– Звучит идиллией, на извращенный манер Тома Сойера.
– Нам пришлось быстро повзрослеть. Еще в подростковом возрасте Купер стал альфой. А потом долину попыталась захватить другая стая, и все изменилось к худшему. Казалось проще убраться от всей этой неразберихи. Я знаю, папа разочаровался, когда я ушел, но я в любом случае не чувствовал, что оставаться там – правильное решение.
– А в бизнес наемных оборотней-сыщиков тебя втянул Садс?
– Нет, и, кстати, он не знает, что я этим занимаюсь, – ответил Калеб. – До ухода из долины я исполнял функции полицейского. Обычно альфы принимают на себя эту роль вместе с должностью мэра. Но после ухода Купера у нас не было альфы, а я мог заполнить пробел. Мне это нравилось. В основном, работа включала удержание молодых волков в рамках и возвращение в границы моих идиотов-дядюшек, когда они надирались. Но время от времени в город проникали неприятные личности, считавшие его милым местом для производства наркотиков, а мне приходилось им объяснять, почему это плохая идея. Исследуя прошлое этих мужланов, я был поражен тем, что удавалось найти в сети. И во многих случаях за информацию, ведущую к аресту этих парней, а иногда и девушек, предлагалось вознаграждение. Со своей повышенной чувствительностью я мог выследить их даже после того, как они покидали долину. И заработать таким образом немалую сумму. За время путешествий я завел несколько хороших знакомств. И после ухода мне показалось естественным превратить это в полноценную работу.
– Но тебя не убивает такое долгое пребывание вдали от родных земель?
– Сначала было тяжело. Я не мог долго оставаться вдалеке от дома, не заставляя себя. Но со временем стало легче. – Он скривился в улыбке. – То, что я ищу, находится не на родных землях.
– Что ж, спасибо, звучит мило и таинственно.
– А твоя семья?
– А что с ней?
– Полагаю, она у тебя есть. Ты же не из яйца вылупилась. Благодаря твоей волнующей обманчивой тактике, мы установили, что ты единственный ребенок. А как насчет твоих родителей?
– Мои родители умерли несколько лет назад, – сказала я.
– Мне жаль. А какими они были?
Я колебалась и проклинала себя за это. Он поделился со мной, напоминала я себе, хотя и не был обязан. Так что, вместо истории, сочиненной для Анны Модер, я рассказала ему о Джеке и Марси Кэмпбелл.
– Милые люди, – сказала я, улыбнувшись, когда Калеб скользнул губами вдоль моего бедра. – Полюбили друг друга в старших классах. Мама занималась дизайном помещений, а папа владел строительной фирмой. Они очень любили друг друга. И учили меня, каким должен быть брак. Я просто не обратила внимания.
– В следующий раз будешь знать, на что смотреть, – сказал мне напарник.
– Не знаю, будет ли у меня следующий раз, – зевая, ответила я.
Калеб дернул головой, на его лице появилась тревога.
– Что?
Я фыркнула:
– Я подумываю о полигамии. Гражданский союз с двумя-тремя парнями. Думаю, так давление будет поменьше.
– О, ты смеешься, – застонал он, впиваясь кончиками пальцев мне в бока и заставляя скакать по всей кровати.
– Я не виновата, что ты на это попадаешься! – воскликнула я, когда он принялся щекотать меня за бока.
Чтобы избежать мучений, я воспользовалась единственным доступным мне методом отвлечения. Поцеловала его долгим крепким поцелуем и скользнула по его ладоням своими, направляя их в более интересные и менее чувствительные места своего тела.
Калеб постучал пальцем между моими бровями:
– У тебя такой вид. О чем ты думаешь?
– А можно снова увидеть тебя в теле волка? – спросила я. – В тот день я не очень хорошо разглядела.
Калеб нахмурился:
– Прямо сейчас?
– Я встану вон там, вне досягаемости, – пообещала я, сползая с кровати оборачивая простыню вокруг талии и прячась за дубовой тумбочкой.
Калеб заворчал, но выбрался из постели и встал посреди комнаты. Он повел плечами и зажмурился. Я хихикнула, чем нарушила его сосредоточенность и вызвала жалобу:
– Мне неловко.
– Ну давай же.
Концентрируясь, он глубоко вздохнул. Тот же золотистый свет распространился из его сердца, покрыл кожу, стягивая человеческий облик. Свет угас, и передо мной, моргая большими шоколадными глазами, оказался огромный волк стальной серой окраски. Он запыхтел, словно говоря: «Ну?»
Я опустилась на колени, позволив животному ткнуться мне в лицо холодным мокрым носом.
– Ты красавчик, – вздохнула я, запуская пальцы в его густой мех. Волк обнюхал мою шею, ударившись своей головой о мою. – Такой большой красивый мальчик.
Продолжая ворковать, я почесала его за ушами. Оборотень прижался носом к моему плечу, вновь опрокинув меня на задницу. Когда он наклонился надо мной и облизал лицо, я захихикала. Калеб вернулся в человеческий облик и покрыл поцелуями мое лицо.
– Что ж, это как-то неловко, – рассмеялась я.
– Слишком? – спросил он.
Я кивнула.
Глава 12
У дареных коней бывают потрясающие зубы
Путешествие заняло гораздо больше времени, чем я надеялась, но в конце концов мы добрались до Анкориджа. Снегопад разошелся не на шутку, придавая городским огням, от которых я уже успела отвыкнуть, потусторонний блеск. Все казалось слишком ярким, слишком неоновым, слишком забитым. Я обнаружила, что моргаю, глядя на светофор.
Мимоходом подумала о Рэд Берн и почтовом отделении, которое она планировала использовать в городе, но затем Калеб попросил меня найти в навигаторе «строительную фирму» Лоло. Я отказалась от чести встретиться с ним, предпочтя остаться в грузовике, пока Калеб относил обручальное кольцо в шикарное офисное здание посреди почти пустого делового парка.
Появившись после сделки, Калеб улыбался во весь рот. В качестве части вознаграждения Лоло заказал нам номер во впечатляющей «Хайбери Плаза». Все расходы оплачены на неделю. Заказал он и процедуры в СПА. Нам даже не надо регистрироваться, поскольку об этом позаботились «люди» Лоло.
При виде высокого серебристого цилиндра, одной из высочайших точек на городском горизонте, я немного занервничала. Держа свои «ценные» сумки, мы пересекли фойе из хрома и голубого стекла и направились прямо к лифтам. Едва закрылись двери, Калеб рванулся, прижал меня к стеклянной стенке лифта и напал на мой рот. Я почувствовала, как оборотень обхватывает мои упакованные в джинсу ягодицы, и завизжала:
– Это стеклянный лифт! Люди в вестибюле увидят.
