Удовольствие было слишком огромным, слишком сильным. Она пыталась взять под контроль свое тело, но Малкольм не позволял ей этого. Он хотел ее всю.
И она была не в силах отказать ему.
Оргазм накрыл ее со всей силы, разлетаясь к каждой клеточке ее тела. Она выкрикнула его имя, когда волна удовольствия накрыла ее. Он продолжал дразнить ее языком, продлевая ее оргазм, пока она не замотала головой, умоляя его остановиться или продолжить. Она сама еще не решила.
Когда он поднялся над ней, Эви потянулась к нему, нуждаясь в ощущении его мышц и тепла под ее ладонями. Лазурные глаза Малкольма встретились с ее, и желание полыхало в их синих глубинах. Её сердце пропустило удар от чистого, неподдельного желания, что она увидела в них.
Ее руки ухватились за его джинсы и расстегнула молнию. В считанные секунды Малкольм избавился от одежды и навис над ней.
Свет из ванной окутывал его мягким свечением. Эви провела руками вверх по его рукам к плечам. Его исполосованная шрамами кожа не уменьшала ее желания, как и не отнимала совершенства, коим являлся Малкольм.
Внезапно, он схватил ее за запястья и поднял ее руки над головой. Увидев его возбуждение, она вновь ощутила как стало влажно у нее между ног.
Он удерживал ее руки сильно, но нежно. Опасность в его глазах давала ей понять, что он потерял себя в своем желании. Это заставило ее тело сгорать от нетерпения и возбуждения.
Девушка не хотела медленно и нежно. Она хотела жестко и быстро. Она хотела всего Малкольма, все, что он мог дать.
Ее дыхание участилось, когда она увидела, как его глаза несколько раз меняли цвет от лазурного до темно-бордового. Это был не охвативший ее страх, а … восторг.
— Даже не вздумай останавливаться, — прошептала она.
— Слишком поздно, — выдохнул он.
Эви обвила ноги вокруг его бедер, прижимая его ближе, пока головка возбужденного члена не оказалась у ее лона. Ощущение такой горячей, твердой плоти так близко сводило ее с ума. Желваки заходили на его челюсти от напряжения, а тело затряслось.
Малкольм продолжал сдерживать себя, тогда Эви сама выгнулась ему навстречу так, что головка его члена вошла в нее.
Стон, который он издал, заставил ее сердце пропустить удар. Это прозвучало так, словно все, что его сдерживало резко сломалось. Одним сильным толчком он заполнил ее.
Ее тело дернулось от ощущения его члена, наполнившего ее, растягивающего ее на всю длину. Несколько секунд он не двигался. Эви никогда не была так возбуждена, никогда не была так близка к оргазму, после того как испытала один несколько минут назад. Было что-то в Малкольме, что затронуло ее так, как никакой другой мужчина не мог.
Она попыталась шевельнуться, но он удерживал ее бедро свободной рукой. Его губы были сжаты, в то время как он пытался сдерживаться. А она хотела совершенно другого.
— Пожалуйста, — умоляла она, ощущая приближение новой волны оргазма. — Не сдерживай себя. Мне нужно это. Мне нужен ты.
Его глаза опалили ее желанием. Он немного отстранился от нее и начал двигаться. Его лицо было в дюйме от нее. Она не могла отвести взгляд, не могла ничего сделать от невероятных ощущений каждого толчка его члена в ней.
Его бедра резко двигались, пока он входил в нее неумолимо и нещадно. Ее тело безмолвно тянулось к нему, стремилось к большему, жаждало его.
Сердце колотилось в ушах. Кровь плавилась.
Вся ее вселенная вращалась вокруг загадочного, великолепного мужчины, который довел ее до вершин блаженства, о которых она даже не представляла.
Она жаждала прикоснуться к нему, но он все еще удерживал ее. И ей не вырваться из его захвата. Не сейчас. Никогда.
Желание затягивало и скручивало, она не могла больше это выносить. С каждым толчком он по спирали отправлял ее к блаженству, и когда она подумала, что готова сдаться, Малкольм глубже толкнулся в нее.
— Еще нет, — прорычал он.
Эви пыталась освободить руки, но он держал крепко. Она попыталась изменить положение тела, чтобы оттянуть кульминацию, но Малкольм не позволял ей сдвинуться ни на дюйм.
— Малкольм! — прокричала она. — Я больше не могу!
Он поднял ее бедра выше и задвигался внутри нее глубже и сильнее.
— Еще нет, — возразил он.
Эви пыталась сдержать кульминацию, но как она может, когда ему так хорошо? Не важно, что она делала, ее тело жаждало разрядки, и ничто не могло остановить это.
— Сейчас. Кончи для меня, Друид, — прошептал Малкольм.
Как будто по команде, ее тело взорвалось в оргазме, таком сильном, что в глазах заплясали белые огоньки. Его толчки стали быстрыми и частыми, когда он исторгал каждую каплю из нее, и, наконец, он прорычал и замер.
Ощущения его пульсирующего члена внутри нее довели Эви до очередного оргазма, прежде чем закончился предыдущий. Она испустила магию и позволила ей обернуться вокруг них, окутывая их в кокон блаженства.
Несколько минут они оставались в таком положении, пока она не открыла глаза и увидела, что он смотрит на нее сверху вниз с... удивлением.
Ее тело полностью насытилось, Эви обнаружила, что расслаблена и сон затягивает ее. Она улыбнулась, когда он отпустил ее руки и осторожно вышел из нее.
Ее глаза закрылись сами по себе, и она могла поклясться, что он провел рукой по ее щеке. Он что-то сказал на языке, которого она не понимала.
Она сказала себе спросить об этом, когда проснется.
***
Малкольм смотрел на Друида, после того как она уснула. Он не мог поверить, что отдался своим желаниям. Но больше всего, он не мог поверить, что Друид не убежала. Вместо этого она настоятельно призывала его.
Он потерял контроль, но не навредил ей, как боялся. Это кажется слишком прекрасным, чтобы быть правдой. Он взял один из ее локонов и накрутил на палец. Он гладил прохладную прядь и созерцал Друида. Глупо, но он думал, что мог забыть ее. Он ошибался.
После одного поцелуя она зажгла его кровь. Сейчас, после того как он взял ее, попробовал ее, она каким-то образом нашла остатки его души и заявила на нее права.
Малкольм накрыл ее одеялом, чтобы ей не было холодно, и снова лег на подушку. положив одну руку под голову, он продолжил играть с ее локоном.
Если он останется, то подвергнет Друида опасности. Однако, он не может оставить ее. Он знал об этом, когда сбежал от нее из Керн Тула.
Что-то сжалось в его груди, когда он вспомнил обвиняющий взгляд Друида, когда он вернулся. Она имела право злиться на него. Клятва защищать ее ушла на второй план, когда он забеспокоился о себе.
И он заплатил за это, потому что что-то произошло с ней. Малкольм не был уверен, что она когда-нибудь расскажет ему об этом. Она не доверяла ему теперь, если вообще когда-нибудь доверяла.
