так, что дорогу перед собой я могла видеть достаточно условно, я покинула ненавистный кабинет. И, разумеется, добраться без приключений я не смогла, потому что уже на первом повороте выронила все эти огромные книги кому-то на ногу, судя по сдержанному болезненному шипению.
— Простите! Ох, сэр Зенон! Как хорошо, что я уронила книги именно на ваши ноги! — Я облегченно улыбнулась. Какое счастье, что это не какой-нибудь очередной заносчивый метаморф вроде моего куратора.
— Даже не знаю, хочу или не хочу знать, чем мои ноги тебе не угодили… — Зенон наклонился, собирая все мои упавшие книги и, разумеется, заставляя меня отчаянно краснеть от осознания, какую глупость я сморозила.
— Я не хотела! Не думала!.. Я просто… — И как вообще можно выразить все словами, да еще и под легким укоризненным взглядом? Сейчас как выругается, как пошлет меня с моей этой иномирской неуклюжестью…
— Приму извинения в виде чашечки чая.
— Но… у меня нет чая, — растерялась я.
— Зато есть у меня в кабинете.
— Но какие это извинения, если угощать буду не я?
— Зато рассказывать под чай придется исключительно тебе, — сурово провозгласил Зенон, будто и впрямь собирался меня этим наказать. Мне же хотелось от радости расцеловать или обнять его, но глупостей я наделала уже предостаточно, так что оставалось лишь покорно кивнуть в знак согласия. Я едва сдерживала улыбку, представляя, что хоть с кем-то нормально пообщаюсь. После отъезда Ринии было ощущение, что я нахожусь в полнейшей изоляции, а общение с одним-единственным сэром Флоре вносило лишь отрицательные эмоции, от которых хотелось залезть под душ и долго отмываться.
Наверное, моя радость была такой откровенной, что Зенон вдруг повернулся ко мне и свободной рукой аккуратно похлопал по плечу:
— Совсем у нас плохо?
— Ммм… — А вот сейчас бы не расплакаться, потому что как-то адекватно объяснить свои слезы я не смогла бы не только другим, но даже себе. Наверное, поэтому ответила невпопад: — Книги занести нужно…
— Да, это точно. — Зенон вздохнул, словно ему предстоял тяжелый труд. — Ты только не пугайся, хорошо?
— Пугаться че-че-чего-о-о-о-о… — под мой изумленный вопль из спины Зенона выросли еще две руки. Красивые и чертовски накачанные, которыми он благородно освободил меня от лишнего груза. — А что, так можно?
— Вполне. На заре эпох была достаточно древняя раса, у которых было четыре руки. Говорят, руки у этой расы должны были быть такими сильными, чтобы они могли кинуть противника на десять метров вперед.
— Правда? — Я не удержалась и подошла к Зенону поближе, рассматривая дополнительные конечности. А потом, не удержавшись, аккуратно потыкала пальчиком в свободную от книг руку.
— Что?
— А они не отвалятся? На вид не очень сильные…
Выращенные руки и впрямь слабо отличались от данных Зенону природой. И поверить, что они прям вот такие сильные, что могут швырнуть соперника аж на десять метров вперед….
— Хочешь проверить?
Вот должна я была понять, что в этой фразе есть какой-то подвох! Прям чувствовала, что Зенон одновременно и веселится, и умиляется с чего-то. Но его лицо по-прежнему оставалось бесстрастным, и я купилась.
— Проверить ка-а-а-а-а-о-о-отпусти меня обратно! — Наверное, мой крик услышали во всех уголках замка. Божечки, а что он проверять будет? Можно ли меня кинуть на десять метров? Я вцепилась в руку, которая меня подняла, но когда она странно качнулась, закричала: — Нет-нет-нет, не отпускай!
Я вопила, Зенон посмеивался, а все проходящие мимо метаморфы шарахались от нас в стороны. Когда я все же поняла, что никуда меня Зенон швырять не планировал, а вполне себе развлекался, глядя на мой испуг, спросила:
— Это что, мои крики так их напугали, что они все разбежались?
— Если только совсем уж косвенно. Весь ужас происходящего в том, что страшный Эрцзащитник Зенон тянет в свой не менее страшный кабинет жертву для допроса.
— А я жертва для допроса? — я поинтересовалась. Мне казалось, что я для этого понятия слишком бодра, да и от моих криков и телодвижений больше досталось Зенону (увы, я пару раз неудачно двинула ногой).
— Конечно! — откликнулся Зенон. — Я ведь буду весьма сурово допрашивать тебя о том, как тебе живется в нашем мире под чашечку самого сурового в нашем мире чая.
— Это под выпивку, что ли?
— А что такое выпивка? — спросил Зенон. — Вода, чай, кофе? Смесь?
— Алкоголь, — ответила я и покраснела. Только еще не хватало, чтобы меня посчитали любительницей выпить!
— Что такое алкоголь? — Зенон поставил меня перед своим кабинетом, протянул руку и положил на специальную круглую выемку. Что-то зазвенело, а потом дверь открылась. Да, у метаморфов потрясающая система защиты. Если бы Зенон приложил руку не к той выемке или просто взялся за дверную ручку, то его могло бы и молнией слегка припалить. У меня все было проще. При выборе комнаты я бралась за дверную ручку, она меня «запомнила», и потом мне нужно было только первой открыть комнату, чтобы меня «вспомнили» и впустили. Зенону же сложная система защиты кабинета по должности положена. Хорошо, что я об этом в книге прочитала. Иначе бы точно получила пару разрядов молнии.
— Это… такие напитки со спиртом… А почему сначала не в мою комнату пошли? Ну, чтобы книги там оставить…
— Не волнуйся, мы потом обязательно занесем все к тебе, — ответил Зенон. Проходи, располагайся. Сразу скажу, что вот этот стул, на который ты смотришь, по праву можно назвать пыточным: спина начинает болеть через пять минут сидения на нем. Я предлагаю его тем, кого не хочу видеть долго. Поэтому садись вон в то кресло, пока я налью чай. И поясни, пожалуйста, что такое спирт. Да не смотри ты так! — фыркнул Зенон. — Чужие миры меня весьма интересуют, вот только моя должность не позволяет мне путешествовать.
Теперь все встало на свои места. И почему я подумала, что Зенону чем-то интересна я и мои дела? Вот же… самомнение, и откуда только взялось? Он, наверное, и других дарованных вот так приглашал? Хотя Риния ни о чем подобном не говорила.
— Спирт — это антисептик, убивает микробы и все такое.
— Антисептик? Зачем его внутрь? Вроде
