Дакир садился за руль одного из грузовиков, когда наш мотоцикл остановился. Густой дым пожара снова проникал в лёгкие и заставлял им давиться. Лица многих бойцов скрывали противогазы, другие довольствовались мокрыми тряпками.
— Возвращайся в свою комнату, — приказал Чейз, стаскивая меня за локоть с мотоцикла.
Я уставилась на него взглядом сумасшедшего.
— Прости, приятель, но я где-то потеряла своего плюшевого мишку и не могу без него вернуться.
Лицо Чейза перекосило.
— Эй, ты, иди сюда! — крикнул он одному из бойцов, на вид ему было не больше семнадцати, — отведи её в казармы.
Я отшвырнула от себя руку Чейза и шагнула к машине Дакира.
— Я с тобой, — я уселась на свободное сидение; почти свободное — втиснулась между кем-то из ребят.
В отличие от Чейза, Дакир спорить не стал, мотор заревел, и колонна грузовиков двинулась в южном направлении на всей скорости.
— У вашей этой солнечной электростанции, есть резервный генератор?! — заорала я, перекрикивая вой сирены.
— Над этим сейчас работают, — выкрикнул Дакир, не оборачиваясь. — Сам он не пришёл в работоспособность! Наши люди устраняют поломку!
— Если они не запустят его в ближайшее время, с той стороны стены, сюда заберутся все твари на ближайшие несколько сотен километров!
Дакир не ответил, потому что и сам это прекрасно знал.
От внезапной атаки тварей справа, наш грузовик сильно занесло и повалило на бок. Отовсюду доносилась стрельба, она не стихала ни на секунду.
Я вылезла из грузовика на четвереньках и быстро обследовала лицо на наличие повреждений. Крови не было, пока что я не превратилась в кровавый маячок, только если спина вновь не начала кровоточить.
— Рассредоточиться! — кричал Дакир. — Не дайте им прорваться в центр!
Я знала, что большинство жилых кварталов находится именно там, но и в южной стороне их было не мало. Твари проламывали двери домов и скользили внутрь, как паразиты. Люди кричали. Женщины и дети. Мужчины вооружились, чем не попадя и пытались защитить свои семьи, но без огнестрельного оружия это получалось слишком плохо. Пробить голову твари граблями — хорошо, вот только она не умрёт сразу и ещё успеет заразить обидчика, вцепившись зубами в ногу, или куда-нибудь ещё.
Я оборонялась со всеми наравне. Стреляла в каждую фосфорную физиономию, до тех пор, пока патроны в обойме не кончились. Последняя тварь, которая меня настигла, получила удар с ноги в челюсть и отлетела на несколько метров назад, нарисовав своим телом чёрную дорожку на белом снегу.
Чёрт, как же они воняют. Меня вот-вот вывернет наизнанку.
Я бросилась к поваленному на бок грузовику, молясь о том, чтобы там осталось хоть какое-нибудь оружие, потому что при налёте тварей, пистолет Чейза улетел в неизвестном направлении. «Люгер» — заряженный, и две гранаты Ф-1. Уже что-то.
Сзади на меня что-то налетело, и я распласталась на снегу, как морская звезда. Новый удар ещё сильнее впечатал меня в землю. Я сумела перевернуться и стряхнуть с себя чьё-то тело. Это был солдат, тот самый — не старше семнадцати лет, которому Чейз велел отвести меня в казармы. И если бы я тогда согласилась, возможно, сейчас, этот парень был бы жив и одна из тварей не проглатывала бы куски мяса оторванные от его груди.
Я выстрелила ей в лоб.
Запомните, хотите убить тварь, стреляйте в голову, или в основание шеи, где находится щитовидный хрящ, любой другой выстрел не убьёт её. Точнее убьёт, но через какое-то время, от потери крови, или чего другого. Для твари это пустяк — они не чувствую боли, они следуют инстинктам до последнего вздоха.
— Их слишком много! Они продолжают лезть через стену! — закричал один из бойцов.
— Не отступать! Сдерживать до последнего! — Кажется, это был голос Дакира.
Я отбежала к соседнему грузовику и прильнула спиной к задней стене кузова, подарив себе минуту на то, чтобы отдышаться.
Давай, Джей, соображай. Как их вытравить отсюда, пока они не сожрали и не превратили в себе подобных всех этих людей?! Ну же! Глубокий вдох. Что делала Скверна? Что?!
— Пятый отряд рассредоточиться вдоль южной стены, не дайте им ступить на землю! — Это был шум волн. Нет, это был самый настоящий шторм в океане! — Снайперы! Снимайте их, как только они появляются из-за стены! Как меня поняли?!
Он был рядом с соседним грузовиком: одной рукой мочил тварей из пистолета, а второй отдавай команды по рации. Струйки чёрной крови сбегали с его правого виска и скатывались по шее, исчезая под воротником куртки.
Запах. Тварь слева. Выстрел из «Люгера», и новый взрыв красок окрасил полотно художника, заляпав мне лицо и волосы. Ещё одна — на три часа. Выстрел, прямо в открытый рот, тварь упала и больше не шевелилась.
Я сглотнула. Голова кружилась. Приступ рвоты больше не возможно было подавлять и меня вырвало, прямо перед собой и прямо на глаза у Чейза.
Тварь. Бежит на него. Выстрел из «Люгера». Сдохни.
Тварь на одиннадцать часов. Выстрел. Смерть. Новый приступ рвоты. Сама себе поражаюсь, как могу стрелять и попадать в предобморочном состоянии. Я никогда не могла спокойно вдыхать их запах. Он был выше моих сил. Он убивал меня лучше любой пули и лучше самой твари.
Тварь. На девять часов. Ещё одна прямо за ней. Два выстрела — два попадания. Я схватилась на живот и сползла практически в свою блевотину.
Сапоги. Большие и чёрные. Рядом со мной. И я точно знаю, что это не тварь. Это Чейз. Он присел передо мной на корточки и быстро водрузил мне на голову противогаз.
— Всех меченых учат так стрелять? — услышала я его приглушённый голос.
— Ага, по абонементу, — не знаю, слышал он меня, или нет. Кажется, слышал, потому что уголки его идеальных губ приподнялись в слабой улыбке.
— Я скажу Кире, что у тебя проблемы с желудком.
— У меня нет никаких проблем, — я поднялась на ноги, — всё просто отлично.
Тварь. На восемь часов. Я подняла пистолет, но Чейз успел выстрелить первым.
— Наверное, абонемент стоил кучу денег, — бросил он, отступая обратно к грузовику.
Что это? Шутки шутит?
Взрыв. Такой мощный, что волной меня подкинуло в воздух и отбросило в сторону, больно ударив об асфальт. Грузовик остался где-то очень далеко.
В ушах теперь звенела моя собственная сирена. В горле появился привкус крови, кажется, я прикусила язык, очень сильно, потому что он уже распух. Звёзды перед глазами танцевали вальс.
Кто-то где-то бежит. Кто-то кричит. Женщина. Так пронзительно, что ей удаётся перекричать не только мою собственную сирену в ушах, но ещё и ту, что надрывается уже минут сорок.
