Джейкоб потянулся к одному из револьверов. Пьюделю вытащил из трости рапиру. Другие охотники молча вооружались. Но только у Рен было оружие, способное уничтожить этого Ликана. Вполголоса она скомандовала по-румынски:
— Стойте.
Охотники замерли.
Пока она оценивала Ликана, выбирая наилучшую стратегию, он не отрывал от неё взгляд. От этого высокорослого Ликана исходили вибрации силы. Рен много лет сражалась с монстрами, но никогда не встречалась с таким количеством силы.
Воздух между ними затрещал. Хотя Рен не могла разглядеть черты его лица под кровью, находила его силу — саму её сущность — неотразимой. Когда по коже пробежали мурашки, Рен подумала, не сходит ли с ума.
У парня удлинились клыки и когти, когда он стиснул кулаки, словно собирался схватить её.
— Я могу ударить его сзади, босс, — сказал Бьёрн на ломаном румынском.
Невозможно человеку застать врасплох Ликана.
— Он — мой, — возразила она на румынском. — Монстр осмелился прервать мою свадьбу? Тогда почувствует жало моего клинка. — Заколдованный охотничий нож был пристегнут к кобуре на бедре.
Бьёрн отступил и кивнул. Остальные ждали от неё действий. Обычно она сразу же выводила из строя противника, но ей хотелось знать: откуда взялся этот парень, связан ли он со стаей новообращённых и скольких ещё ждать. А ещё она хотела знать, почему он так сосредоточен на ней.
— Незнакомец, ты говоришь по-английски?
Он полу прикрыл глаза, будто её голос — музыка для его ушей.
— Живая… Ты жива.
Она вздохнула.
— Как и все мы, да?
Гусман, бразильский акробат, и Триш, танцовщица из Америки, усмехнулись. Ванда была очарована незнакомцем, округлив глаза от волнения.
Ликан, казалось, не замечал чьей-либо реакции.
— Откуда ты? — спросила Рен. — Прошёл через портал? Пришёл из леса или деревни?
— Ты, — словно сон. — Его голос был глубоким и скрипучим с тягучим шотландским акцентом. — Самый сладкий сон. — Он говорил с ней, будто никого больше не существовало. — Никогда не видел ничего прекраснее.
Его слова возбуждали, но Рен хотела получить ответы.
— Ты был с новообращёнными в лесу?
Стая несколько недель пробиралась через Лес проклятых, даже не думая менять направление, следуя к близлежащей населённой долине. Цирк стоял в начале долины, последняя линия обороны для невинных людей, которые понятия не имели, что их жизни в опасности.
— Новообращённые? — Казалось, незнакомец ещё больше запутался. — Нет. Я пришёл из… очень издалека, чтобы найти тебя. Я вернулся к тебе, Керени. — Как он узнал её имя? Из-за акцента её имя казалось странным. — Я уверял себя, что лишь хочу проверить. Убедиться, что ты в безопасности. — Он метнул взгляд в сторону леса и обратно. — Но нет, чёрт подери.
— Какой тебе интерес в смертной?
— Ты моя. — Он ударил себя кулаком в грудь. — Моя пара.
У неё челюсть отвисла.
— Пара? — Он сумасшедший.
Джейкоб напрягся сильнее, а по толпе охотников прошёлся тихий ропот. Как смеет этот зверь унижать Рен перед всеми! Она более чем наполнилась решимости уничтожить его, добавив к своим многочисленным победам.
— Да. Я забираю тебя к себе в Луизиану.
Какая наглость!
— А если я не хочу, чтобы меня забрали?
— Чертовски плохо. — Он глубоко вздохнул, словно пытаясь подавить гнев. — Быть настолько близко к такому лесу — небезопасно. Лишь я могу защитить тебя.
Незнакомец посмотрел на её новоиспечённого мужа и из его пор начала сочиться ревность.
— Она принадлежит мне, — прорычал волк, словно хотел разорвать Джейкоба на части.
Всё, хватит разговоров.
— Волк! Смотри на меня! Живо! — Обычно её властный тон заставлял всех повиноваться. Но Ликан не сводил хищного взгляда с Джейкоба и застыл на месте — каждая мышца в теле напряглась. — Я не стану повторять, — она хлопнула в ладоши, — посмотри на свою пару. — Волк моргнул, словно очнулся от оцепенения, и обратил на неё внимание. — Так-то лучше. — Она соблазнительно улыбнулась, решив удержать его взгляд, пока не достанет нож. Рен — опытная актриса, и могла изобразить всё, от невинной приманки до провокационной роковой женщины. Сейчас она решила быть второй. — Если я твоя судьба, — промурлыкала она, — ты должен почувствовать, какая я. — Она наклонилась, схватив подол платья, и начала поднимать материю всё выше по ногам, добираясь до кобуры на бедре.
Для выступления с номером метания ножей Рен надевала открытые костюмы, поэтому её ноги всегда были гладко выбритыми. Ликан, казалось, оценил вид — он приоткрыл рот, а в голубых глазах засверкала похоть. То, что ему так понравилось её тело вызвало пьянящую смесь страха и трепета. Но когда кончиками пальцев Рен коснулась рукояти ножа, сосредоточилась и спросила охрипшим голосом:
— Мне продолжать?
Он свёл брови, будто она доставила ему мучительное удовольствие, и мог только кивнуть.
Ликан даже не заметил, как она бросила кинжал, пока тот не попал ему в грудь, и рукоять покачнулась. В яблочко — прямо в сердце.
Рен дерзко подмигнула.
— Попался.
Он нахмурился на кинжал, а затем выхватил его и отбросил в сторону.
— Шутишь? Ты знаешь, кто я. — У него подкосились ноги, вызвав ещё больше хмурости. — Нужно больше, чем щепка… чтобы убить… Ликана.
— Поэтому мой клинок заколдован. — Этот кинжал передавался по линии её матери, и лезвие было способно на несколько часов вывести ллореанца, как они себя называли, из строя.
Сильно дрожа, он озадаченно прохрипел:
— Керени.
— Я не стану парой кого-то из вашего вида… Я на вас охочусь. Все мы. И мы отлично справляемся. — Она знала, что выражение её лица было безжалостным. — Выпьем за конец твоей жизни, монстр. Ты больше никогда не очнёшься.
Он в неверии рухнул на колени. И когда ему не удалось подняться, запрокинул голову и взревел — душераздирающий, режущий уши предсмертный рык. Рёв молотком ударил Рен по ушам и нутру. Львы заревели, а медведи зарычали, вторя крику монстра. Загнанные в угол лошади заржали от страха.
Волк замолчал, и его плечи поникли. Он бросил на неё последний полный разочарования от предательства взгляд, а затем рухнул на спину в облаке опилок.
В отключке.
Они с Джейкобом обменялись тревожными взглядами. Охотники начали озираться. Тут стояли храбрые женщины и мужчины, но такой первобытный звук, должно быть, разбудил весь лес. Приблизит ли он новообращённых?
Оживившись, Рен объявила:
— Банкет подождёт. Бьёрн, свяжись с разведчиками, предупреди быть начеку, и установи наблюдение за периметром площади цирка. Шесть охотников в каждом направлении.
— Есть, босс. — Он поспешил прочь.
Рен достала нож и вытерла лезвие о штаны Ликана. Она охотилась на всех бессмертных, но не часто убивала тех, кто походил на людей. И всё же…
— Кто-нибудь одолжит мне меч?
Раздался лязг вытаскиваемых из ножен орудий.
— Если обезглавим Ликана тут, будет много крови.
Правда. Обезглавленные ллореанцы не спешили сдаваться, и казни были ужасны. В лучшем случае кровь из ярёмной вены разбрызгивалась на десятки футов, пачкая всё вокруг. В худшем — безголовый бессмертный может успеть кого-то убить.
Размышляя о том, что делать, Рен рассеянно прокрутила нож в руке, — серия движений была настолько отработана, что Рен могла делать их во сне.
— Да, отнесите его в траншею.
Глава 4
— Лучшая свадьба из всех, где я побывала! — Улыбка Ванды отразилась в глазах. — Какой восхитительный приём.
Шатёр опустел. Остались лишь Рен, Джейкоб, Ванда и Пьюделю. Идя вчетвером к выходу, Рен, несмотря на натянутые нервы, тепло улыбнулась Ванде.
— Пьюделю проводит тебя в фургон. Вы уезжаете рано утром. — Рен приказала им покинуть ярмарочную площадь перед битвой.
Пьюделю кивнул, отчего морщины на лице стали отчётливее, и всмотрелся в ветреную ночь.
— Лес зашевелился.
Порывы ветра раскачивали огромные деревья, окружающие ярмарочную площадь, но Пьюделю имел в виду не погоду. Во все времена Проклятый Лес был очагом сверхъестественной активности. Невидимые порталы-ловушки захлопывались за неосторожными путниками, и те исчезали навсегда. Камни истекали кровью, а деревья шептались. Каждую долину в этом лесу и каждый горный хребет населяли монстры. Вот и сегодня лес казался живым. С Карпат доносился вой, тявканье и крики.
