Вообще, ритуал призыва обычный для темных кланов, живущих по традиционному укладу, но мир-то давно шагнул в новый век. Прогрессивные чародеи выступали за принцип равновесия в магии: чем природа наградила, тому и радуйся. Лично мне вручила две стихии. Я хожу и радуюсь. Тихо, громко, иногда матом, изредка даже вслух. Особенно во время экзаменационной декады или на занятиях по темным искусствам.
— Приветствую ковен Варлоков и клан Торстенов на поминальном ужине, — с торжественной миной произнес отец. — Сегодня во имя нашего общего будущего мы с верховным Алистером погасили факел вражды.
Другими словами, прадедовский факел больше не горел. Символичный жест. У прадеда на том свете, поди, случилась остановка сердца. И щепы для камина теперь не от чего запаливать. Наверняка чародеи начнут соревноваться в огненной магии и обязательно спалят любимые занавески Беаты.
— Разделим же трапезу в честь наших великих предков! — дал отмашку отец приступать к ужину.
По всем правилам чародеи рассаживались по старшинству. Верховные, как и положено, в торцах стола. Каким образом мы с Закари оказались практически напротив, история умалчивала, но нас разделила скромная сервировка и ни одного горящего канделябра или кувшина с водой. Каждый раз, когда я поднимала голову, невольно натыкалась взглядом на его физиономию.
Темные прислужники, тихие и почти неслышные, внесли блюда, аккуратно пристроили между тарелок. Наполнили медные стаканы поминальным вином, разложили еду и отступили к стенам, фактически слившись с тенями.
Когда-то эти люди заключили с отцом договор: магия в обмен на десятилетнее служение в замке. Желающих получить колдовство от Валлея Варлока неизменно много. Папа силен, пусть в детстве и не призывал демона, как некоторые, сидящие за столом. Не буду тыкать вилкой в сторону отца и сына Торстенов.
Трапеза начиналась с глотка ритуального вина.
— За наше славное прошлое, за достойное настоящее и за светлое будущее! — громко произнес отец.
— Да будет так! — подхватил верховный Торстен.
Все для вида пригубили крепкое, сладкое вино, а потом принялись закусывать. Я ловила на себе задумчивые взгляды Алистера, старалась не елозить на стуле и ждала, что меня, как ребенка, попросят продемонстрировать умение пробуждать одновременно две магии. Светлую в правой ладони, а темную в левой. Помнится, в детстве этот фокус нравился всем гостям без исключения.
— Марта, — вдруг обратилась Люция, отчего у меня дрогнула руку, и с вилки свалилась горка тушеных красных бобов, обязательного блюда для поминального ужина.
— Да, госпожа Торстен?
— Слышала, что ты пыталась поступить в светлую академию Эсвольд.
— Для Эсвольда я оказалась недостаточно светлой, — с вежливой улыбкой ответила я и бросила холодный взгляд на Закари. Спрятав ухмылку за стаканом с хмельным питьем, тот сделал глоток.
— Лаверанс? — немедленно уточнила она. — Говорят, что на бытовые заклятия принимают даже тех, кто может просто призвать светлую магию.
— Ректор Лаверанса — чародей старой закалки. Он не разделяет широких взглядов нашего ковена, — со всей возможностью деликатностью припомнила я обидное заявление ректора, дескать, двуликого мага, способного поднимать мертвецов, они видели только в кошмарах.
Возражение, что умертвия воскрешают исключительно некроманты, а в ковене Варлоков такие не приживаются, почему-то его не убедило. Возможно, не стоило дерзить приемной комиссии сразу после испытания, но — демоны не дадут соврать, — к этому моменту светлые прилично меня задрали необоснованным снобизмом.
— Зато ты поступила в Деймран. — Алистер неожиданно мне подмигнул.
— Я около года готовилась к вступительным испытаниям, — намекнув, что двери в большую магию для меня открывались со скрипом, ответила ему.
— Выходит, Зак старше тебя на год? — неожиданно спросил он.
— Замечательная разница в возрасте, — тихо подтвердила Люция.
В глухой тревоге я покосилась на Торстена-младшего. Он сидел с непроницаемой миной, словно не понимал, что застольная беседа начала подозрительно походить на сватовство. Еще чуть-чуть и наши родители примутся разливаться морскими сиренами, расписывая положительные качества и заслуги отпрысков.
— В этом году Зак получит диплом, — продолжил Алистер. — Наберется опыта, и я передам ему дела. Сын — мой наследник и будущий верховный нашего клана.
— Закари мог бы провести некоторое время в башне Варлок, — предложил отец. — В ковене есть чему поучиться.
— Превосходная идея! — поддержала мама.
— Вообще, дорогой мой друг, мы столько лет потратили на пустые споры. — Верховный Торстен с фальшивым сожалением покачал головой. — Нам следует укреплять семейные связи.
Чувствуя страшную беспомощность, я схватилась за бокал с поминальным вином. Помянуть все хорошее, что было в моей жизни, а заодно придумать, почему нас с Закари ни в коем случае нельзя женить. Подозреваю, аргумент, что мы поубиваем друг друга перед брачным алтарем, за нормальную причину не сойдет.
Я судорожно принялась хлебать хмельной напиток, наплевав, как выглядела со стороны. Может, Торстены решат, что дочь верховного Варлока — горькая пропойца, и передумают брать меня в невестки.
— Осторожно, — прошептала сидящая рядом Дарина, — вино коварное.
— Если разговор принял такой оборот, то вам следует знать правду, — неожиданно проговорил Закари с незнакомо серьезной интонацией без разных усмешек, ухмылок и идиотской вкрадчивости. — Мы с Мартой в отношениях. Уже больше года.
Вино действительно оказалось коварным и пошло не в то горло. Я так подавилась, что не могла дышать, а только позорно кашлять, мысленно желая издохнуть от этого неуместного приступа.
ГЛАВА 2. Жених из шкафа
Если своим заявлением Закари хотел прервать разговор, то успешно достиг поставленной цели. Изумление ярко нарисовалось на лицах наших родителей, никакой светской сдержанности. Все были в шоке. Кажется, даже дракон на картине над каминной полкой был готов свалиться в обморок.
Героическим усилием воли я проглотила кашель, опошляющий остолбенелую тишину.
— И какого же… — Маму подвел голос. — Какого рода у вас отношения?
Мы с Закари заговорили одновременно.
— У нас нет никаких отношений, — на одном дыхании объявила я.
— Беата, вы действительно хотите узнать подробности? — в унисон спросил Торстен-младший.
Он победил: все за столом мигом догадались, что именно я скрываю правду, и отношения у нас серьезнее некуда.
— Да, Зак, — вступила в разговор Люция, — мы действительно хотим, чтобы ты объяснился.
— Мы с Мартой близки, мама.
— Ваш сын лжет, — холодно и твердо опровергла я.
— То есть вы просто друзья? — уточнила мадам Торстен, обратившись ко мне.
Я пыталась выудить из головы что-то поприличнее крепких ругательств, поэтому замешкалась.
— Мы настолько близки, что предпочли скрывать… дружбу, — подтвердил Закари с такой выразительной паузой, что дурак бы догадался, какого рода «дружба» нас связывает. Если мы друзья, то с большими привилегиями. Да я сама почти поверила!
Никогда не видела его таким. Никаких ироничных улыбочек, глупых шуточек и бесящей манерности, словно он за мгновение повзрослел на несколько лет. И меня терзали смутные сомнения, какой именно из двух Закари Торстенов фальшивый. Ехидный бабник, вызывающий здоровое желание залепить ему рот заклятьем, или молодой мужчина, будущий верховный темного клана, уверенно и нахально врущий семье, что завел серьезные отношения с дочерью бывшего врага? И если первого я худо-бедно знала, то второй мне был незнаком, но тоже не вызывал ни капли симпатии.
— Послушайте, Закари несколько преувеличивает близость наших отношений, — вновь заговорила я. — Между нами нет и доли того, о чем вы сейчас подумали.
— Марта, теперь странно скрывать, — парировал он. — Не считаешь?
— Закари… — Я подавилась всеми литерами его имени и кашлянула в кулак.
