся блондинку, подметил, что сон довольно приятный.
— Давай вставай, одевайся, а я пока распоряжусь, чтобы накрывали на стол, — проговорила она, похлопав своей нежной ручкой по моей груди.
Блондинка захотела подняться, но я не позволил. Схватил её, и перевалив через себя, уложил в кровать.
— Что ты делаешь? — воскликнула она засмеявшись.
— Только то, что мужу позволено делать с женой, — ответил я и потянулся к ней с поцелуем, но девушка остановила, прижав свои пальчики к моим губам.
— Прямо сейчас? Среди бела дня? — удивлённо спросила, подняв свои бровки.
Я убрал её ручку от моего рта и ответил:
— А что мне, ночи ждать?
— Конечно. Днём неприлично, могут войти слуги.
— А мы дверь запрём, — проговорил я и снова к ней потянулся, предвкушая, как приятны на вкус её алые губы.
Блондинка вдруг завопила ужасным мужским голосом:
— Да ты охренел! — и двинула кулаком мне в глаз.
Я тут же проснулся. Зажимая один глаз рукой, так как боль неимоверная, вторым здоровым глазом обнаружил вместо блондинки своего друга.
— Какого … ты тут делаешь?! — выругался я.
— А ты какого … ко мне целоваться лезешь?! — парировал друг.
— Я жену целовал, а не тебя!
— Какую ещё жену? У тебя нет жены!
— Во сне была, — ответил я и достав свой телефон из пальто, в его отражении пытался разглядеть свой синяк.
— Ну извини, что не оправдал твоих ожиданий, — засмеялся напарник.
— Я тебя и не ждал вообще-то. Ты что здесь делаешь? Как вошёл?
— Да у тебя не заперто было. Ты уехал, мы всю ночь гудели. А потом, когда тоже все стали разъезжаться, я вдруг захотел взглянуть на твой хвалёный замок. Ну взял такси и пригнал. Захожу, а тут тишина, дверь открыта. Я по дому побродил, обнаружил тебя в этой комнате. Здесь хорошо, тепло, меня сразу разморило. Вот и подумал, раз ты спишь, то и я наверное прилягу, места на кровати достаточно. Только разместился и вдруг ты ко мне приставать стал…
Колька громко засмеялся, я тоже невольно улыбнулся. Действительно комичная ситуация получилась.
— А тут и правда у тебя неплохо, — продолжил друг, оглядываясь по сторонам. — Ремонт конечно же необходим, причём доскональный. Отопление первым делом сделай нормальное.
— Да само собой, не всё сразу, — ответил я.
Тут друг подошёл к окну и выглянув на улицу, удивлённо спросил:
— О-па! А что за девка у тебя во дворе работает? Ничего так из себя.
Я мигом подбежал к окну и тоже выглянул. И правда она, опять чистит снег. Что у неё за мания к чистоте двора?
— Да я и не знаю её толком. Появляется тут, когда снег
